Запретная любовь
Шрифт:
– И каковы будут эти последствия? – поинтересовалась Стесси.
– Немедленная ликвидация.
– А после приземления в зону карантина? – вкрадчиво спросил Грев.
– После приземления все, кроме неприкасаемых, на моем корабле получают дипломатический статус, который сохраняется до тех пор, пока они не попытаются причинить вред кораблю или самим неприкасаемым.
– Не понял, – потряс головой Зека Громов. – Это кто тут у нас неприкасаемые?
– Капитан Блад, присягнувшие ему на верность юнга Джим, бортмеханик Гивиниан и подданная императора Лилиан.
– И
– Это означает, что пока Истинный находится в коме, я после посадки могу приказывать от имени капитана Блада только неприкасаемым. И этот приказ звучит так: выход с корабля до окончания карантина закрыт. Всем остальным я приказывать не могу, и они в любой момент могут покинуть корабль, но при этом статус дипломатической неприкосновенности с них сразу снимается.
– Звучит зловеще, – нахмурилась Стесси, – и что будет с тем, кто рискнет покинуть корабль после приземления?
– Не знаю. Это же уже не моя зона ответственности. Я получила приказ не выпускать с корабля только носителя древней крови, его подданных и членов присягнувшего ему экипажа. Остальным тоже не рекомендовано покидать корабль, но категорического приказа на эту тему не было.
– Как долго будет длиться карантин? – заволновался профессор.
– Восемьсот пятьдесят лет.
– Сколько? – завопила Стесси.
– Восемьсот пятьдесят лет, – повторила Ара-Белла.
– Да вы сошли с ума! – взбеленился Фиолетовый.
– Это что, шутка такая? – побагровел Грев. – А ну поворачивай от этого Семицветика назад!
В рубку ворвались бравые молодцы и в один момент скрутили адмирала.
– Это кто такие? – оторопел юнга.
– Биороботы, выполняющие функции корабельной охраны. Я вам не Нола, – грозно сказала Ара-Белла, – со мной шутить не стоит.
– Он все понял, – испугалась Стесси. – Пожалуйста, отпусти его.
– Ты все понял, сержант? – строго спросила Ара-Белла.
– Все, – понуро кивнул Грев, и роботы его отпустили.
– Во попали, – пробормотал профессор, растерянно глядя на штурмана.
– Спокойно. – Фиолетовый покосился на Грева. – Еще не все потеряно. На Семицветике разберемся, что к чему. Время у нас еще есть…
25
Ошеломленная команда «Ара-Беллы» разбрелась по кораблю обдумывать создавшуюся ситуацию. В рубке остались только Джим со Стесси и Лилиан. Все трое наблюдали за разгуливающей по рубке голограмме в полковничьих погонах, которая, не обращая внимания на зрителей, вела переговоры с планетой. Остался в рубке и Фантик. Правда, он за Ара-Беллой не следил, а лежал у ног своей хозяйки и тихо урчал, прикрыв глаза.
«Оська, настройся на Лилиан. Выясни: о чем этот полковник в юбке с Семицветиком говорит», – потребовала Стесси.
«К ней, как и к Бладу, трудно пробиться, – пропыхтела ящерка. – Да пусть сама переводит».
«Сама… Мало ли что она сама переведет! Я уже никому не верю! Попробуй тогда на Фантика настроиться, что ли! Он тоже по-древнеэпсански неплохо шпарит».
«Ща… ага…
Перед мысленным взором Стесси появилась миска сметаны, на которую она смотрела умильными глазами размечтавшегося Фантика, правда, и беседа Ара-Беллы с базой не прошла мимо его ушей, и, что самое главное, Стесси теперь прекрасно понимала, о чем идет речь!
– Полковник, вы уверены?
– Да, генерал, это абсолютно точно. На корабле капитан Питер Блад. Это император. Но его мозг поражен амнезией. Он не помнит своего прошлого.
– Полковник, в этом вопросе ошибки недопустимы. Вы уверены, что он действительно Истинный?
– Без всякого сомнения. Об этом говорит не только анализ ДНК, который по моему приказу только что сделан в медотсеке, но и его обороты речи, характер поведения и, самое главное, высочайшие моральные качества, которые каким-то диким образом сочетаются с тем фактом, что он откровенный раздолбай!
– Да, образ соответствует. С чем связана его амнезия?
– Скорее всего, с травмой, полученной в предыдущей жизни. Сейчас он в медицинской капсуле. Боюсь, что дело плохо. К этой травме добавился ментальный удар во время прохождения корабля в подпространстве через гибельные миры.
– Как вы допустили такое, полковник?
– Прошу прощения, генерал, но мои функции были резко ограничены. Я была заблокирована вредоносной программой по имени Нола и не имела возможности повлиять на прокладку курса. Только когда вы после запроса на истинном языке перехватили управление на себя, я смогла частично вернуть утраченные функции.
– Я понял вас, полковник. Кто и в каком статусе еще находится на корабле?
– Юнга Джим Хокинс, которого Блад называет своим дальним родственником, хотя генетический анализ этого не подтверждает…
Глаза у Стесси расширились.
– Стоп! Если у Истинного амнезия, не может случиться так, что какой-то проходимец воспользовался его неведением?
– Нет, генерал. Эту легенду создал сам капитан Блад после успешного побега. Ему, бортмеханику гному Гивиниану и Джиму Хокинсу, который, по предварительным данным, является полковником ГБ КОФЕ, – Стесси при этих словах судорожно вздохнула, – удалось вырваться с Земли, после чего юнга и бортмеханик дали клятву верности императору, автоматически став его подданными.
– Императору?
– Да. Судя по всему, память фрагментарно восстанавливается, так как созданная капитаном Бладом легенда в некоторых деталях соответствует действительности. А это можно объяснить только тем, что он выдал ее на подсознательном уровне. Еще на борту находится эпсанская принцесса Лилиан. – (Глаза Стесси стали еще шире.) – Таким образом ей, Гивиниану и Джиму Хоккинсу присвоен статус неприкасаемых. Все остальные, а именно Алиса Лепесткова, ее отец профессор Лепестков, штурман Фиолетовый, академик Зека Громов, его далекий предок, извлеченный из статиса на законсервированной базе Альфа-три, Стесси Романо и восемнадцать наемников во главе с сержантом Гревом получили статус дипломатической неприкосновенности на борту «Ара-Беллы».