Запретная книга
Шрифт:
Барон, Орсина, Марианна и Джорджио проскользнули мимо журналистов на свои места в первом ряду. Монахи-францисканцы сдерживали прессу. На погосте собралось множество людей: Руперт, друзья, знакомые, любопытствующие… Пахло свежими цветами, ладаном и кипарисом.
Открытый гроб с телом Анжелы установили в Эмилианской часовне, искусно облицованной мрамором. Призрачно-бледная Анжела выглядела уснувшим ангелом. Среди белых роз трепетало пламя свечей. Обряд проводил архиепископ Венецианский, сделавший исключение для убитого горем барона Ривьера делла Мотта: пропустив мессу, он сразу прочитал панегирик.
Архиепископ не знал девушку при жизни, но его простая речь была пронизана
Первые же ноты тронули сердца собравшихся. Кто-то заплакал. Все взгляды были прикованы к телу Анжелы. Наконец настал черед части «В Раю».
Да проводят тебя ангелы в Рай, Да примут тебя мученики И да впустят они тебя В святой град Иерусалим!На слове «Иерусалим» голоса хористов и струны сплелись в нежном, дружном созвучии, поднялись и воссияли, будто нимб святого.
Да приветствует тебя хор ангелов, И, как Лазарь, который когда-то был нищим, Упокойся навеки, И да пребудет с тобой вечный мир.Колыбельная смерти умолкла. Она придала пришедшим спокойствия и сил, чтобы следовать за Анжелой к месту ее упокоения в склепе Ривьера.
Рядом с высеченным в скале порталом лежал валун, на котором, печально улыбаясь, сидел каменный ангел. Посетители кладбища мимоходом отмечали аллюзию на миф о воскрешении Христа и спешили к могилам знаменитостей. Пристальный взор отметил бы детали, принадлежащие не руке великого скульптора, а его ученика, получившего указания от главы семьи Ривьера.
Арку над входом венчали рельефные панели, изображающие знаки зодиака и подвиги Геракла. Вход закрывала решетка. В центре зала высилась колонна в форме дерева, ветви которого упирались в ребра свода. Вдоль стен выстроились саркофаги. На каменной «двери» гробницы имелись три надписи в виде сторон треугольника, на латыни: «Sideream Amplectitur Lucem»; [33] «Sol VLtimus FVlgens Radiis»; [34] «MERge CVRate In UStrinam». [35] Немногие различали в них три алхимических начала: Соль, Серу и Ртуть (Sal, Sulfur и Mercurius соответственно).
33
Это обнимает звездный свет (лат.).
34
Высшее солнце окружено ослепительными лучами (лат.).
35
Бережно укрой его в погребальном костре (лат.).
Снаружи процессию поджидала пресса. Атмосфера, созданная возвышенной музыкой Форе, была нарушена.
Орсина выплакала все слезы, барон оцепенел. Старая Марианна просто не могла этого вынести, и Бхаскар отвез ее в палаццо Ривьера.
— Requiescat in pacem, [36] — произнес архиепископ, и гроб
Гости задержались на кладбище в ожидании речных трамвайчиков и катеров, нанятых Монтекуччоли. Папарацци ликовали. Орсина и барон держались с достоинством, присущим их роду.
36
Покойся с миром (лат.).
Среди гостей был и инспектор Гедина. Вчера он пять часов кряду пытайся расколоть мистера Макферсона, но отправил его обратно в камеру, чувствуя, что подозреваемый невиновен или замешан в убийстве опосредованно. Повторная экспертиза определила марку мыла — «Лэ дю прентан» от Даниеля Жюванса. Галлорини выяснил, что такое мыло имеется в каждой ванной усадьбы Ривьера, в комнатах прислуги и в мастерской барона. Улика никуда не привела. Инспектор повторно допросил студентов и решил отправиться на похороны, хоть это и выходило за рамки предложенных им соболезнований.
Во время службы Гедина наблюдал за приятелями Анжелы. Инспектор подошел к молодым людям, представился другом семьи (Гедина с удовлетворением отметил, что выглядит он соответственно). Благодаря отличной игре инспектора пресыщенные жизнью юноши и девушки, объединенные общей утратой, открылись ему.
Гедина разговаривал вежливо и негромко; слушал внимательно, оценивая каждого собеседника, составляя в уме список тех, кого следовало опросить официально. Помощники инспектора раздобыли фото Джерардо и Аугусто — последних бойфрендов Анжелы, известных Орсине. Инспектор решил, что их обязательно надо допросить. Через двадцать минут он сбросил маску: объяснил, кто он на самом деле, и попросил ребят явиться в полицейское управление Больцано. Словно чертик из табакерки, возник Колуччи, записал имена, адреса, номера телефонов. Юные прожигатели жизни опешили — им пришлось подчиниться пропахшему чесноком полицейскому в похоронном костюме, взятом напрокат. Колуччи напомнил, что за неявку на допрос предусмотрена уголовная ответственность.
— Нет, мы вас не подозреваем, — обнадеживающе соврал он. — Но вы можете располагать важной информацией, необходимой для поиска убийцы вашей подруги.
Транспорт прибыл, и большинство гостей отправилось в Венецию.
— Дядя, — сказала Орсина, когда они с Эммануилом уединились на отдельном катере, — не могу поверить, что все закончилось.
— Понимаю. Ужасно стыдно из-за прессы и зевак. Надо было окружить кладбище армией охранников. Полагаю, чем чаше пресса будет упоминать бедняжку-Анжелу, тем больше окажется давление на полицию, тем скорее они раскроют дело.
Орсина едва сдерживала слезы. Отвернувшись, она проговорила:
— Мне не хочется возвращаться во дворец.
— Поедем сразу в усадьбу?
— Нет, я отправлюсь в Больцано на поезде, вот только заберу сумку с вещами из вашей машины. Мне надо быть рядом с Найджелом.
— Разумеется, твое место рядом с ним. Мы отвезем тебя на вокзал.
В Венеции Джорджио пошел на стоянку, забрал сумку Орсины и доставил хозяйке на вокзал. Девушка купила билет на экспресс до Больцано. Барон подошел к вагону.
— Дядя, вы возвращаетесь в усадьбу? — спросила Орсина.
— Нет. Пожалуй, задержусь в Венеции. В Больцано ты остановишься в том же отеле?
— Да. Кстати, Джорджио, — обратилась она к секретарю, — зарезервируй для меня номер в отеле «Гриф».
— Comandi, Baronessa, — ответил секретарь.
— Орсина, позвони, если что-то понадобится, — велел барон. — Нужен будет шофер или еще что — Джорджио в твоем распоряжении.
— Спасибо, дядя. Я дам знать.