Запретная страсть
Шрифт:
— О чем ты?
— Нагаев погиб. Разбился в аварии.
— Неужели? Не похоже на случайность!
— Обратное никто не докажет.
— Это значит, что нам не нужно прятаться и нам больше ничего не угрожает.
— Да, Игорь позаботился об этом. Сделал то, что не смог я. Отомстил за твою мать.
— Испытываешь облегчение?
— Нет. Совсем нет. Знаешь, я сфабриковал улики, потому что у меня не было выбора. Или ты или он. Я не мог потерять и тебя. Ты должна меня понять и простить.
Он снова повторил,
— Понимаю, теперь это уже не важно.
— Я плохой человек, и сделал то, что сделал любой другой родитель — защитил своего ребенка.
Снова тяжело вздохнула, но не позволили злости и обиде взять верх. Просто устала, уже не хотелось кого-то обвинять. Не соврала, когда сказала, что все в прошлом. Не хочу, чтобы ошибки прошлого преследовали нашу семью.
Малышка причмокивала во сне, казалось, ни что не потревожит ее сон.
— Он знает где мы?
— Я ему не сказал, но думаю, он все знает.
Ждала ли я его? Не знаю. Иногда мне хотелось, чтобы он приехал и умолял о прощении и снова признавался в любви. А иногда хотелось снова ударить и причинить такую же боль какую он причинил нам. Но в целом воспоминания притупилось, боль тоже забывалась. Но окончательно попрощаться с прошлым не могла. Раны на сердце зарубцовываются и можно двигаться дальше. Но ты уже не остаешься прежним. Дочка стала моим островком надежды и помогала справиться со штормами прошлого. Я не знала, что принесет нам приезд Игоря, была уверена лишь в одном: наша жизнь изменится.
Я пошла отнести Вику в дом.
Подул ветер, где-то хлопнула дверь или окно. Малышка встрепенулась, но не проснулась. Игорь. Он стоял посреди комнаты и обернулся, услышав мои шаги.
Я растерялась. внимательно разглядывая его лицо. Он изменился. Похудел. Но остался таким же сильным и могучим.
— Что ты тут делаешь?
— Тоже рад тебя видеть, Мира. Приехал посмотреть на свою дочь.
Он потянулся ко мне, но я сделала шаг назад. Жадно вдыхаю полной грудью воздух, мысленно считаю до десяти.
— Тебе не нужно меня бояться. — Он говорил спокойно.
— Я не боюсь. Не хочу, чтобы Вика проснулась.
Он понимающие кивнул.
— Мне надо отнести ее в спальню.
Игорь пошел следом за мной. Я вдохнула запах дочкиных волос и уложила в мягкую постель и прикрыла одеяльцем. Сейчас она очень походила на него. Интересно, в кого пойдет характером. Тихо уложила дочку в кроватку.
— Могу посмотреть?
— Да, только тихо. Не разбуди её.
Он приблизился к кроватке и с любопытством разглядывал Вику. Не знаю сколько он так простоял, но не сводил с нее глаз. У меня не нашлось слов, у него — тоже. Он попытался было что-то сказать, закашлялся, развернулся и вышел.
Позже застала его курящим. Мы упрямо смотрели друг на друга. Вздрогнула, когда услышала оглушительный гром за окном. Над морем сверкали молнии.
Он находился рядом, но я сопротивлялась. Без боя не могла сдаться. Он поселился в отеле, но каждый день приходил к нам. Теперь Вика не только под шум моря засыпала, но на его руках.
Иногда он тоскливо глядел на меня. Он знал, что может легко всего лишится. Но, с другой стороны, он часть дочки и мне не хотелось лишать его общения с ней. У нее могут быть родители, которые не ссорятся.
Я боялась не его, а своих чувств к нему. Он будоражил то, что спрятала от самой себя. Но я по-прежнему любила его. И внутри все бурлила радость, потому что он здесь, рядом, с нами.
Он ни к чему не принуждал, наоборот ждал. Ждал, когда оттаю и снова привыкну к нему. И я привыкала. Мне нравилось видеть его утром. Обычно он плавал. Вот и сейчас вышел из волн. Мокрая кожа блестела на солнце. Я могла бы вечно смотреть на загорелую кожу, на мокрые, отросшие растрепавшиеся волосы. Хорошо, что длинные поля шляпы закрывали и я могла его рассматривать, не боясь, что он заметит мой интерес.
Несмотря на то, что опасность миновала, я не хотела возвращаться домой. Да и что мне там делать. Здесь я ожила, в заточении обрела внутреннюю свободу и больше всего хотела, чтобы моя дочь росла на море.
Мне не хотелось лишать его общения с ней. Прекрасно понимаю какого это расти без матери.
За время, проведенное вдалеке от него, много думала о прощении и ненависти. Никто никого не должен прощать, если не хочет. Но месть приводит к разрушению всего что тебе дорого. Смогу ли дать еще один шанс, если он попросит? И вот, сейчас, он здесь.
Пройдя через боль больше ценишь любовь и добро. Когда у тебя забирают самое ценное, во второй раз не можешь по собственному желанию отказаться от того, что дорого. Вот и я не могла отказаться от него, от возможности быть счастливой.
Гнев постепенно менялся на милость. Мне стало бы намного проще, если бы я могла просто принять это, оттолкнуть его и никогда больше не думать о нем, но я не могу. Мое сердце не позволяет мне думать иначе о Игоре, как бы сильно я этого ни хотела. Я ненавижу то, что чувствую к нему, и еще больше ненавижу то, что не могу ничего сделать.
Отец молча обходил Игоря. Похоже они договорились. По крайне мере при мне не спорили. Не думаю, что они станут мило общаться, но в присутствии Вики оба вели себя прилично.