Записки Виктора Толстых
Шрифт:
— Мне самому тут многое непонятно, вернее большая часть.
— Понимаешь, все эти факты не укладываются ни в одну теорию. Что, этот Быстров всех убил и съел, что ли?
— Ну ты меня удивляешь, — пожимает плечами Ган, — вроде разные там преступления расследуешь, а до сих пор не знаешь, что «после этого» не значит «в результате этого»!
— Не понял, — говорю я несколько раздраженно.
— Естественно, не убивал этот парень своих друзей по команде. Это потом случилось нечто, в результате чего он начал убивать.
— Подожди, ты хочешь сказать,
— Но взбесился, как ты говоришь, не в результате воздействия фактора, воздействовавшего на команду. А по другой причине.
— Хорошо, — говорю я, — вернемся к исчезновению команды.
— Когда-нибудь это должно было произойти. Вот и случилось. Все просто, — пожимает плечами Ган, — меня же больше интересует на данный момент этот Быстров.
— А меня, — настаиваю на своем, — исчезновение команды. Объясни пожалуйста, будь добр, что должно было когда-нибудь произойти?
— Да исчезновение экипажа с подводной лодки, неужели непонятно? Это уже бывало множество раз!
— Я не слышал ни об одном подобном инциденте.
— Что, ни разу книг с морскими историями не читал? «Тайна Марии Целесты» и так далее. Ни разу не слышал о кораблях, у которых пропала команда? Бывало, еще суп оставался горяченьким, когда такое судно находили. И никого. Только мертвые с косами стоят. И тишина… — последние слова Ган произносил, имитируя голос Крамарова из «Неуловимых мстителей». Было похоже, но мне веселиться совсем не хотелось.
— Ты хочешь сказать, что до этого пропадали экипажи с обычных судов, — я помедлил, — а теперь с подводной лодки. Что подлодка ничем не лучше, почему бы и с нее не пропасть экипажу?
— Совершенно в дырочку!
— Тогда поведай мне, что же за напасть такая имеется в нашем грешном мире, что вдруг исчезают целые группы людей.
— Я не знаю, — Ган смотрит на меня невинными глазами, — я действительно не знаю. Возможно, это что-то вроде артефакта, ну, вспомни историю с Абадоном…
Историю с Абадоном я не забуду никогда. Но в результате разговора с Ганом я вернулся к тому, с чем пришел. К тому, что ничего не известно. Хорошенькое дельце. Раньше это существо давало дельные советы.
— Согласись, «не знаю» — это не ответ. Мне нужно объяснение этого явления, и не меньше! — я продолжал настаивать на своем.
— Хорошо, предположим некто найден мертвым один в комнате с закрытыми дверьми, ты обращаешься ко мне, я — черте куда, пусть вообще к Господу Богу, а потом приношу кинопленку, где эта самая гибель зафиксирована. Предположим, его убила влетевшая во время грозы в открытую форточку шаровая молния. И тут ты начинаешь требовать с меня объяснения такого явления, как шаровая молния. Все признают ее наличие в нашем мире, многие видели, но никто не может объяснить ее существование с точки зрения физики.
— Но шаровую молнию можно увидеть, она хоть название имеет. А ты мне предлагаешь объяснение, у которого даже научного названия нет!
— Хорошо, давай обзовем это явление
— Хорошо, а если серьезно? Неужели никто не раскрыл до сих пор этой загадки с исчезновением экипажей кораблей?
— Легко сказать! Исчезновения очень редки. Если бы точно знать, что виноват кто-то, можно было бы устроить на этого похитителя охоту. Придумать что-нибудь…
— Так, может, поохотимся? — спросил я.
— Я приму твое предложение к сведению, — сказал серьезно Ган, — поскольку ты первый предложил такую охоту, то за тобой право в ней участвовать. Кстати, в копилку знаний по вопросу исчезновения команд добавился еще один байтик.
— А именно?
— Что находясь на унитазе за металлическими дверьми, можно спастись от воздействия этих таинственных сил, — усмехнулся Ган.
— Так ты думаешь, что он в критический момент находился в уборной?
— Это совершенно очевидно. Как и то, что завладевший этим телом не знал, как открыть дверь в туалете. Новое знание! Так что поднадрочимся еще немного в этом вопросе и — на охоту.
— И сколько ждать этой самой охоты?
— Ну, во-первых, должны появиться какие-нибудь наводящие факторы. Нельзя же, право, как в сказке — пойди не знаю куда, поймай то, не знаю что! Так что ждать придется неопределенное время.
— И моей жизни может не хватить…
— Ничего, — отвечал Ган вполне бодренько, — поохотишься в одном из твоих следующих воплощений! Кстати, о твоей жизни и смерти…
— Да, и что нового?
— Это у тебя надо спросить, — Ган усмехнулся, — ты ведь, как я помню, умер. А потом тебе дали еще сутки пожить.* И все живешь. Уж не бессмертным ли ты, часом, стал? Давай испытаем? Я тебя как-нибудь так… не больно убью, а если ты в этом случае не помрешь, стало быть — ты бессмертный! [2]
Я энергично помотал головой. От Гана всего можно ожидать… Между тем мой подопечный продолжал посмеиваться:
2
Ган намекает на обстоятельства, в которые попал Виктор Толстых после случая, описанного в рассказе «Абадон».
— Запуталась бухгалтерия там, наверху, и все тут! Тогда чего тебе спешить, если бессмертный, ложись на печку и жди. Когда-нибудь все непременно само собой выяснится!
— Шути, шути, — мне было не до смеха. Хорошо Гану, у него, кажется, все по вопросу жизни и смерти ясно. А я в неопределенном положении…
— Ладно, обязательно займемся этими исчезновениями. Так сказать, феноменом матрософагии, — Ган озорно подмигнул, — но это, разумеется, вопрос будущего, надо все обдумать и обсудить.