Записки жандарма
Шрифт:
На заседаниях комитета [108] на защиту интересов рабочего класса выступили тогда не чины министерства Витте с председателем Ковалевским, что явилось бы вполне естественным, а представители министерства внутренних дел: вице-директор департамента полиции Семякин и хозяйственного департамента – С. Щегловитов.
Почти во всех пунктах законопроекта представителям министерства внутренних дел приходилось бороться с Ковалевским и другими чинами министерства финансов, отстаивавшими интересы фабрикантов. Слухи об этой борьбе двух министерств проникли в общество и были отмечены печатью.
108
[108] Проект закона о нормировке рабочего времени. Стачки 1896- 97 г.г. заставили правительство спешно разработать проект закона об ограничении продолжительности рабочего дня. В особо назначенной комиссии с присутствием фабрикантов обсуждался министерский проект, принимавший 111/2 часовой рабочий день. Как пишет Балабанов («Очерки по истории рабочего класса в России», ч. III, изд. «Экономическая жизнь», Москва, 1926 г., стр. 476), в комиссии это не всех удовлетворяло. В особенности «оппозиционно» себя держали представители министерства внутренних дел – Щегловитов (в будущем министр юстиции) и Семякин (вице-директор департамента полиции), находившиеся всецело
Результатом тогдашних работ явился закон 2 июня 1897 года [109] , который Витте разъяснил затем своей инструкцией чинам фабричной инспекции и циркулярами, опять-таки во многом не в пользу рабочих.
Между тем рабочее движение было в то время на перепутье, и от правительства в значительной степени зависело дать ему то или иное направление. Рабочие являлись той силой, к которой жадно тянулись революционные организации и особенно социал-демократические. Социал-демократы старались уже тогда завладеть пролетариатом и направить его не только на борьбу с существующим политическим строем, но и против всего социального уклада жизни. Социальная революция и диктатура пролетариата уже были провозглашены тогда конечною целью борьбы. Конечно, все это казалось бреднями… Увы!
109
[109] Закон 2 июня 1897 года о продолжительности рабочего дня был вызван знаменитыми стачками 1896 – 1897 года. Закон сокращал рабочий день до 11 с половиной часов в сутки при дневной работе в обычные дни, до 10 часов – в субботу и накануне праздников, до 10 часов в ночное время. Буржуазия пошла на ограничение рабочего дня, поскольку развивавшаяся техника делала нецелесообразным длинный рабочий день. Московские фабрики, где техника стояла ниже петроградских и лодзинских фабрик, в лице своих владельцев, были против сокращения рабочего дня, но под давлением правительственного мнения, стремившегося успокоить рабочих, закон был проведен несмотря на возражение московских фабрикантов. По сути дела применявшиеся в широком размере сверхурочные работы сводили закон 2 июня на нет. [С. 242-243]
То был момент, когда правительству надлежало овладеть рабочим движением и направить его по руслу мирного профессионального движения. Витте и его министерство этим вопросом от сердца не интересовались. Из двух сил, правильным взаимоотношением которых в значительной мере разрешается рабочий вопрос, – капиталист и рабочий – Витте смотрел только на первого. Не связанный ни происхождением, ни духовно со старым дворянством и его родовитой аристократией, он, очень заискивая в них светски, сердцем тянулся к новой знати, – финансовой. Ее он и защищал и весьма часто в ущерб рабочему классу.
Между тем, властям на местах приходилось сталкиваться и считаться с проявлениями рабочего движения. Надо было так или иначе действовать. В таком положении была и Москва. Зубатов, как развитой, вдумчивый, много читавший человек, видел нарастающее движение в должном свете и хорошо понимал значение рабочего вопроса и его роль в судьбах России. Он понимал, что с рабочими нельзя бороться одними полицейскими мерами, что надо делать что-то иное, и решил действовать в Москве, как находил правильным, хотя бы то был и не обычный путь.
Он решил не отдавать московские рабочие массы в руки социалистов, а дать им направление полезное и для них и для государства. Следствием этого явилась легализация рабочего движения, прозванная «зубатовщиной». Зубатов занялся делом, которое не входило в круг его обязанностей, что лежало на Витте и его агентах, но не выполнялось ими.
Основная идея Зубатова была та, что при русском самодержавии, когда царь надпартиен и не заинтересован по преимуществу ни в одном сословии, рабочие могут получить все, что им нужно, через царя и его правительство. Освобождение крестьян – лучшее тому доказательство.
Рабочее движение должно быть профессиональным, а не революционно-социал-демократическим, и его надо направить на этот первый путь. И хотя у самих социал-демократов увлечение экономизмом почти проходит, но все-таки это направление надо использовать. Правительство уже сделало ошибку, прозевав его, но что же делать; лучше поздно, чем никогда. Путем собеседования Зубатов стал подготовлять из рабочих пропагандистов его идей. В отделении была заведена библиотека с соответствующим подбором книг. Вэбб [110] , Геркнер [111] , Прокопович [112] , Зомбарт [113] , новый труд Бердяева [114] «Поворот к идеализму», – все было пущено в ход, дабы переубедить сторонников революционного марксизма и направить их в сторону профессионального движения. Зубатов заставлял нас основательно знакомиться со всеми этими трудами, руководил этими занятиями и давал указания, что и как говорить с арестованными интеллигентами и с рабочими. Арестованным социал-демократам давали читать только книги нужного нам для дела экономического направления, остальное дорабатывалось при собеседовании на допросах. Мы вели в открытую своеобразную контрпропаганду. Лев Тихомиров давал в «Московских Ведомостях» нужного направления статьи, так как сочувствовал вполне проекту Зубатова.
110
[110] Вэбб, Сидней (род. в 1859 г.) – английский экономист и политический деятель. Один из основателей фабианского общества в Англии (1883 г.), отрицающего классовую борьбу, призывающего к классовому сотрудничеству и решительно выступающего против социальной революции. Вэбб в империалистическую войну был вместе с английским империализмом. В 1924 г входил в состав рабочего правительства, возглавлявшегося Макдональдом. Ярый враг коммунизма. [С. 243]
111
[111] Геркнер, Генрих (род. в 1863 г.) – немецкий экономист, занимал кафедру политической экономии в Фрейбурге, Карлсруэ. Цюрихе, Праге и Берлине. По своим убеждениям Геркнер является сторонником
112
[112] Прокопович, С. Н. (род. в 1871 г.) – экономист и общественный деятель, был членом заграничного «Союза русских социал-демократов», стоявшего на позиции «экономизма» (течение в русской социал-демократии конца 90-х и начала 900-х годов, отрицавшее необходимость политической борьбы и стоявшее за чисто экономическую борьбу). От «экономизма» Прокопович скоро отошел и вступил в либеральный «Союз Освобождения» (см. примеч. 154). В октябре 1905 года на учредительном съезде партии к.-д. избран членом центрального комитета, но и отсюда Прокопович скоро ушел, заняв позицию «левее к.-д.». После февральской революции занимал либерально-оппортунистическую позицию, входил в последнее коалиционное правительство Керенского министром продовольствия. После Октябрьской революции остался в России, находясь в оппозиции к советской власти. В 1922 году входил в так называемый «Общественный комитет помощи голодающим» вместе с Кусковой и Кишкиным («Прокукиш»), но вместо помощи голодающим Комитет оказывал помощь западно-европейскому капиталу в его борьбе против Советской России. Сейчас Прокопович находится за границей, принимает участие в эмигрантских организациях. Прокоповичу принадлежат несколько книг по рабочему вопросу и кооперации, каковые им освещаются с буржуазно-демократической точки зрения. [С. 243-244]
113
[113] Зомбарт, Вернер (род. в 1863 году) – немецкий профессор, один из виднейших буржуазных ученых экономистов. В начале свей деятельности признавал ряд положений экономического учения Маркса. Однако скоро перешел к критике марксизма и сделался его врагом. По своим теоретическим взглядам Зомбарт является апологетом буржуазии, при чем его идеология есть идеология вырождающегося рантье. Зомбарт обоготворяет творческую энергию капитала, открывающего, по его мнению, большие культурные возможности для человеческой личности и отвергает тресты и их организационные формы в том виде, как они созданы американским капитализмом. Наиболее важные произведения Зомбарта – «Современный капитализм» в двух томах, «Социализм и социальное движение» и др. [С. 244]
114
[114] Бердяев, Н. А. (род. в 1874 г.). В конце 90-х годов был социал-демократом, членом Киевского комитета, работал совместно с А. В. Луначарским (см. «Великий переворот», ч. 1, изд. Гржебина 1919 г). В начале 900-х годов Бердяев переметнулся к идеалистам и вскоре сделал еще шаг дальше к мистицизму. Бердяев проповедовал «мистическое неохристианство» В эпоху реакции Бердяев участвовал в сборнике «Вехи», выявившем полное идеологическое банкротство русской буржуазной интеллигенции. После Октябрьской революции, находясь за границей, занялся воспитанием в мистическом направлении бежавших за границу русских белогвардейцев (офицеров, студентов и проч.). [С. 244]
Через своих первых развитых и энергичных рабочих, среди которых выделялся Слепов [115] , Зубатов приступил к образованию в разных частях города рабочих кружков, в которых и начались занятия. Эти кружки были враждебно настроены к революции и ее вождям. Маркс был для них врагом, как заядлый ненавистник России, как один из вреднейших мировых социалистов.
Рабочие собирались в свои клубы, и не только занимались, но и толковали о своих делах и нуждах и развлекались. Их представители по указанию Зубатова обратились к некоторым профессорам, и начались правильные занятия, лекции и рефераты. Все проводилось официально через обер-полицмейстера и генерал-губернатора. Рабочие сами ходили всюду с ходатайствами, чтобы добиться того или другого. Зубатов был душа всего дела, главный рычаг, но держался для посторонних в стороне.
115
[115] Слепов – рабочий завода «Бромлей» в Москве, сотрудник московской охранки, ближайший помощник Зубатова в деле организации полицейских рабочих обществ («Совет рабочих механического производства города Москвы» и др.). Ездил по поручению Зубатова в Петербург для распространения там идей полицейского социализма и организации зубатовских обществ. Был активным организатором демонстрации московских рабочих к памятнику Александра II 19 февраля 1902 года, прошедшей под лозунгом верноподданничества самодержавию
См. «Каторга и ссылка» за 1924 г. № 8. Сообщение С. А. Пионтковского «Зубатовщина и социал-демократия». [С. 244]
В то же время, зная все, что делается на фабриках и заводах, охранное отделение своевременно приходило на помощь рабочим в случае каких-либо несправедливых действий хозяев или заводской администрации. В этих видах по воскресеньям в охранном отделении офицеры и чиновники принимали заявления и жалобы от рабочих по всем вопросам. Рабочим давали разъяснения, справки, а заявлениям должное направление и поддержку в дальнейшем в пользу рабочих.
Таким путем в рабочих внедрялось сознание, что они могут добиваться своих желаний без социалистов, мирным путем, и что власть не только не мешает, но и помогает им.
Движение разрасталось. Успех был очевиден. Рабочие доверчиво подходили к власти и сторонились революционеров.
Местные революционные деятели всполошились, но, обставленные надзором, были бессильны. Пошли сплетни и клевета среди разночинной интеллигенции. В старой России было так: раз где-либо видна рука правительства, значит то плохо; сделай то же самое кто-либо иной – хорошо.
Дошло до Петербурга. Тамошние социал-демократические организации стали присылать своих делегатов познакомиться, – что такое делается в Москве. Зубатов, зная о приезде этих ораторов, устраивал обыкновенно так, что гость допускался на собрание, ему разрешали говорить, но против него выступал заранее подготовленный более сильный, горячий талантливый оратор – москвич. Он побивал приезжего на диспуте, и приезжий проваливался на глазах рабочих; революционер пасовал перед реформистом. После же диспутов на обратном пути в Петербург, депутатов нередко арестовывали, что было большой тактической ошибкой, очень повредившей делу легализации. Правда, благодаря этим арестам нежелательные наезды в Москву прекратились; но зато и Москву стали называть гнездом провокации, при чем в это понятие входило уже всякое действие, связанное так или иначе с охранным отделением, и словом провокация было окрещено и все новое движение.
Между тем в Москве рабочие жили новою, более осмысленною, общественною, но не революционной жизнью. Они жадно слушали профессоров, занимались самообразованием, изучали экономические вопросы. Так продолжалось до тех пор, пока делами руководил сам Зубатов, и пока участие в деле легализации охранного отделения не стало достоянием широких слоев общества.
1902 год был апогеем зубатовских организаций в Москве; 14 февраля того же года был утвержден устав «Московского общества вспомоществования рабочих в механическом производстве».