Запредельный перебор

Рыбаченко Олег Павлович

– Не перебивай. Природа тут не причем, это они конфедераты искусственно так сделали. Поэтому нам по зарез нужен, автострадный мост. Не дайте врагу его взорвать.

– А разве ядерные и аннигиляционные заряды действуют.
– Командир почему-то потерла рацию указательным пальцем.

– Нет! Но там полно обычной взрывчатки и если у них хватит ума, они воспользуются ей.
– В голосе послышались нотки нетерпения.

– Все поняла, мы их немедленно атакуем!
– Командир неизвестно отчего выпятила грудь.

– Только одно

прошу Олимпиада, не зарывайся. Пока ваша цель только мост.
– Голос смолк, словно в пулемете закончилась лента.

– Есть!
– Коротко обронила девушка.

Вездеходы пришли в движение, набирая предельную скорость.

– Всем вывесить флаги конфедерации.

– Это позор!
– Крикнул Янешь, но на него дружно зашипели.

– Молчи молокосос, командир знает что делает!

Набрав скорость они, наконец, добрались до выжженной в почве базальтовой дороги. Ее поверхность была почти зеркальной, и отражало пару светил.

– Поехали по ней. Кто не спрятался, я не виновата.
– Неуклюжей шуткой Олимпиада подавляла свое волнение.

Янешь опять снял шлем, было очень знойно, а терморегуляция не работала, пот застилал глаза, и мальчишке было приятно подставлять под ветер раскрасневшееся лицо. Вскоре его примеру последовали другие солдаты.

– Ладно, пока разрешаю.
– Снисходительно молвила капитан.
– Только когда будем подъезжать, наденете снова.

Ободренный Янешь и вовсе выскочил из боекостюма оставшись в одних шортиках, давая обдувать ветру свое загорелое, рельефное тело.

Первый вдали появился штиль с огромный флагом, далее последовал и сам мост. Солдаты надели шлемы и напряглись.

– Спойте хоть что-то по-английски. А то они заподозрят.

Видя, что рядовые молчат, Олимпиада затянула своим громогласным голосом оперной певицы. Другие стали подпевать, английский язык изучают в школе все, ведь это все-таки воюющий враг.

– Давай веселей ребята, мы на войну едем, а не на похороны!

Часовые, увидев колонну своих войск, быстро открыли шлагбаум. Это была простая примитивная задвижка довольно массивных ворот и вручную она ворочалась с трудом.

– С какой целью прибыли?
– Спросил Олимпиаду генерал-майор.

– Нас послали на усиление, охраны. Вот видите у солдат специальные автоматы способные бить, когда лучеметы не действуют.
– Произнесла девушка, нисколько не заботясь о том, что акцент может ее выдать. В конфедерации было столько народов, что они изрядно испоганили английскую речь. Например, этот генерал-майор был чистокровным негром, а его помощница, красовалась с ярко выраженными чертами монгольского лица. Правда у самой Олимпиады был сломан нос, под глазом фингал, не хватало зубов, но в целом она продолжала оставаться очаровательной.

– Похоже, вы побывали в битве.
– Отметил генерал.
– Ну, каковы русские?

– Честно говоря, как бойцы неплохи, только слишком жестоки.
– Сказала Олимпиада, потрогав языком

распухшую губу.

– Мы из них жестокость выбьем, скоро последует удар по столице, их Петроград превратиться в радиоактивное кладбище.
– Воинственно гаркнул генерал. Олимпиада с трудом сдержала себя, чтобы не всадить пулей в голову, это обязательно случиться, но пока не время. Российские солдаты разбежались по территории моста. Конфедератов было много и преднамеренно рас сосредотачивались, стремясь охватить как можно большую территорию. При этом были не многословны, но по-английски сумели переброситься парой другой фраз. Обладающий от природы отличной памятью, Янешь знал английский в совершенстве и тут же, как типичный мальчишка принялся сочинять.

– Русские обложили нас со всех сторон, но продолжал отстреливать их лазером и они падали один за другим. Тогда их громила-полковник захотел уничтожить меня аннигиляционным зарядом и уже навел на меня пушку. Так я схватил камень и швырнул его в лоб. Со страху этот русский наложил в штаны и долбанул ракетой по своим ходикам. В этот день я уничтожил более трех сотен.
– Густо врал Янешь.

Его хвастовство было встречено дружным смехом. А мальчик все распалялся, выдумывая и напрягая свое детское воображение, вписывая все новые баталии. А когда он снял шлем, и закурил, это было особым шиком.

– Опять это не сносный пацан рискует.
– Пробормотала Олимпиада.
– И почему его так тянет обнажать голову, может потому что она пустая.

– Можете снять шлем и выпить отличного портвейна.
– Предложил ей генерал.
– У нас недавний завоз прямо из метрополии.

Хотя от жажды пересохли губы, Олимпиада махнула головой.

– Я не пью спиртного.

– По причине религии или вы спортсменка, какая большая и фигуристая девушка.
– Осведомился генерал.

– Принципиально, не употребляю.
– Тут Олимпиада окинула мост взглядом. Солдаты уже рассредоточились, мало их неразговорчивость стала вызывать подозрение, больше тянуть не было смысла.

– Я очень сожалею, что мне приходиться делать, но такова моя профессия.
– И она ударила генерала прикладом в висок. Тот сразу обмяк, его помощница выхватила пистолет, но не успела выстрелить, рухнув с прострелянной головой, били разлетающиеся косточки.

– С вами было приятно общаться, а теперь до встречи, а Аду.
– Скороговоркой произнесла девушка.

Остальные солдаты открыли огонь на поражение по своим ближайшим визави. Удивительно профессионально сработал Янешь, укокошив сгрудившихся вокруг себя бойцов. Поскольку большинство из них было в легкой полевой форме, одна пуля убивала сразу двух-трех человек. Другие солдаты также преуспевали, лишь некоторые из конфедератов успевали опомниться и броситься на русских, а один даже успел рвануть подобием динамита. Российский солдат юный Ахмед Улматай бросился на взрывчатку, прикрыв остальных, и его разорвало на части.