Запрети тебя любить
Шрифт:
— Увидимся на работе, — кидает он и уходит.
Горечь оседает в горле.
Насколько хорошо было ночью, настолько плохо начался этот день. Но из песни слова не выкинешь. Иногда приходится делать вещи, от которых становится горько.
Заканчиваю завтрак, убираю тарелки в раковину. В голове пустота, а тело по-прежнему сладко ноет. Я все еще как наяву ощущаю прикосновения Никиты. И кожа покрывается возбуждающими мурашками при мысли о нем.
Ну, нет. Я никогда не была зависима от секса. Моей жизнью
Но все равно продолжаю прокручивать в голове эту ночь. Как одержимая.
Все, что делал Никита со мной, было прекрасно. А все, что мы делали вместе — прекрасней вдвойне.
Как во сне собираюсь на работу. Еду на своей машине. Все думаю, может я была слишком жестока по отношению к парню?
Он ведь совсем молодой…
Ну, ничего. Это взрослая жизнь. Пусть привыкает.
Может, потом поговорю с ним еще раз. Помягче. А то совсем запугала.
Но едва входу в офис, как сердце замирает. В груди становится пусто и тяжело.
Потому что я вижу Никиту.
Он стоит, облокотившись на стойку рецепции, склонившись к администратору Насте, и что-то рассказывает, проникновенно глядя ей прямо в глаза. Та с румянцем на щеках жеманно хихикает. Подается вперед, от чего лацканы жакета чуть расходятся, обнажая кружевное белье.
Упс. Похоже, у нашей Насти под жакетом один бюстгальтер…
А Никита спокойно поправляет ее жакет.
Я вижу, как его пальцы касаются загорелой кожи девушки. На первый взгляд абсолютно случайно. И с небрежной лаской скользят вниз, к ямке между грудей.
У меня в груди начинает колоть.
Надо дышать. Мне просто надо дышать.
Вскидываю подбородок и направляюсь к ним. Надеваю деловую улыбку.
— Доброе утро, — киваю обоим без лишних эмоций.
И, не сбиваясь с шага, топаю к лифту.
Плевать. Пусть делает что хочет. Я ведь его сама послала.
Правда, на работу. Но это уже неважно.
18
До вечера у меня все из рук валится. То ручку уроню, то бумаги рассыплю.
Ощущение, будто вся жизнь летит к чертям. А началось все с тех дурацких запонок, которые так и остались валяться на моем столе в кабинете. Том самом столе, где у меня был крышесносный секс.
Кстати, первый за последние полгода.
А потом еще горячее продолжение в моей кровати.
Определенно, в этом все дело. Даже руки до сих пор подрагивают, а тело переполняет приятная слабость. И в то же время чувствую прилив энергии. Так и хочется летать.
В общем, странные ощущения.
— Диана Георгиевна, — в кабинет стучится Олег Николаевич.
— Входите, — приглашаю его. — Что случилось?
— Мне срочно нужно отъехать. Отчеты в налоговую сдать, — он вытирает
— Поезжайте, конечно, могли бы и не спрашивать.
— А что со стажером делать? Он же со мной сидит.
— Возьмите его с собой.
Стараюсь, чтобы голос звучал по-деловому ровно. Но предательский жар приливает к щекам.
Стажер — это ведь Никита. Нельзя забывать об этом. Я и так упала ниже некуда.
— Исключено! Я на служебной машине еду, там кроме меня еще трое и водитель. Славского просто некуда посадить. Может вы его чем-то займете?
Предложение мне не нравится. Я кручу в руках карандаш, делая вид, что обдумываю решение.
Наконец, тяжело выдыхаю:
— Я слишком занята. Дайте ему самостоятельную работу. Пусть выстроит график доходов-расходов по дням, месяцам, кварталам и кварталам с начала года. Отдел аналитики давно требует, вот пусть ваш стажер и займется.
Эта работа не требует особых знания, но нудная и кропотливая. Никите придется побегать, чтобы достать нужные документы. А я тем временем буду уверена, что он занят.
— А если не справится? Потом всем отделом будем его ошибки искать? — хмурится Николаевич.
— Если не справится, то переделает. Но я в него верю, он парень смышленый. К тому же, — делаю паузу, акцентируя внимание на дальнейших словах, — после стажировки он вполне может остаться в нашем филиале. Так что, растим для себя. Вы все поняли?
Где-то в глубине души я все же не доверяю Никите. Особенно после утренней сцены. Но и повлиять ни на что не могу. Личная жизнь — это личная жизнь. Мои обиды и амбиции не должны мешать работе. Если после стажировки он решит остаться здесь, то мне придется смириться.
Хотя я бы с радостью с ним попрощалась.
— Понял, Диана Георгиевна, — кивает Николаевич. — Но как его одного в кабинете оставить? Там же печати и документы…
Он прав. Стажер это вам не ответственное лицо. Случись что, претензии ему не предъявишь. А в кабинете у Николаевича полно ценных вещей. Взять хотя бы новенькие мониторы, только недавно закупленные для нас главным офисом.
Ну и техника безопасности не позволяет оставлять стажеров одних.
— Ладно, пусть идет сюда, — нехотя соглашаюсь. — У меня в кабинете места полно. Буду за ним приглядывать.
Конечно, мало приятного видеть его после утренней сцены в холле. Но я просто сделаю вид, что между нами ничего не было. Ни этой ночи, ни улетного секса. О да, и мы не удовлетворяли друг друга ртом, стоя перед зеркалом. Мне все приснилось.
— Хорошо. Я сейчас его предупрежу.
Довольный Олег Иванович покидает мой кабинет.
Я же с раздражением отбрасываю карандаш. Как сложно изображать хладнокровие, когда внутри все кипит!
Ну, прятаться от Никиты я в любом случае не собираюсь.