Запоздалая свадьба
Шрифт:
— И теперь, попробовав, терзаетесь мрачными сомнениями в том, удастся ли вам полностью утолить вашу жажду.
Вейл бросил на него устало-насмешливый взгляд.
— Вижу, что и вы приобрели вкус к некоему снадобью.
— Все же в нашем положении есть одна светлая сторона, Вейл.
— В самом деле? Какая же именно?
— Понимаете, если мужчины в подобной ситуации ухитрятся убедить своих возлюбленных выйти за них, можно по крайней мере с полной уверенностью сказать, что их брак основан на любви и доверии.
— А не на финансовых и иных соображениях? — невесело улыбнулся Вейл. — И что,
— Думаю, именно это тревожное обстоятельство и мешает нам просить их руки.
— Именно, — кивнул Вейл. — Ну а пока дальнейшая дискуссия на эту тему не имеет смысла и будет угнетать нас еще больше. Лучше скажите, вы правду говорили там, в гостиной миссис Лейк? В самом деле считаете, что проглядели какой-то жизненно важный след?
— Просто уверен, — кивнул Тобиас, наблюдая, как один из змеев круто рванулся вниз и, завиваясь штопором, беспомощно полетел к земле. — Не одна моя партнерша обладает тонкой интуицией. Я дорогой ценой усвоил правило: никогда не игнорировать мои собственные инстинкты в подобных делах.
Глава 22
Крекенберн с большей, чем обычно, готовностью опустил газету и воззрился на Тобиаса.
— А вот и вы. Где это вас носило, черт побери?
— Шел по следу, — коротко ответил Тобиас, садясь в свободное кресло перед камином. — Если припоминаете, именно этим я зарабатываю себе на хлеб. Не всем нам выпало счастье проводить в клубах дни и ночи, сэр.
Крекенберн сложил газету и швырнул на маленький столик рядом с креслом.
— Что-то вы в дьявольски плохом настроении сегодня, и, предполагаю, это означает, что дело не двигается.
— Наоборот, у меня куда больше сведений и улик, чем можно обработать, но определенного ответа я так и не получил. — Тобиас поставил локти на подлокотники и вытянул левую ногу. — Скажите, сэр, можете ли вы представить, чтобы немолодая дама заказала убийство с одной целью: удачно выдать замуж свою внучку?
Крекенберн от неожиданности моргнул, поморщился и нехотя пробормотал:
— Никогда не размышлял на подобные темы, но нельзя игнорировать тот факт, что брак — чрезвычайно важная штука, по крайней мере в свете. И там, где речь идет о состояниях и титулах, невозможно и предположить, на что способна сильная, волевая, лишенная совести и чести особа. Я знаю родителей, которые специально оставляли дочерей наедине с молодыми джентльменами, а потом разыгрывали целый спектакль, чтобы заставить мужчину сделать предложение. Каждый сезон благородные леди и джентльмены продают своих отпрысков, обрекая их на страдания и несчастья ради денег и наследства. Почему бы не убийство, если этим достигается чья-то цель?
— Вы правы. Похоже, наш новый Мементо Мори занял совершенно необычную нишу на рынке подобных услуг и воспользовался уникальной возможностью. Миссис Лейк и леди Дав убеждены, что в числе его клиентов — леди Хаксфорд, вдовствующая леди Ферринг и некая миссис Стокард.
Он объяснил версию Лавинии и стал ждать ответа.
— Как странно, — нахмурился Крекенберн, — но если рассматривать все три преступления именно с этой точки зрения, должен признать, что не вижу ничего невероятного. Я лично помню те сцены, которые устраивали леди
— Миссис Лейк и леди Дав попробуют деликатно переговорить с леди Хаксфорд и леди Ферринг завтра вечером в Воксхолле. Я же попробую возобновить почти безнадежную попытку обнаружить личность особы, нанявшей злодея с целью запугать моего компаньона.
— У вас есть какие-то предположения?
— Несколько. Прежде всего, чтобы нанять кого-то вроде Милого Неда, следовало навести справки на самом «дне». По моему опыту, этот мир является зеркальным отображением высшего общества, управляемым теми же неизменными законами природы.
— Иными словами, злословие и сплетни в нем распространяются так же свободно, как и наверху.
— Именно.
— И уж конечно, совсем немного времени потребовалось на то, чтобы эти самые слухи дошли до вашего приятеля Джека.
— Джек по моей просьбе продолжает удить рыбку в этом пруду. Если повезет, выудит что-нибудь полезное.
— Он ничего не обнаружил относительно Элланда?
— Пока нет.
Брови Крекенберна озабоченно сошлись над стеклами очков.
— А знаете, ваши слова о том, что Закери всеми силами избегал трущоб и кварталов, пользующихся дурной славой, весьма меня заинтересовали. Я долго над этим раздумывал. Вы правы. Он считал себя куда выше обычных убийц. Кем-то вроде джентльмена. Гордился тем, что свободно вращается в свете, а не в том криминальном окружении, которое вы описали.
— Теперь я припоминаю, что, когда просил его собрать сведения в какой-нибудь портовой таверне или борделе, он всегда отказывался под тем предлогом, что ничего не знает о подобных местах и не сможет быть мне полезным. Но, оглядываясь назад, я почти уверен, что он до глубины души презирал тех, кого считал грязью под своими ногами. Мне лично кажется, что он чего-то опасался, — объяснил Тобиас.
— Что ж, — задумчиво выговорил Крекенберн, — не он первый скрывал под маской пренебрежения более сильные эмоции.
— Надеюсь, что у Элланда была веская причина избегать трущоб.
— Какая именно? — удивился Крекенберн.
— Если он вышел из того мира, вполне резонно, что не хотел рисковать, возвращаясь туда.
— Боялся быть узнанным?
— Или пробудить в ком-то воспоминания. Трудно сказать… Но каков бы ни был ответ в случае Элланда, новый Мементо Мори не имеет подобных предрассудков. Как мы видим, он был готов посетить квартал, пользующийся на редкость дурной славой, только ради того, чтобы найти Милого Неда, — заметил Тобиас.
— Может, он был в отчаянном положении.
— Тем не менее я надеюсь, что именно там он не мог не оставить следов.
— Желаю вам удачной охоты, — кивнул Крекенберн и, откашлявшись, добавил:
— Кстати, у меня есть кое-какие новости, касающиеся другого предмета.
— Доминика Худа? — насторожился Тобиас.
Крекенберн откинулся на спинку кресла.
— Не знаю, посчитаете ли вы полезными мои сведения, но, может, это даст вам отправную точку в дальнейших расследованиях.