Записки жены Смерти

Крэйн Виктория

— Нет, я тот, кто будет тебя сдерживать и направлять. А ты будешь меня слушаться.

Я вздохнула. Смерть поднял меня на ноги. Я скорчила физиономию.

— Ты не будешь пить, девочка. Но, возможно, я разрешу тебе пару вкусных коктейлей. Что нужно сказать?

— Спасибо, Повелитель, — и я заржала. — Ну, смешно, ты сам разве не видишь, что это просто смешно?

— Смешно, когда ты ерничаешь. А теперь постой спокойно и прислушайся к себе на мгновение.

Его рука легла мне на затылок, и он притянул меня к себе.

И меня тут же закружило, завертело, я задохнулась. Картинки, которые он мне показывал, невозможно было описать и передать словами. Он показывал мне меня. Мою суть, мой внутренний мир, все варианты того, что могло бы быть, все пути. Я испугалась. Это не было возвращением памяти. Это был абстрактный взгляд со стороны. Я видела свои ошибки. Я видела все глупости, которые натворила. У меня волосы встали дыбом от того, что каждый раз судьба отводила от меня беду, а всему виной была моя склонность к авантюризму, привычка развлекаться и не обращать внимания на последствия. Боже мой, у меня был отличный ангел-хранитель. И, наверное, он просто устал вытаскивать меня из передряг и той памятной ночью покинул меня, и я оказалась в объятиях Всадника Апокалипсиса. А может, он решил, что только такой как Смерть сможет наставить меня на путь истинный? Я не знаю.

— Ты будешь меня слушаться? — Смерть поднял за подбородок мое лицо к себе.

— Но Повелителем я тебя называть не буду, это бред!

Он покачал головой.

— Смерть, как тебя зовут на самом деле? Ведь у тебя есть имя?

— Есть. Но ты его не сможешь произнести. Когда-нибудь я научу тебя нашему древнему языку. Но на это потребуется много времени, он слишком сложен для человеческой гортани.

— Но у нас много времени, правда?

— Бесконечность.

Я шагнула к нему и уткнулась лицом ему в плечо. Кажется, я нашла того, кто на самом деле сможет держать меня в ежовых рукавицах. И это тоже пугало. Я к такому не привыкла.

Запись пятая

Сегодня мы впервые поругались. Думаете, я самоубийца? Нет, конечно. Но я орала на своего мужа, как ненормальная. И я не считаю, что поступила дурно.

Он часто пропадал. Днем, ночью — ему все равно, какое было время суток. Но когда он возвращался, я знала, что он только что кого-то убил. От него пахло смертью. Да, знаю-знаю, он сам — Смерть по плоти. Но запах убийства — это нечто особенное. Аура становится иной.

Я прекрасно понимала, что Смерть со своими братьями многим обязан тому, кто обрушил стены и выпустил их из заточения. Договор есть договор, но вот то, что было необходимо делать ради этого договора, меня просто выводило из себя.

Когда Смерть явился домой, довольный и расслабленный, я на него накинулась.

— Кого ты убил? — орала я. — Сколько женщин сделал при-йями [1] ? Как ты можешь?

Что они тебе сделали?

— На войне как на войне, — пожал плечами мой Темный Принц.

1

При-йя — «эльфозависимая» или «шлюха для эльфов». Женщина, пережившая секс с представителем Видимомго или Невидимого двора становится зависомой от секса. Причем обычный мужчина не может дать ей удовлетворение. (Из книги Карен Мари Монинг «Тайна рукописи»).

— Ты мучаешь женщин, они умирают, ты — насильник.

— Им это нравится. Они всегда просят еще.

— Они ни хрена не соображают! Ты, твою мать, красивый. Нет, это не то слово, ты нечеловечески прекрасен. Ты — совершенство, от твоего вида просто болят глаза! Как тебе можно отказать? Ты… ты мне изменяешь? Это означает, что я тоже могу, да?

Смерть остановился, повернулся, окинул меня взглядом.

— С тобой я занимаюсь любовью, а они — так… пища.

— Ты мне говорил, что тебе достаточно того, что ты со мной. Что ты можешь подпитываться до бесконечности от такой, как я.

— Ревность, дорогая? — его зубы блеснули в улыбке. — Мне нравится, что ты ревнуешь.

— Тогда посмотрим, как тебе понравится, когда я решу разнообразить свою сексуальную жизнь.

— Мне не нравятся твои шуточки, милая.

Смерть оказался передо мной, а я на коленях перед ним. Голая. На холодном полу. Черт его дери, а я снова не заметила, как он это проделал.

— А мне не нравится, когда ты убиваешь невинных женщин и когда трахаешь кого-то еще.

И тут я заплакала. Навзрыд. Смерть замер. Потом поднял меня и растерянно вгляделся в мое лицо.

— Что с тобой?

— Мне больно, — всхлипнула я.

— Я не делал тебе больно.

— Можно сделать больно, не оставляя синяков, — я взглянула на него, потом взяла его руку и прижала к своей груди, там, где билось мое сердце. — Вот здесь болит. От того, что ты делал сегодня.

Принц провел рукой по моей щеке, потом поднес пальцы к своим губам, слизнул слезинку.

— Соленые, — прошептал он.

Потом он заглянул мне в глаза, и я почувствовала, что он вошел внутрь, в мой разум. В мои чувства. Я стояла перед ним, не шевелясь, надеясь, что он поймет.

Он прижал меня к себе и уткнулся лицом в мои волосы.

— Я не хотел причинять тебе боль, — прошептал он.

— Я понимаю, что такое война, но, — я обняла его за шею, — но можно хоть как-то попытаться обходиться меньшими жертвами. Ну ты же воевал тысячелетиями, знаешь все сам. Не мне тебя учить.

— Но ты учишь, — он улыбнулся.

— И ты учишь меня, — я тоже улыбнулась. — Перенеси нас в спальню. Я соскучилась.

И он сделал, как я сказала, а потом сделал так, что все мои слезы высохли.