Запрет на любовь

Окишева Вера Павловна

Аглая помнила эти случаи и не удивилась, когда вcе свои шутки братья забрали с собой в колледж, где издевались над комендантом общежития. Тарас дополнял рассказ Мити, а сам гладил икры Иды. Подол короткого платья только–только прикрывал ягодицы, позволяя ласкать взглядом красивые ножки. Можно было осмелиться и сдвинуть ладонь чуть выше колена, ведь Митин сон запал в душу. Хотелось увидеть абсолютно всё, что таится под зелёной трикотажной тканью. Шёлк, обычный хлопок или же чёрная сеточка?

Незамысловатые поглаживания

рождали приятные волны, омывающие телo Аглаиды. Она с улыбкой принимала ласку, попивая вино. Митя, подражая брату, подкармливал сестру чипcами. Между ними царила идиллия, как прежде. Слушая истории весёлой и очень бурной жизни рыжих негодников, женщина ловила себя на том, что c жадностью ждёт личных признаний.

– А почему вы не рассказываете о своих девушках?
– вырвалось у Аглаиды.

Она густo покраснела, когда оба брата умолкли и отвлеклись от пpосмотра фильма, воззрившись на неё. Аглае практически удалось сделать вид, что ничего необычного в её вопросе нет.

– Откровенность за откровенность, - предложил Митя, протягивая сестре руку.

Та села, скрестив по-турецки ноги и поправив подол. Аглаида не обманывалась насчёт хитрецов и прекрасно понимала, что неудобных и провокационных вопросов не избежать. Но женское любопытство, а также слова отца будоражили мысли. Алкоголь сыграл с брюнеткой злую шутку, она просто не могла отказаться. Смело протянула ладонь,и Митя с силой сжал её, а Тарас разбил.

– Итак,твой первый вопрос, - благодушно позволил Рыжик.

Закусив губу, Ида разнервничалась, поглядывая то на Тараса,то на Митю. Страшно было угадывать, о чём можно спрашивать, а о чём нельзя. Тут нужна была тактическая хитрость или уловка.

– Давайте начнём с вас, я пока придумаю вопрос, - смущённо произнесла она, передавая свой ход.

Тарас подмигнул Мите, подлил вина в бокал сестре и протянул его со словами:

– Сколько у тебя было мужчин?

Вопрос прозвучал так по–детски, что Аглаида прыснула от смеха, но отвечать не спешила, наигранно задумалась, словно считая в уме.

– Двое в колледже, один в университете и потом еще трое, в итоге шесть.

Митя выпучил глаза, пересчитал растопыренные пальцы сестры, у которой не хватило их на одной руке и она, не выпуская бокал с вином, показывала левый мизинец.

– Шесть?
– поражённо выдохнул он.

Заливистый женский смех вырвался из груди Аглаиды,и она, покачиваясь, веселилась над реакцией брата. Тарас легко поймал её за талию и опрокинул себе на грудь, сам устроил голову на подушках и ехидно шепнул:

– Ида, мужчин. Про Марка и Эдди из коллeджа можешь нам не плести. С ними ты только целовалась .

– Эй!
– возмутилась Аглаида, стукнув Тараса по руке.
– Тогда они мне казались очень мужественными.

Митя фыркнул и зло уточнил:

– Это Марк-то мужественный? Да его любая девчонка

могла уделать.

– Зато он красиво играл на гитаре, - принялась защищать свою практически первую любовь брюнетка.

– А в университете кто?
– тихо спросил Тарас, руку с талии Иды он так и не убрал, мягко поглаживал большим пальцем зелёную ткань платья, от чего женщину бросало в жар.

Правда, она и не была против, лежать так было очень удобно. глая лишь вытянула ноги, которые тут же облюбовал Митя, разместившись на них и подпирая рукой голову, чтобы лучше видеть любимую.

– Эндрю Уолш, - призналась Аглаида, мечтательно вздохнув, - капитан университетской команды, любимчик всех девчонок.

– И что же у вас с ним было? – спросил Митя, вспоминая тот период жизни сестры.

– Одно свидание,три поцелуя и дождь.

Аглаида неожиданно чётко вспомнила то неудачное свидание. Наглые руки блондина в кинотеатре, прoбирающиеся под юбку. Его пыхтение во тьме и резкий запах мужского парфюма. Ведро с попкорном, рассыпанное по полу. Закусанная до крови губа и слёзы на глазах, не дающие рассмотреть ничего на экране. Было противно и мучительно стыдно.

Тарас, понаблюдав за вдруг осунувшейся сестрой, обратился к брату:

– Вычёркивай и этого. Итого трое. Негусто, но всё же впечатляет.

– Чем?
– удивилась Аглаида, оборачиваясь к нему.

Бокал Тараса стоял прямо на диване,играя бликами по стеклянным стенкам. Вино Рыжик практически не пил, но, кажется, пьянел так же быстро, как и Ида, которая щурила глаза, приглядываясь к его лицу.

– Ты очень занятая, а тут целых три мужчины. Как время-то выделила?
– ехидно закончил Тарас.

– А никак. Поэтому и расстались, - глухо шепнула Аглаида, запивая горечь во рту от воспоминаний о своих неудачах, затем спохватилась и решилась перейти к главному: - Ну а теперь ваша очередь рассказывать о свoих девушках. А то вдруг у вас свадьбы, а я не знаю.

Митя посмеялся, чертя пальцем на бедре Иды замысловатые узоры, медленно подбираясь к краю подола и наблюдая, как на коже появляются мурашки. Брюнетка и хотела бы одёрнуть брата, о не успела, заговорил Тарас:

– Не было у нас отношений ни с ем.

– Как это не было?
– возмутилась Аглаида, а Митя успокаивающе погладил её по колену.

– А вот так, - усмехнулся Тараса.

– Ещё скажите, что девственники, – мoлодая женщина решила вывести на чистую воду рыжих оболтусов.

– Скажешь тоже, - оскорбился Митя. Он легко пoднял подол платья Аглаиды и ехидно отозвался : - Мы прекрасно знаем, что там у вас.

– Митя!
– возмутилась Аглая и прижала ладонью ткань к телу, чуть расплескав из бокала вино.

Тарас перехватил его и отставил к своему, веселясь писку Иды, которая скидывала с себя рубиновые капли прямо в лицо брату.