Запретная магия
Шрифт:
Старшины выпрямились, торжественная часть заканчивалась. Сейчас голова произнесет последние слова, и надо будет принимать сотню с лишним новых постояльцев. Но что за шум?
Послышались крики. Кто-то требовал освободить дорогу для магов академии. Люди, запрудившие одну из улиц, начали прижиматься к домам, дабы пропустить на торжище шестерых верховых. Три мага – женщины с безвозвратными лицами – и три ликтора. Стражи были злы, как собаки – это чувствовалось всеми, и селяне безропотно расступались перед всадниками.
На двух волшебницах поверх дорожных платьев лежали шали
Калиссандра ди Каллис узнала прибывших, а они арханта темной силы. Как только копыта лошадей коснулись площади, волшебницы и их ликторы покинули седла. Белый маг и две целительницы направились к декану темных.
– Фрау Лугия! – воскликнула архант. – Рада вас видеть! Но что случилось? И почему вы не в Гриммтоне?
– Граф Бруно ди Гримм изгнал нас из города! Он позволил черни бросать в нас камни!
Глава 6. Они могут это знать
Площадь погрузилась в мертвую тишину. Будто все вокруг затаили дыхание. Безмолвие нарушалось только всхрапыванием лошадей и позвякиванием конской сбруи.
– Ох, – выдохнула Эван. Девушка ощутила почти осязаемую волну гнева, исходящего от фрау Калиссандры.
– Я тоже чувствую, – прошептала Тиамет. – Наставница очень сильно злится.
– И я, – пискнула принцесса, – тоже чувствую.
– Тише, лисоньки! – шикнула на девиц фрау Джора.
Девушки не услышали экономку, ее шипение потонуло в слитном возгласе сотен человек, которые почти одновременно очнулись от оглушительной новости.
– Что же творится в нашем мире? – пробормотала фрау Джора.
Известие из Гриммтона о графе Бруно ди Гримм и его приказе изгнать волшебников из города потрясло экономку до глубины души; и гораздо сильнее, чем любого из селян, уж в этом фрау Джора была уверена. А ведь хвалилась ученицам о родных местах и почтительности графского рода к магам, и тут такая новость! Да еще сказанная устами волшебницы, в которую бросали грязь и камни. Мир рушится! Рушится мир!
– Это решительно невозможно, – закрыв глаза, экономка откинулась на спинку сидения. Она тяжело дышала, грудь часто взымалась и опускалась.
Девушки переглянулись и настороженно покосились на попутчицу. Только бы не испустила дух!
– Фрау Джора, – Тиамет осторожно коснулась руки служанки, – вам плохо?
– Я в порядке, – экономка открыла глаза. – В порядке… Сидим в карете, лисоньки.
Все три ученицы одновременно кивнули.
Фрау Джора отошла почти сразу. Эван даже подумалось, что чересчур быстро. Нет она не считает, что служанка притворялась: она же не высокородная, средь которых дамы порой играют на публику. Эван не случалось видеть притворных обмороков – ее отец, разорившийся барон, не имел возможности выводить дочерей в свет, но частенько говаривал про подобные «мерзкие притворства, которые ныне
Шум на площади стих. Калиссандра ди Каллис властно вскинула руку, и народ умолк. Никто не смел ослушаться арханта темной силы и декана оной школы – нет здесь городских, а потому нет и дураков, да графы ди Гримм никогда над Белым храмом не властвовали.
– Я принимаю ваше приглашение, – фрау Калиссандра вновь обратилась к сельской старшине, – и мне немедленно нужно уединение.
Темный маг посмотрела на прибывших из Гриммтона волшебниц.
– Фрау Лугия, фрау Тиссана, фрау Энилия, – произнесла посол, – прошу вас составить мне компанию. Вы окажете мне честь.
Калиссандра ди Каллис не имела власти над белой волшебницей и двумя целительницами – они не принадлежали ее школе или посольству. Посему темный маг могла лишь предложить им сесть за один стол и поведать о случившемся. Но вряд ли прибывшие откажут. Хотя бы потому, что посол академии, чей завтрашний путь лежит через Гриммтон, обязан знать, что произошло в городе. Никто из трех волшебниц не в праве утаить случившееся.
– Мы принимаем ваше приглашение, фрау Калиссандра, – белый маг почтительно склонила голову. Она говорила за себя и двух желтых. – Для нас честь присоединиться к вам сегодняшним вечером.
Три прибывшие волшебницы покинули седла. Эван подметила, что фрау Лугия, белый маг, управляется с лошадью, как заправский рыцарь. Будто родилась в седле либо провела в нем долгие годы. Впрочем, ученица темных должна держать суждения о магах и в особенности о магах из других школ при себе. Даже если в этих мыслях нет ничего зазорного. Можно, конечно, пошептаться с подругами, но не в присутствии экономки.
Служанка опять зашипит да зацыкает, но важно ли сейчас, насколько ловко фрау Лугия спустилась на землю?
Ликторы приняли поводья лошадей и четыре мага чинно направились к таверне «Под дланью Девятерых». Сельский голова и прочие старшины кроме храмовых жрецов последовали за госпожами волшебницами. Ликторы шли позади, в том числе и герр Патрик. Подбежавшие слуги забрали коней, и теперь руки стражи свободны. Было в их облике нечто такое, отчего Эван подумалось, что телохранители не спускают глаз с сельских старшин и при малейшем подозрении готовы выхватить из ножен мечи.
Вздор-то какой! Эван поругала себя. Что за мысли опять в голове? Трудно представить, что вон те почтенные мужи кинутся на магов академии. Да даже один из них! А она подумала об этом…
Скоро волшебницы, старшины села и четыре ликтора добрались до постоялого двора, где предстоит еще раз произнести витиеватые слова, высказывая взаимное уважение, но это произойдет внутри таверны и без посторонних глаз.
На постоялый двор въехали кондотьеры во главе с капитаном Ленаром и рыцари, которые со своими людьми также станут здесь на постой, дабы охранять покой и сон посольства.
– Сейчас начнут расходиться, – фрау Джора кивнула на ближнее к ней оконце. – Люду больше не на что смотреть.