Заповедник смерти (сборник)

Головачев Василий Васильевич

– Я же сказал – не знаю! – простонал Милич, массируя рукой живот. В голосе его сквозь боль слышалось восхищение. – Ну и удар! Вот скотина!

Улисс засмеялся коротким неприятным смехом, от которого у Кристофера побежали по коже мурашки. Он постучал пальцем по циферблату часов.

– Что делать?

– Придется... обезвредить. Итак, ты не знаешь координат лаборатории. Допустим. А кто знает? Ван Хов? Или только сам Диггори Дайамонд?

Милич перестал массировать грудь и выпрямился.

– Черт бы вас драл! Вы что же, знаете, кто он?

Улисс кивнул.

–

Кто этого не знает?

Милич хрипло рассмеялся, закашлялся.

– Все-таки «Чистилище» – отличная организация, признаю. А ведь начиналось все с нуля. Хорошо, что мы сразу поняли, к чему это все может привести, и приняли меры. Да, СИУ знает дело, но не лучше конторы, заруби это себе на носу, чистильщик.

Улисс и Торвилл переглянулись.

– Хотите совет? – предложил Милич, перестав смеяться и ругаться. – Вам лучше отпустить меня с миром, парни. Я орешек не по вашим зубам. Желаете заниматься ван Ховом и его окружением – занимайтесь, если надоела голова на плечах, но я не из его компании.

– Ладно, красавчик, заткнись. Последний вопрос, по крайней мере мой. Где Анхелика?

– Кто?

– Не притворяйся. Сеньорита Анхелика Форталеза.

Милич криво улыбнулся.

– Удивительная женщина!.. Хотя я с ней познакомиться не успел. Кстати, вы знаете, что она работник Паракасской службы безопасности? Для меня это было полной неожиданностью.

– Для меня тоже. Где она?

Милич кашлянул, торопливо вытянул руку вперед.

– Только не бей, дурак, мне же больно. Я знаю, что ее захватили люди Копмана, но, где ее держат, убейте, не знаю. Думаю, в лаборатории, в долине.

– Похоже, мы в тупике. – Улисс толкнул Милича ногой. – Лежать, гад! Считаю до трех. На счете «три» – стреляю. – Он достал пистолет, стреляющий шоковыми иглами. – Раз, два...

Глаза Милича расширились, но лицом он владел хорошо.

– Ну и стреляй, болван!

– Три!

– Не надо, Джо. – Торвилл приставил ладонь к дулу. – Я не хочу участвовать в обыкновенном...

– Договаривай.

– Убийстве.

– Зато он сделал бы это, не задумываясь. – Улисс спрятал пистолет и, поколебавшись, признался с улыбкой: – Честно говоря, я тоже не стреляю в безоружных. Пусть живет... пока.

– Благодарю, – усмехнулся Милич, смахивая со лба капли пота. – Особенно обнадеживает это «пока». Но я в самом деле не знаю, в каком именно месте долины расположена лаборатория. Знаю только, что ее снабженцы часто болеют какой-то болезнью...

– Монге? – быстро спросил Улисс.

– Д-да... похоже... кажется, Монге. Хочу еще предупредить: не вздумайте сунуться в долину, Копман не дурак и окружил лабораторию мощной системой защиты вплоть до крупнокалиберных пулеметов, лазеров и ручных зенитно-ракетных комплексов... – Милич вдруг прикусил язык.

– Это мы уже знаем, – сказал Улисс. – Ничего нового ваш новоявленный Франкенштейн не применил. Хотя... может быть, и ты не все знаешь, полковник. Крис, отрежь-ка футов десять репшнура.

Они связали курьера ЦРУ, забили в рот кляп и уложили в густые заросли толы так, чтобы он не мог двигаться.

– Часа два-три пролежит, а больше и не надо, – сказал Улисс,

критически оглядывая свою работу. – До встречи, Крессел. Хотя лучше бы нам не встречаться. Скажи спасибо, что со мной этот парень. Тебе ведь хорошо известно, «Чистилище» не прощает шпионов, убийц и предателей, так что, если выберешься отсюда живым, убирайся домой и не высовывай оттуда носа. Макговерн [34] еще лет двадцать назад дал всем вам, «рыцарям плаща и кинжала», хороший совет. Последуй ему.

34

Макговерн Дж. – американский сенатор, бывший шеф ЦРУ.

Они выбрались из кустарника к наклонной стене «Чульпы».

Шел уже седьмой час вечера, солнце давно скрылось за горным хребтом. Небосклон начал синеть, приобретая глубину и твердость.

– О каком совете ты вспомнил? – не удержался Торвилл.

– Ты о Макговерне? – очнулся Улисс. – Он сказал: «Вернись домой, Америка». Если бы она, Америка, послушалась... Знаешь, а ведь этот подонок, сам того не желая, дал ориентир. Помнишь, он заговорил о больных? Болезнью Монге страдают только...

– Скалолазы.

– Плохо тренированные люди, правильно. Значит, лаборатория расположена еще выше, чем Пикаль. Но в долине всего несколько подходящих групп скал, на которых можно расположить комплекс зданий, их можно вычислить.

– Не обязательно зданий, это могут быть естественные или искусственные пещеры.

– Молодец, соображаешь! А я, кажется, даже знаю, какие скалы подходят для этой цели лучше других. Для себя я назвал их «Замком», он хорошо виден с перевала: плоский останец плато в окружении эродированных «башен», заросший сверху сельвой. Итак, вперед?

– Вперед! – сказал Торвилл, не задумываясь.

Тумху они преодолели не по верху, а под землей, по разведанному Улиссом туннелю; никто его не охранял.

В долину уже спустились сумерки, а в сельве было совсем темно. Путь до «Замка» занял около двух часов, и альпинисты подобрались к его крутым бокам, когда окончательно стемнело и в небе высыпали звезды.

– Странно, что все тихо, – шепнул Улисс, останавливаясь. – У них тут наверняка должна быть охрана. Кстати, тебе не кажется, что пахнет хлебом?

Кристофер принюхался.

– Скорее какими-то отбросами.

– Это омбу, «трупное дерево», видимо, растет неподалеку. А поскольку оно растет только вблизи водоемов, то поблизости река. Не свалиться бы в омут. Держись в кильватере.

Лавируя между стволами секвой и буков, они направились к громаде отвесных стен «Замка», нависавшего над сплошным покровом сельвы. Спустились вниз по склону небольшого ущелья, напоминавшего овраг. Глаза уже привыкли к темноте, но мрак, сгущенный зарослями, был плотен и вещественно осязаем – когда путешественники натыкались на внезапно возникающие на пути камни, стволы и корни деревьев. Улиссу было легче, он шел в инфраочках, а Торвиллу доставалось крепко. Темп передвижения после трех-четырех столкновений снизился до черепашьего.