Запомни это число!

Бугров Евгений

Пиликнул дверной звонок, Драма глянул на часы. Половина десятого. Карина, кто еще! Обрадовался, чего греха таить. Открыл входную дверь, и опешил, перед ним стоял… Борис в камуфляже, узнал по фото. Надо же, неужто сдаваться пришел! Будем песни петь, каратэ показывать? Или он не знает, что Герман в пожаре погиб? Вопросов много, сразу не ответишь. Драма смотрел вопросительно: чего надо, малыш? Наверно, папу с мамой потерял.

– Валерий Петрович! Здравствуйте.

Какая вежливая молодежь пошла, прямо загляденье.

– Ты кто?

–

Я от Германа, он про вас рассказывал. Меня зовут Борис.

– И?.. – Драма не спешил таять от счастья. Если бы тот на шею бросился: здравствуй, папа! Здравствуй, сынок. Прослезились бы дружно, тогда ладно.

– Извините, что поздно. Вы сильно заняты?

Парень, не иначе, служил в разведке! Герман перед смертью раскололся, значит, все ему выложил. Шайка отпетых негодяев явилась раскрутить его на бабки.

– Занят не сильно, – бодро сказал Драма, но зайти не приглашал. Скорая, небось, уже на стреме, за углом стоит, только свистни, фонариком моргни, врачи налетят и ногами насмерть забьют. Быстро работают! Ответный визит, значит. Борис был само дружелюбие:

– Герман сказал, что вы человек знающий. С вами можно поговорить?

– Запросто! Слушаю внимательно.

– Я от Германа, – юноша пошел по второму кругу.

– Это я понял. И что?

– Он умер.

– Не может быть! И что?

– Да. А если честно…

– Смелее.

– Как вы меня вычислили?..

Честность подкупает. Эх, сынок, куда ты вляпался! Драма отступил, давая дорогу. Не держать же ребенка, даже если он убийца, на пороге. Посмотрим, с чем пришел, что за разговор у него, что за пазухой держит, кастет или гранату. В милицию сдать всегда успеется, родной сын все-таки! А может, он вообще ни при чем?

– Раз пришел, выпьем! Закуска скромная, – запустив гостя, Драма сразу отправился на кухню, словно заявился лучший друг, которого без бутылки встретить, ну никак невозможно.

– Я могу сходить! – с готовностью предложил Борис.

– Пыль в глаза не требуется. Проходи там, присаживайся, я сейчас.

Через пять минут они сидели в креслах за столиком, отец и сын. Правда, гость об этом не догадывался, он, очень даже вероятно, убивать папашу пришел, но не выкладывать же все новости с порога. Никогда раньше не виделись, а поговорить вообще не мешает. Драма открыл бутылку, наполнил стопки. Борис осматривался без особого интереса.

– За знакомство? – предложил Драма. – И перейдем на «ты».

– Неловко как-то, – Борис был немногословен.

– Ты с Германом запросто разговаривал, а я чем хуже? Помянем.

Они выпили не чокаясь. Драма разглядывал гостя.

– Выкладывай. Только учти, врать не советую. Зачем пожаловал?

– Адрес Карина дала.

Кто же еще! Иначе бы так быстро не нашли. Драма улыбнулся.

– Как мама поживает, папа?

Драма задавал обычные на вид вопросы, стараясь понять, где протекло.

– А причем тут, – Борис растерялся. – Я насчет гитары, чтобы вы… ты. Люсе передал, мне неудобно.

Плохо вышло. Напились они, Герман с Жанной, я ушел. А гитара в машине лежит. Принести?

Был он там! Был мерзавец.

– Почему же Герману не отдал?

– Гитара в госпитале… была. Вернулся, а там пожарные машины, огонь. Испугался, в общем.

Гладко врет. Драма не стал ловить на деталях, зачем портить обстановку.

– Выпутаемся, – вслух сказал он, и налил по второй. – Давно в деревне не был?

Это был ход, которого Борис явно не ждал! Он сразу подобрался, как кот перед прыжком, только адресом ошибся, здесь не мыши живут!

– Ты расслабься, – Драма говорил небрежно, словно детей у него море разливанное, замочить парочку не жалко. – Рассказывай смело, как до жизни такой докатился. Лариса переживает за тебя, мы с ней старые знакомые, можешь не стесняться. Просила за тебя. Денег надо? Говори, сколько.

Борис рот открыл от изумления, но быстро справился, закрыл. Молча выпили, закурили.

– Смелее! – Драма не хотел тянуть резину.

– Вы… – тот снова запнулся. – Отец сказал, ты меня искал. Я пришел.

– Ясно, Юрий Палыч, значит. А про Карину тебе Герман рассказал? Ты обратился к ней, она дала адрес, – Драма мгновенно восстановил цепочку. – И пришел сюда, не побоялся? По идее, ты сейчас прятаться должен. Ладно, я тебе помогу, проблемы решим. Любые!

– Даже так, – Борис криво усмехнулся.

– На это есть причина. Не хочу ходить вокруг да около, открою секрет, который сам узнал буквально вчера. – Драма умолк, подбирая слова, чтобы избежать мелодраматического эффекта. Взять и сказать, что он его отец. А как еще? Зазвонил телефон! Пожалуй, пауза не помешает, Драма вздохнул и снял трубку.

– У аппарата.

– Валерия Петровича, – мужской голос.

– Слушаю.

– Девочку надо? Недорого.

– Даром не надо, – Драма хотел положить трубку.

– А если не даром. Хорошая девушка, симпатичная. Кариной зовут. Хочешь поговорить?

В трубке послышалась возня, прерывистое дыхание. Драма забыл про гостя.

– Карина?

– Да, – это была она. Вот гады, ничего святого.

– Ты где?

– Не знаю…

Трубку у нее отняли, послышалась возня.

– Слышь, Драма! – опять мужской голос. – 25 тысяч с тебя. Долларов, конечно. Недорого? Готовь деньги, а то товар испортится, я перезвоню, – трубку положили. Драма сообразил слишком поздно.

Борис уже вынул пистолет, в уголках губ показалась пена.

– Малыш, – сказал Драма. – Слюни подбери. Значит, вам надо 25 тысяч. Я правильно понял?

– Долларов, – Борис рукавом вытер рот. – Только без шуток!

– Ты думаешь, я деньги дома держу? Крупная сумма.

– Дома, конечно.

– А что потом?

– Ее отпустят.

– А ты уверен, что не обращусь в милицию? Или к жуликам.

– В милицию тебе не резон, а с жуликами я договорюсь.

– Сильно звучит, – Драма хотел встать.