Запоздалая встреча
Шрифт:
– Все это напоминает разговор врача с больным, который еще не полностью оправился после шока, - прокомментировал съемку Тони.
Тэдди полностью согласился с ним и даже высказал сомнение:
– Может, он и вправду сбежал из психушки, а вовсе никакой не пришелец или мутант?
– Потом посмотрел на абсолютно безучастного к их разговору Вайлди: - Вот что: без науки тут не обойтись. Надо позвонить Джону.
– Знаете, Тони, - сказала Добора, когда Грин вышел, - по-моему, ваш Тэдди взял неправильный тон. Ведь
– Правильно, я веду себя как ребенок, - оживился Вайлди.
– Так и должно быть.
– Почему?
– спросила Дебора.
– Потому что мой интеллект сформировался еще не полностью, - словно заученную цитату произнес Вайлди.
– А когда он сформируется полностью, вы сообщите нам?
– вежливо поинтересовалась Дебора.
– Теперь уже скоро. Вот эта карта помогла мне понять мою цель.
– И какова же она - ваша цель?
– Тони незаметно включил камеру, а вошедший Грин замер у двери, боясь спугнуть разговорившегося Вайлди.
– Моя цель - восстановление и наладка психофизических коммуникаций Большого Интеллекта, - словно школьник на уроке, начал Вайлди.
– В настоящее время Большой Интеллект разбросан по всей планете, а каждый Малый Интеллект в отдельности - ничто. Только соединение их в единое целое дает возможность для движения и контакта. Для достижения поставленной цели мне необходимо... необходимо... Дальше не помню, - произнес он виновато. Теперь Вайлди походил на актера, забывшего роль, и Грин закричал:
– Стоп! Все сначала! Черт, ну дайте же ему текст!
Тут Вайлди обиделся:
– Ничего не буду повторять! Хочу быть с картой! Один! А то мне здесь мешают!
– Разумеется, разумеется, Вайлди, - сконфузился Тэдди.
– На втором этаже вам будет отведена целая комната.
– И когда проходил мимо Деборы, сказал ей шепотом: - Пойдемте с нами. Попробуйте уговорить его на новую съемку. У вас это здорово получается...
Когда Тэдди вернулся через полчаса, вид у него был довольный.
– Может выйти неплохой материальчик, - удовлетворенно сказал он. Кассету сейчас запрячем: никогда не оставляю на виду ценную информацию, даже в собственном доме. Обо всем этом говорить еще рано, но в чем я точно уверен, так это в том, что Джону наши записи понравятся.
– А кто этот Джон? И почему ты решил посвятить его в наши дела?
– Джон Заборски работает в НАСА и одновременно - редкое сочетание! является фанатиком по части всяких там летающих тарелок... Он уже едет сюда.
Тони хмыкнул:
– Боюсь, что кто-то может после твоего телефонного разговора оказаться здесь гораздо раньше твоего Джона.
И, словно в подтверждение его слов, дверь с грохотом распахнулась.
– Руки за голову! Встать лицом к стенке!
– раздался сзади скрипучий голос.
12
Гриновский лежал на продавленном кожаном диване,
– Ты, старик, - выговаривал Витюша, - и сам свихнешься и других под монастырь подведешь. Скажи на милость, ну зачем ты устроил эту безобразную сцену?
– Тот, в шапочке...
– попытался объяснить Гриновский, но Витюша замахал на него руками.
– Да пойми ты, голова садовая, что человек просто вышел за сигаретами. А когда увидел, что киоск закрыт, направился к подземному переходу. И он не виноват, что ты со своим Синюкаевым оказались у него на пути...
– Но ведь Синюкаев...
– начал было Гриновский, однако Витюша опять не дал ему говорить.
– Слушай меня внимательно!
– с непривычной для него суровостью вновь перебил его Витюша.
– Когда ты устроил драку, мне с большим трудом удалось отстоять тебя от праведного гнева милиции... Что же до Синюкаева, то, вероятно, он не врет, что пенальчиков в твоей сумке не было. Поди проверь! Однако самое главное - недостающие таблички - он принес.
– Витюша потер ладони одна о другую.
– Ну теперь держись! Сделаем такую работу, все закачаются... Да, сколько там было пенальчиков?
– Три с рисунками, - подумав, ответил Гриновский.
– И один чистый.
– Очень интересно, - отметил Витюша.
– Значит, спираль, жучок, стрелки... Так-так... Ладно. Я побежал в контору, а ты давай домой, в семью. И никакой самодеятельности. Вечерком забегу...
Только Гриновский решил последовать совету друга, как в дверь сначала постучали, а потом на пороге дворницкой появился молодой человек в джинсовом облачении.
– Добрый день, - вежливо наклонил голову вошедший.
– Не могу ли я видеть Алексея Аполлинарьевича Гриневского?
– А по какому вы, собственно, делу?
– осведомился Гриновский, пытаясь в тусклом свете лампочки разглядеть молодого человека. У него были очень длинные, собранные на затылке в хвост волосы.
– Видите ли, - начал вошедший, - наши дачи находятся рядом...
– Я свою продал...
– Точнее, дача моих родителей и ваша...
– Постойте, постойте, - пригляделся Гриновский.
– Я, кажется, вас узнаю. Вы - Максим, Максим Киселев. Сын Петра Андреевича. Как, кстати, его здоровье?
– Спасибо, хорошо... Но дело у меня вот какое. Понимаете, в силу нашего, ну пусть уже сейчас не нашего, но все равно - соседства, я оказался в курсе ваших... дел. Я имею в виду пропажу ценных... м-м-м... материалов вашу... м-м-м... травму. И еще историю с Синю...
– Откуда вы знаете о Синюкаеве?
– резко перебил его Гриновский.
– Я бы мог рассказать, но боюсь, что вы не поверите. Я это лучше сделаю позже. А сейчас мне просто необходима ваша консультация. Вы ведь историк, специалист по...