Записки везучего попаданца
Шрифт:
– Фатхула, я степняк и горец, для меня лес как высшая математика неандертальцу, я в нем не ориентируюсь ни черта. Вся надежда на тебя, все-таки Башкирия к лесам ближе, чем Таджикистан или Узбекистан.
– Да товарищ капитан, выведу, мы сейчас примерно в 20-25 км от базы, это нам 5-6 часов дороги, может больше, все-таки немчура вокруг шастает. Мне кажется, мы довели немцев до белого каления, и они решили нас угробить.
С удовольствием стаскиваем с немцев все, что можно, особенно радуемся парабеллумовским патронам (для МП-40), но и патроны от Kar98k тоже пойдут. Так же нас радует жрачка, особенно порадовал один немец, я у него нашел ППД
Затем, отойдя километра на два сели поесть, война как говорится войной, но желудку плевать на политику стран Южной Америки, на национал-социалистическую идею, на экспансию капитализма и т.д., он тупо хочет жрать. Вот и позавтракали немецкими консервами-саморазогревайками, галетами и чистой ключевой водой из лесного родника. Затем опять рванули в путь, время не ждет, я как представлю, что там чувствует Мария, мне херово до кончиков души. И от этого мы прямо бежим, на пузах автоматы, на спинах ранцы (наследство от немцев), там же карабины, все это привязано что бы, не болталось, и мы минимально грохоча, все бежим и бежим.
– Хенде хох, – кричат из кустов с глобальным рязанским акцентом кто-то.
– Пошел ты, со своим хендехохом, кто такие, – отвечаем мы, валясь на землю, и передергивая затворы автоматов.
– Пограничники ннн-ской заставы сержант Арзуманян и рядовые Никифоров и Оноприенко, а вы кто такие?
– Капитан войск НКВД Каримов и сержант войск НКВД Акмурзин. Опустили-разрядили оружие и ко мне.
Из кустов опустив стволы мосинок и немецкого карабина, выходят братья пограничники (эх доверчивы, а вдруг мы засланьё), ну и я выхожу навстречу, мне-то терять нечего, я ж день сурка многоразовый. По лицам видно пацаны оголодали, да и форма обтерта, грязна и порвана. Знать ребята с самого 22 июня по лесам шастают, и это потом подтвердилось по рассказу сержанта, кстати, а рядовой Никифоров кого– то мне напоминает.
Акмурзин догадливый и уже вытащил три банки консервов и галеты к ним, увидев это богатство пограничная братва, кинулась благодарить нас, я пресек поток благодарности, и приказал есть. Ребята молниеносно разрубали консервы и галеты, и хотели еще (по глазам видно), но я не знаю когда в последний раз они ели, да и то, что дали как бы им боком не вышло. Отдохнув полчаска, и убедившись, что пограничные желудки, осилили жрач без особых напрягов, мы тронулись в путь. Во время отдыха я им рассказал о нашей части, и о том, как мы тут оказались, у ребят глаза горели, когда шел рассказ о боях ДОН-16.
Оказывается у ребят действительно, всего восемь патронов, и криком " хенде хох" они просто нас пугали, думая, что мы немчура. А у нас патроны есть, правда не к мосинке, а к гитлеровскому карабину, но к патронам прилагаются еще два карабина. Вот парни и вооружились, и дальше уже пошли впятером, так и интереснее, и пахана шоблой мочить кайфовее, как гласит народная поговорка.
По пути мы наткнулись на дорогу, правда мы не знали, куда она ведет, и когда мы новым бойцам рассказали примерно, куда мы должны пойти, они подсказали, что нам надо идти вправо. Наша группа пошла параллельно дороге, в двадцати – пятидесяти метрах от дороги (по проходимости), причем само собой с наибольшей осторожностью, и наименьшей скоростью. И я думаю, если попадется небольшая группа немцев, мы должны их атаковать, зачем? Во первых, что бы сплотить наш маленький отряд, затем, что бы пополнить запас продовольствия и боеприпасов, да и проверить наконец, каковы ребята в деле.
И
Переждав еще пяток минут, двигаемся за ними, получилось нам с ними по пути, и опять так же не спеша с крейсерской скоростью 4-5 полновесных километра в час, двигаемся вперед, к базе. Спидометров у нас, конечно, нет, и мы понятия не имеем, сколько прошли, и тем более не знаем, сколько осталось. Тут в стороне базы начинается перестрелка, и простенький вывод осенил меня. Колонна прошла по направлению к нашей базе, это раз, колонна я уверен не единственная, это два. Но пятнашка траков по двадцать бойцов это батальон, пусть таких колонн было три, то это целый полк (недооценивают нас фашисты). Наши порвут этот полк, да и потери будут, но не кардинальные, так нас с этой стороны не ждут, и мы можем сыграть роль козырной карты, вот только как?
У нас никто, танк не водит, а то в лесу КВ (и не один, а два КВ и один Т-28) приныкан, вот супер-сюрприз был бы, если, в неожиданный момент, использовать КВ как туза козырного.
– Слышь, бойцы, трактор или танк, кто водить может?
И на тебе в ответ сюрприз!!!
– Я могу, – говорит, мне Никифоров.
– Да ты чо, неожиданно быдловской фразой удивляюсь я, – так все-таки трактор или танк?
– И танк, и трактор товарищ капитан, я до армии на тракториста учился, тут призыв, говорят в танкисты, пойдешь, а все друзья в пограничниках. Ну, не мог я в танкисты, вот и уломал военкома на пограничника, брат у меня летчик, ну и я не должен отставать от него, должен был я стать пограничником.
– А он у тебя случайно, не истребитель, и не зовут ли его Еремеем?
– Да, товарищ капитан, Ерема он, лейтенант истребитель, летает на И-16.
– Ошибаешься брательник твой, уже в старлеи выбился, и летает уже второй – третий день на юнкерсе, ах да еще и медалью его наградили, и вообще придем на базу там его и увидишь.
У Васька, так зовут младшего Никифорова, полные штаны радости, как же брат и жив, и не в плену, а еще и старлей и медаль получил. Да и самое главное сегодня он сможет его увидеть, рассказываю ему о КВ стоящем невдалеке, в лесу. Тот радостно хрюкать, мол он ради встречи с братцем готов бронепоездом в одиночку ворочать.
Ну и мы дали ходу, тем более Фатхула говорит до танка километр, не более, у нас блин крылья появились, и моторы по тыще лошадиных сил на брата. Минут пятнадцать и Васёк чуть ли не целует КВ-шку, быстро откидываем маскировку с танка и всей толпой рванули в него, из пушки танковой никто стрелять не умеет. А нам и не нужно, Фатхула как самый меткий сел за курсовой пулемет, и кинув клуб черного солярочного дыма, мотор взревел.
Как притаившийся тигр стремительно бросается на какую-нибудь косулю, танк вылетел из кустов и ревя железным сердцем, нет скорей металлическим нутром, рванул к дороге. Практически выпрыгнув на дорогу, танк сделал пол-оборота и взяв нужное направление, полетел вперед, на помощь нашей базе, в той стороне приглушенные ревом (нашего) мотора были слышны выстрелы и вообще канонада.