Записки злой ведьмы
Шрифт:
– Я все устрою, мой Господин. Обещаю, вы не будете разочарованы.
Василь учтиво поклонился, дождался жеста Князя, указывающего, что он может быть свободен, и, засвидетельствовав своё почтение парой ритуальных фраз, наконец-то покинул комнату.
Князь проводил его задумчивым взглядом и заговорил только тогда, когда за Дором захлопнулась дверь.
– Наши планы в отношении Дома Сокола изменились. Дор Василь взял личную ответственность за их судьбу. Позаботься о том, что бы отданные ранее распоряжения не были выполнены.
Зоркий поспешно кивнул,
Князь улыбнулся своему слуге и отвернулся к окну, наблюдая, как восходит солнце:
– У людей должно быть, что терять.
Глава 4. Четыре
Роза сидела перед зеркалом, расчесывала свои длинные светлые волосы и силилась вспомнить - поцеловала ли она мужа пред тем, как его тело поместили в семейный склеп? Невозможность вспомнить мучительной болью отзывалась где-то в районе груди, поднималась по шее и отзывалась горечью во рту.
Сын тихо сопел в своей кроватке, но вот-вот должен был проснуться. Пока малыш спал, можно было рассчитывать, что никто из слуг не зайдёт в её комнату. Можно было не думать, что одевать и украшать её после этого будут не просто так. Можно было не думать о сегодняшней свадьбе.
Роза всё силилась вспомнить подробности погребальной церемонии, чтобы найти волнующий её ответ - поцеловала ли она сегодня Михаила в последний раз?
Маленький Мико заворочался в своей кроватке, и она, резко подскочив, бросилась к кроватке. Светлое личико скуксилось, готовое закричать в любой момент, и Роза подхватила ребёнка на руки, стараясь успокоить. Её малышу был уже год, но он всё ещё просыпался с криком, способным переполошить весь дом.
На плачь ребёнка пришла служанка, приставленная к ней Василем.
– Да будет светлым ваш день, Дора Роза, - чопорная седая женщина почтенно поклонилась и взяла Мико на руки.
– Я посмотрю за ним. Дор Василь просил вас зайти к нему.
– Разве нам сегодня положено видеться до церемонии?
– рассеяно отозвалась Роза, неотрывно следя за сыном на чужих руках. Ей было бы спокойнее, если бы с ребёнком оставалась его прежняя няня.
Служанка нахмурилась, но повторила:
– Дор Василь просил вас зайти к нему.
Розе ничего не оставалось, кроме как исполнить волю Хозяина дома. Сын возмущённо кричал, не желая оставаться наедине с малознакомым для него человеком. Впрочем, стоило закрыть за собой дверь и отойти, чтобы звуки проснувшегося дома заглушили собой всё остальное. Сердце болезненно сжалось от расставания с сыном.
Дор, как и предполагалось, ждал её в своём кабинете, в том самом, где она разделась перед ним, умоляя о помощи. Воспоминание об этом как ни странно не вызвало почти никаких эмоций. Зудящий с утра вопрос о последнем поцелуе милосердно вытеснял всё остальное.
– Вы меня звали, Василь?
– Роза постаралась быть предельно вежливой
– Доброе утро, Роза. Проходи, - Дор элегантным жестом указал ей на кресло.
– Надеюсь, тебе хорошо спалось?
Она улыбнулась, перед глазами мелькнули образы ночных кошмаров - мужа, одетого в серую похоронную робу, его холодную твёрдую руку, обтянутые кожей камни, так похожие на мёртвые тела.
– Конечно. Я замечательно выспалась. Благодарю вас.
Василь скептически оглядел её, словно сомневался в истинности её слов, но замечания не сделал. Вместо этого он перешёл сразу к делу:
– Сегодняшнюю церемонию будет проводить сам Князь.
– Он всё ещё Князь?
– вопрос вырвался быстрее, чем Роза успела осознать, что, а главное о ком, она спрашивает.
– Вы в своём уме?
– Василь спросил спокойно и предельно вежливым тоном, но от гнева в его глазах стало не по себе.
– Ну, я подумала, что раз он захватил Королевство, то он должен вроде как стать...
– Роза попыталась оправдаться, но, видя какую реакцию вызывают её слова, умолкла на полуслове.
– Больше не думайте. Вам ясно? Особенно на эту тему.
– Простите, - она опустила глаза на свои туфли, но почему-то проклятый Князь никак не шёл из головы. Как вообще можно запретить себе думать о чём-то?
– Так вот. Относительно церемонии. Я рассчитываю на ваше благоразумие. Возможно, вас будут провоцировать. Особенно это касается Дома Алых Маков. Насколько я знаю, вы довольно близко знали Принцессу.
– Она жива?
– ещё один не пойманный вовремя вопрос. Кажется, думая о вежливости и покорности, Роза сильно переоценила свою выдержку.
– Жива, - медленно ответил Василь, внимательно следя за реакцией.
Дор рассказал ей о том, что Анастасия заперта в своих комнатах и, как и свергнутый король, ожидает решения своей судьбы.
Дорога до замка не заняла много времени. Василь уехал первым, а Роза провела несколько часов с наряжавшими её слугами. Времени, чтобы пошить новое платье, не было, а надеть то, что было на ней на церемонии сочетания с Михаилом, она не посмела. В итоге выбор пал на скромное красное платье, которое ещё никуда не надевалось. Волосы убрали в сложную, но не пышную, причёску, добавили на лицо немного краски.
Поддельный румянец позволил скрыть излишнюю бледность и переутомление. По крайней мере, когда Роза прибыла в замок, она искренне надеялась, что никто не заметит её истинного состояния.
Её почтительно встретили и проводили в комнату, в которой ей надлежало ожидать церемонии. По традиции перед началом свадьбы невеста должна была зажечь четыре свечи, отпить из четырех кубков и омыть руки в четырех водах. Роза уже проделывала такое однажды. Тогда она была счастлива и взволнованна. Трепетно глотая вино, она воображала будущую жизнь. Что ж, видимо в тот раз Четверо не услышали её молитв. В то, что боги заметят её сейчас, не стоило даже надеяться.