Запрет на любовь
Шрифт:
Именно тогда я укрепилась в мысли, что он мной нездорово болен. А потом случился кризис — и Костик ввёл в нашу интимную жизнь новую игру «подчинение и власть». К этому я привыкала долго…
— Завтра для нас проведут товарищеский матч. Думаю, тебе стоит глянуть, — несмотря на рекомендательную интонацию, это не было предложением. — Потом будет банкет, где я познакомлю тебя с важными людьми.
— Как скажешь… — формально и с шаблонно покорной улыбкой.
***
Места в вип-зоны были удобными. Я видела игроков, слышала крики тренера и вздрагивала
Это жестокий вид спорта. Иногда мне казалось, что шайба их увлекала гораздо меньше, чем стычки друг с другом. Да и не столь важно было — забить шайбу, а вот размазать соперника по бортику, клюшкой зацепить, толкнуть — за милую душу и чем больше народу будет вовлечено, тем веселее. И болельщики это приветствовали, то свистели, то орали, то взрывались сигналками и хлопкам.
Теперь я поняла, почему парни в такой массивной экипировке и щитках. Они сталкивались как локомотивы, бортики возмущённо вздрагивали, клюшки встречались с щелчками и пару раз даже ломались. Ворота сшибались… А особенно меня пронизывал скрежет льда, рассекаемого коньками. Очень ярко запечатлелся в сознании.
Я ещё пыталась вникнуть в суть игры, понять злость и возмущение игроков, когда Костик недовольно рыкнул:
— Если они так будут играть, мне нет смысла их покупать!
Только по ругани игроков, недовольству Доровкого и свисту трибун, поняла, что команда играла не очень… мягко сказать. Ну и конечно самым красноречивым стал жест Костика. Он большим пальцем по горлу провёл, как совсем недавно Рамазан… Только в этот раз не мне, а кому-то на трибунах в тренерском составе.
POV Тимур
Весь извёлся на скамейке запасных. Зад отъёрзал, кулаки отбил и голос сорвал. Нет ничего хуже, чем сидеть, в то время, как твоя команда лажает на катке.
Хер знает, что с ними сегодня, но катались вяло, шайбу не держали. И о командном духе никто не вспоминал. Между собой цапались чаще обычного.
Я все маты перебрал. Сердце дико грохотало.
Бл*, так до сердечного приступа недалеко. Нервишки ни к чёрту. А я ведь надеялся, что Саныч меня поставит! Нам нужна победа! И, мать его, грёбаный зануда-спонсор! Пусть у нас не высший дивизион, не высшая лига, не первый эшелон, но показать уровень было кровь из носу нужно!
И я эти месяцы упорно доказывал, что в норме, что могу быть ответственным, что восстановился, исправился. Последнюю неделю нагрузку брал не на уровень выше стандартной. Катался без сбоев и боли…
Я, су*, ответственно отношусь к работе и своему здоровью!
Я готов… но, бл*, вот уже почти весь первый тайм просидел на скамейке запасных!
— Тим, — не сразу среагировал на крик Саныча. Он едва просочился в гулкий бой сердца, эхом отдающийся в голове. Я судорожно стискивал клюшку, и глазами пожирал шайбу, страшась отпустить хоть на миг. Словно от этого зависела жизнь! Будто я был на катке и не имел права её потерять!
— Тим, твою мать! — получил толчок в плечо от соседа, и очнулся от нервного просмотра матча.
— А? —
— На лёд говорю! — рявкнул он.
— Чё? — ступил, реально выпав из жизни.
— На лёд, тупица! — раздражённо головой мотнул тренер.
И я, не помня себя от счастья, сиганул через бортик, едва не запнувшись и не нырнув в лёд головой.
Это моя мир! Это моя жизнь!
Скорость, клюшка, шайба…
Именно на льду я жил.
Я дышал глубже и видел яснее.
И, мать его, парней хорошо чувствовал, несмотря на то, что скататься не успели.
Пошла жара: вбрасывание, щелки, подсечки, защита, атака…
Иногда забывался, но выпадать из игры боялся больше, чем звездануть, как любил в прошлой жизни, когда играл в высшем дивизионе.
Это страшно! Уже проходил, и ещё утонуть в болоте звездной болезни и тянуть лавры на себя не собирался. Я вернуться хотел!
И я это сделаю!
Но первым дело — порвать этих соперников, вернуть уважение Саныча, и второе, мать его, пока самая важная из целей!
***
Матч был за нами!
Ко второму тайму сравняли счёт, и на последней минуте пробили решающий гол. Трибуны буйствовали, команда взорвалась восторгом. И я в эйфории плавал. Зарыл глаза и кайфовал, катясь по льду и слушай дикий бой очумелого от счастья сердца. И конечно вопли толпы…
Как же давно мне этого не доставало…
Больше года! Я потерял больше года МОЕЙ жизни, а такое впечатление, что всю… Нет уж, больше ошибки не допущу. Я живу катком. Понятно, что от травмы не уберечься, но срывов больше не допущу!
Впервые за долгие месяцы, я смаковал победу в самой сложной битве против себя и своей болезни. И такая победа дорого стоила.
На мне скакал Игорёк, за ним и Славка запрыгнул… потом хоровод затянулся. Я почти кончал от счастья. Опустошение, будто всю ночь трахался… Хотя нет. Это, бл*, даже круче секса!
Вроде матч товарищеский, но для нас… Это шаг вперёд! Поэтому и радовались как дети! Даже тренера подхватили — стали подбрасывать.
Нежданно нагадано «кошель» пришёл в раздевалку. Пока мы мылись, переодевались, мужик вальяжно прохаживался между рядами скамеек и шкафчиков, словно уже купил Клуб и нас поштучно, и сейчас осматривал товар во все красе.
Изврат хренов!
Мне что-то говорил. Улыбался, но потом сообщил о празднике, который для нас оплачивал. Хм, что ж, настроение команды повысилось ещё на пару градусов.
И я, несмотря на неприязнь, — а мужик мне не понравился своей господской манерой и замашками бога, купившего не только клуб, но и души игроков, — под напором команды тоже решил пойти покутить.
Так что да — как бы не рычал, а мы тоже продажные.
Проституция… Я ведь как шлюха, торговал лицом в рекламах трусов и спортивных форм, ожидая, что хоть замануха в виде спонсоров, кому-то приглянётся, пока на банке[1] и не имел шанса выйти на каток.