Запретная любовь 1.Я тебя уничтожу
Шрифт:
В его руках было тепло и удобно, а легкая тряска при ходьбе укачивала. Будучи прижата лицом к его груди, я не могла рассмотреть того, что нас окружало.
Однако, я все же отметила про себя тот момент, когда мы зашли в дом. В глаза ударил ослепительно яркий свет, причинявший в те минуты невероятную боль.
Зажмурившись, я застонала и в этот момент мужчина лишь ускорил шаг. По тому как я едва уловимо подрагивала в его руках, я поняла, что мы поднимались по лестнице.
В какой-то момент мой мозг все-таки заработал с удвоенной скоростью. Куда мы идем? Куда он меня несет? У меня не сразу
Обычно в домах на вторых этажах находились спальни. С каждым его шагом, который теперь мне казался невероятно громким, и отпечатывался в моем сознании тревогой, я начала понимать куда и зачем он меня несет.
Начав извиваться в его руках, у меня получается высвободится, хоть и не сразу.
Первой мыслью было поговорить, просто объяснить ему, что меня не интересует то, что будет происходить в дальнейшем. Но даже в таком состоянии, я понимала, что это была крайне глупая и безуспешная затея.
А уже следующее мое действие, запустило череду ошибок, начавшихся прямо в ту самую минуту.
Развернувшись, я пробую идти в сторону лестницы, туда, откуда мы только что пришли, но фортуна, как всегда, не на моей стороне и сегодня не исключение.
В это мгновение его сильные пальцы сомкнулись на моей руке, резким движением мужчина тянет меня на себя, и я переступаю порог комнаты. Здесь темно, мрачно, мурашки пробегают по коже, я все еще не могу увидеть лицо моего незнакомца. я ловлю себя на мысли, что это даже немного щекочет нервы, заводит меня на каком-то извращенном уровне.
Жесткий толчок и я опираюсь о стену, мне не нравилось то, что начало происходить. Что он себе позволяет?
– Пусти, - сквозь зубы прошипев я сделала попытку его отпихнуть. Но было глупо рассчитывать на то, что я смогу причинить боль такой горе мышц, огромному мужчине.
– Тебе нравится, - все тот же голос, от тембра которого тело подрагивало. Не вопрос, а констатация факта. Похоже все мои попытки сопротивления были восприняты как ролевая игра. Я уже сама не понимала от чего мое тело дрожит, то ли от страха и негодования, то ли этот ублюдок все-таки произвел на меня впечатление.
Мои запястья были зажаты его рукой у меня над головой и по сути меня лишили возможности сопротивляться. Я все еще пыталась высвободиться, но это было невозможно, мой рот был запечатан его поцелуем, грубым, жестким, властным, а руки скованы. Я словила себя на мысли, что в какой-то момент я начала отвечать на его поцелуй. Мужчина до боли закусил мою нижнюю губу, тем самым заставив меня вскрикнуть.
В этот же момент второй рукой он прикасался к моему бедру и начинал быстро подниматься вверх. Я пожалела о том, что надела сегодня сексуальное платье, которое как никогда подчеркивало мою фигуру. Сама упростила задачу этому мерзавцу. Добравшись до резинки чулок он оторвался от моих губ.
– Ими я и свяжу твои руки, - от звука его грубого голоса и осознания, что он со мной сделает, холодок пробежал по телу, в какой-то момент до меня дошло, что это уже даже не смешно.
Глава 2. Лучше бы я тебя не встретила. Часть 3.
Наверное, сейчас было самое время бить тревогу, кричать и умолять меня отпустить. Но мои
Тряхнув головой, я прогнала глупые мысли, а мужчина поддев резинку чулок сильно оттянул их и тут же отпустив ужалил мою кожу резким ударом. Это было больно, отрезвляюще больно. От неожиданности я вскрикнула и, кажется, как и ранее, мой крик был воспринят как приглашение к дальнейшим действиям.
– Пожалуйста, - прошептала я, надеясь, что он все-таки сейчас придет в себя и поймет, что делает что-то не так.
– Уже не терпится?
– спросил он еще более охрипшим голосом и его движения стали еще более резкими и агрессивными
Господи, что? Нет, нет, о чем он подумал? Я совсем не это имела в виду: я просила остановиться, а не продолжать.
Его губы снова смяли мои, лишая возможности объясниться, а язык начал таранить мой рот. Рука мужчины продолжила свой путь, добравшись до моих трусиков. Вот тут паника начала меня накрывать в полной мере, я начала вырываться с новой, неистовой силой. Прикусив его язык зубами, я посчитала, что выиграла для себя время и шанс на побег, пока он убрал одну руку и пальцами коснулся ранки. Я все еще не видела лица в этом темном помещении, но разглядела кровь на его руке.
Это опрометчивое действие не принесло мне никакого преимущества, а лишь больше усугубило и без того плачевное положение.
– Дрянь, дразнишь меня? — я не понимала, как можно быть таким придурком? Как можно воспринимать мою борьбу как приглашение зайти дальше?
Его рука грубо и резко проникла под шелковую ткань нижнего белья, и от неожиданности мои глаза моментально распахнулись от шока. В тот момент все происходящее напомнило какой-то дурной сон, кошмар, который по непонятным причинам происходил со мной наяву. Ведь этого просто не могло быть на самом деле. Я отказывалась понимать и принимать то, что сейчас делал со мной этот мужчина.
Дальнейшее просто не укладывалось в моей голове: его пальцы, такие жесткие до этой секунды, начали с нежностью изучать меня там.
Прикоснувшись к самому чувствительному месту, он заставил меня издать стон. И в этот момент я сама себя с трудом узнала. Что же я натворила? Я сама призывала его продолжать: тем что больше не отталкивала так рьяно, а мои попытки вырваться уже больше походили на то, что я начала извиваться в его руках.
Когда два пальца проникли в меня и начали растягивать, я поняла, что мы зашли уже слишком далеко и, возможно, пути назад уже может и не быть. И я не согласна принимать такие правила игры.
– Прошу, - произнесла охрипшим голосом, на большее у меня не хватило сил, но мужчина по-прежнему продолжал свою извращенную пытку, прикасаясь большим пальцем к клитору и просто взорвал мое сознание в ту самую минуту.
Я откинула голову назад, и закусила губу, задев ранку и слизав языком собственную кровь. Похоже его возбудило подобное действие, так как я услышала гортанный рык и мои губы опять взяли в плен.
Его движения стали грубее и быстрее, пальцы начали проникать в меня с невероятной силой, а на слова уже совершенно не осталось сил. Тело напрягалось как струна, я была как оголенный нерв, на котором умело играли.