Запредельное удовольствие (сборник)
Шрифт:
– Черт знает что! – в сердцах бросил Орлов, когда за Гуровым захлопнулась дверь. – Полковник МВД, шестой десяток разменял, а сам, как мальчишка зеленый, себя ведет!
Тряска закончилась. Голова дернулась и замерла. Боли не было, а было ощущение какой-то турбулентности. Собственно, Станислав Крячко доподлинно не знал, что это такое, но почему-то сейчас именно это слово вертелось у него в голове. И еще он думал, что так должен чувствовать себя человек после наркоза.
Голова кружилась и плохо соображала, а тела словно не было вообще. То есть
– Почему без предупреждения?
– Так получилось. Спонтанно. Пожелание клиента.
– Какого клиента? Где он?
– Здесь, – послышался ответ, после чего над головой Крячко что-то хлопнуло, и вместо темноты появился свет, ударивший прямо ему в лицо.
Но Крячко не зажмурился – он почти не отреагировал на него.
– Что за дела? – с подозрением спросил первый голос. – Почему он тут, в коробке?
– Это условие договора. – Второй голос звучал угодливо. – Клиент заказал сюжет «Похищение заложника».
– А что он как овощ?
– Я ввел ему успокоительный препарат. Совершенно безвредный. Он хотел, чтобы его доставили сюда именно в таком виде и сразу поместили в камеру.
– Договор покажи! – потребовал первый голос после паузы.
– Договора пока нет, составим на месте. Я же говорю, все получилось спонтанно.
– Спонтанно! – передразнил его первый голос. – Ты хоть проверил его?
– Да-да, разумеется! Клиент чистый, надежный!
– Всеволод Степанович знает?
– Я… Я не успел его предупредить. Да он и не вмешивается в поставку клиентов!
– Это когда все по накатанной идет, – возразил первый голос. – Ладно, выгружай своего клиента!
– Что, я?
– А кто – я, что ли? У меня тут другие обязанности!
Крячко ощутил, что его тело пытаются двигать. Сам же он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. И говорить, кажется, не мог. У него работали лишь слух и зрение, причем последнее восстановилось еще не до конца. И еще какие-то обрывки памяти – значит, мозг был жив. И это Крячко обрадовало даже в таком состоянии.
Он услышал кряхтенье, затем почувствовал холод на спине и понял: его положили на мерзлую землю. Открыв глаза, Стас посмотрел вверх. Над ним было тусклое серое небо, затянутое тучами. Сквозь тучи он различил чье-то лицо. Над ним склонился человек с автоматом в руках и в черной форме, похожий на часового.
– Очнулся твой клиент, кажись, – произнес он, качнувшись.
Следом Крячко увидел другое лицо, которое было ему незнакомо.
– Помоги, – обратился незнакомец к человеку с автоматом. – До камеры я один его не дотащу.
– В машину же затащил, – заметил «часовой». – Или он сам в багажник залез?
– Я в коробке его тащил. Задвинул в багажник, а коробку выкинул.
– Ладно, – услышал Крячко. – Иди Серого позови, пусть поможет. Мне ворота оставлять нельзя.
Послышался звук удаляющихся шагов, затем Крячко услышал негромкий голос часового:
– Всеволод Степанович! Тут дела какие-то странные,
Все стихло. Самое интересное, что Крячко не ощущал страха. Он вообще был лишен в тот момент обычных человеческих чувств, казалось, у него остались одни рефлексы. Он даже не пытался подать голос – им руководило какое-то тупое равнодушие.
Вскоре вернулся незнакомец, а с ним еще один человек. Вдвоем они погрузили Крячко на какие-то носилки и понесли. Затем его наклонили, а свет померк. Носилки подпрыгивали, словно их несли по лестнице вниз. Дальше был какой-то ровный длинный коридор. Затем Крячко сняли с носилок и переложили на что-то твердое.
Лязгнул замок, и снова стало тихо. Крячко некоторое время лежал, не думая ни о чем. Возможно, он даже задремал. Когда же пришел в себя в следующий раз, то соображал уже гораздо лучше. Да и память возвращалась к нему. Он вспомнил кабинет Молодцова, инъекцию в вену, потерю сознания… А дальше полный провал.
Стас опустил глаза и обнаружил, что лежит на узкой деревянной лавке, похожей на тюремные нары. Он попробовал пошевелить руками. Слабо, но получилось. Затем скосил глаза и в темноте различил силуэт комнаты. Она была тесной, кроме лавки, на которой он лежал, и деревянного стола подле нее, в ней больше ничего не было.
Крячко попробовал сесть. Голова кружилась, ноги казались ватными, и он руками ухватился за сиденье лавки и так сидел несколько секунд, покачиваясь в разные стороны.
Вдруг до него донесся звук приближающихся шагов. Стас мысленно оценил свои силы и решил, что лучше не вступать в борьбу. Во-первых, он был очень слаб, во-вторых, здесь наверняка была охрана, к тому же вооруженная, так что убежать все равно бы не удалось. В-третьих, он не имел представления о том, как выглядит то место, куда он попал против воли, и как из него выбираться. Поэтому он просто лег на лавку, поджав под себя ноги.
Открылась дверь, и в проеме появилась темная фигура. Она приблизилась к лавке. Крячко поднял голову. На него смотрела пара глаз.
– Очнулись, – хрипловато произнес человек, приподнимая веки Крячко одно за другим и осматривая его глаза.
В левой руке у человека был фонарь. Он поставил его на стол и склонился над Крячко. Станислав же следил за его правой рукой: в ней человек держал шприц. Это ему совсем не понравилось, и он невольно подвинулся к стене.
– Не надо дергаться, будет больно, – проговорил человек с какими-то уговаривающими интонациями. – Я не причиню вам вреда.
«Да уж конечно!» – подумал Крячко, мысленно оценивая, сможет ли ногой выбить шприц: руки были слишком слабы. Ноги, правда, тоже особой силой не отличались, но выбора у Станислава не было.
Человек склонился ближе и стал ощупывать левую руку Крячко, ища вену. Стас правой ухватил человека за кисть, но тот отбросил его руку и повторил:
– Не надо! Я только испорчу вам вены!
– Какой заботливый, – неожиданно для самого себя выговорил Крячко.
Слова прозвучали так, словно рот его был набит кашей.