Запрет на любовь
Шрифт:
– Отпустите меня! – взмолилась Аглаида, когда тошнота подкатила к горлу.
– Меня укачало! – простонала она, и в тот же миг под каблуками обнаружился твёрдый пол.
– Ида, ты совсем не изменилась, - поддразнил её Тарас, крепко прижимая к себе и заглядывая в синие глаза.
– Красивее только стала.
– Да ну тебя, скажешь тоже, - смутилась Аглая, крепко обнимая брата за талию и пряча своё лицо у него на груди.
Тарас любил сыпать комплиментами с того времени, как братья поступили в колледж и вернулись оттуда уверенные, что красивее
– Где мой поцелуй! – обиженно раздалось сзади.
Митя, как и в детстве, влажно коснулся губами щеки сестры, а та по привычке оттёрла её рукавом пиджака.
– Митя, – раздражённо протянула молодая женщина, глядя на следы пудры на чёрной ткани рукава, - ты бы ещё лизнул меня.
– Я не Митя, я Тарас, - с задорной улыбкой отозвался тот и потянул обескураженную сестру в столовую.
Опять они подловили её. Митя рукой растрепал безупречную укладку глаиды со словами:
– Опять повелась.
Аглаиде стало не то стыдно, не то еуютно. Ведь и вправду повелась. Опять не отличила, остальные легко угадывают кто из них кто, и только с ней ребята вели эту игру. Если в детстве Аглаида ещё могла различить братьев по одежде, то став старше, Рыжики быстро смекнули как путать её.
Сестра никак не могла понять, почему отцу хватало лишь взгляда, чтобы узнать, кто из сыновей перед ним, а ей не помогали ни очки, ни линзы. Даже кухарка пыталась помочь, объяснить, что у ребят разные характеры и говорят они по-разному. Да, это было так. Когда ребята хотели, они говорили по-разному, но только когда этого хотели сами.
Будь на их лицах особенные рoдинки, было бы, наверное, легче. Но, увы, россыпь веснушек, одинаковый разрез глаз, густые тёмно-рыжие брови, даже форма губ и нoса – всё было одинаковым. Зеркальные близнецы. Они никогда не стригли волосы по-разному. днажды высмеяли предложение сестры сделать тату с именами. Им нравилось быть похожими друг на друга. В этом был их фирменный стиль.
Наверное, так считает каждый близнец. Ведь сколько проделок и проказ можно придумать и провернуть. Меняться местами, разыгрывать людей. Даже колледж и университет братья закончили с подозрительно одинаковой успеваемостью.
– Отец сказал, чтобы ужинали без него, - Митя усадил глаю во главе стола, а сам сел слева, Тарас справа.
Служанки, весело переглядываясь с рыжими братьями, выставляли тарелки перед ними и Аглаидой. То, что вся прислуга соскучилась по Рыжикам, госпожа прекрасно знала, но не одобряла заигрывания молодых девушек с братьями. лупышки словно не понимали, что им ничего не светит. Сказка не случится ни с одной из них. Алекс просто не позволит сыновьям жениться на простой девушке. Они наследники. И этим всё было сказано.
Аппетитный аромат заставил отвлечься от разговора и попробовать сочный рыбный стейк. Форель с пареными овощами. Рыжики раньше терпеть
– Как вы тут без нас жили?
– вопрос отвлёк молодую госпожу от тяжёлых дум.
Она повернулась вправо, ловя на себе серьёзный взгляд серых глаз. Аглае всегда казалось, что Тарас более сдержанный, чем брат, если конечно так можно выразиться по отношению к этой парочке.
– Смотрю, отец ещё не женился.
– А должен?
– удивилась брюнетка.
– Ну, у него же вроде была какая-то блондинка.
– Силиконовая Барби, - передразнил Митя.
глая тихо вздохнула, вспоминая, что и вправду какая-то была больше года назад. Отец не регулярно, но заводил себе любовниц. Непостоянных, всегда молодых и глупых. Наглые девицы не сразу понимали, что им ничего не светило, и первое время вели себя порой просто отвратительно. И чем наглее девица, тем короче роман с ней. лекс Ламбел был завидным женихом. Состояние его с каждым годом увеличивалоcь, и многие охотницы хотели приcвоить себе хотя бы часть его денег.
– Нет, не женился, - успокоила Аглая братьев, которые до сих пор болезненно воспринимали отцовских пассий. – А Барби уже давно не его любовница, - добавила она для Мити.
– Правильно, отcосала, что хотела, и отвалила, - зло отозвался тот, а Аглаида по привычке осадила его.
– Митя, следи за языком.
Тот замолчал, переставая жевать, хитро взглянул а сестру и подался к ней, чтобы тихо прошептать:
– Я слежу, Ида, слежу.
Лизнув сестру в щёку, Митя тихо рассмеялся, уворачиваясь от салфетки, кoторую Аглая кинула в него.
– Митя! Ну сколько можно! – взвизгнула она, не понимая забавы брата.
– Веселитесь?
– ознаменовал своё появление Алекс, недовольно поглядывая на сыновей.
Стоило им только вернуться, как дом опять утратил привычную тишину и спокойствие.
– Отец, - поднявшись, поздорoвалась ещё раз Аглаида.
– Сиди, - приказал он дочери, усаживаясь за стол напротив неё.
Рыжики переглянулись, и лишь отец заметил недовольство, блеснувшее в глазах близнецов. Аглаида села, поправляя юбку.
– Приятного аппетита, отец, – кротко пожелала она.
– И вам приятного аппетита, - Алекс не глядел на своих детей.
Он взял планшет, отыскал нужную статью и погрузился в чтение.
– Приятного аппетита, отец, - пожелал через несколько минут Тарас, когда служанка поставила перед главой семьи тарелку.
– Благодарю.
Алекс поднял свой взгляд и наткнулся на двойной прищур сыновей. Глаза у них были такие же, как у отца, серые. Истинные Ламбел. Никто не унаследовал черт своей матери. Наверное, так было лучше. Возможно, Алекс сам не мог для себя это решить. Хотел бы он, чтобы сыновья стали живым напоминанием о любимой или ет? Думал над этим и часто, но так и не мог дать себе ответ.