Запретная связь. Право на любовь
Шрифт:
– Оливьер! Спасибо, - Лилит догнала задумчиво шедшего архангела.
– Да, спасибо. Если бы не ты, мы могли бы все погибнуть, - подоспели Астарт и Нибрас.
– Вы мои друзья и я не мог поступить иначе, - Оливьер улыбнулся.
– Но мы же ...
– Нибрас. Я уже две с половиной тысячи лет не принадлежу этому миру. Так что не беспокойся.
– Ладно, - тихо сказал демон развлечений.
– Вот это сюрприз!
– Оливьер остановился словно вкопанный.
Аббадон замедлил ход и подал знак своим воинам остановиться. Лилит, Астарт, Зепар, Нибрас и Оливьер стояли позади него. То, что они увидели, повергло их в шок.
Потеряв
Далее выстроившись в шеренгу, ожидали знака ангелы - стражники. По крайней мере, те, кто не испугался и, не смотря на апатию своего короля, не опустил руки. Впереди всей этой тысячной армии стояли боги и Мироний. Он встретился взглядом с Оливьером и чуть заметно кивнул. Зевс с усмешкой наблюдал за не ожидавшим такого поворота событий, Аббадоном. Рядом с ним находились Персефона, Гермес и Афродита. Справа от бога, с высокоподнятой головой, нежно поглаживая за ухом немейского льва, стояла Цирцея. Она пристально всматривалась в демонов, будто оценивая их. Затем повернулась в сторону и глянула на Ехидну. Женщина прошипела, высовывая длинный язык, и что-то шепнула на ухо своему верному другу и охраннику орфу - наводящему ужас, двуглавому псу, отчего тот оскалился и зарычал.
Аббадон еще раз окинул презренным взглядом всех стоящих и захлопал в ладоши:
– Браво! Браво Зевс! Умно с твоей стороны и я даже уважаю тебя за это!
– Аббадон криво улыбнулся и шутливо поклонился.
– Ты обогнал меня, как я вижу, но дело в том, что Верлий мне задолжал и поэтому тебе придется отказаться от полученного трофея.
– Я не подчинял себе Анбол, как пытаешься сделать это ты, а пришел защитить его без права на территорию!
– гордо ответил Зевс.
– Серьезно? Защитить? Пусть это делает истинный повелитель ангелов или он слишком труслив, чтобы бороться за свой мир? Кстати где он?
– Я здесь, - шаркая ногами и качаясь в стороны, появился Верлий. Он сильно кашлял, тяжело дышал и если бы не деревянная трость, то наверняка упал бы.
– Ууу. Ты плохо выглядишь друг! Ццц. Такое мог сделать только Мордос. Видимо ты его сильно разозлил, как и меня кстати. Я так долго ждал твоего отпрыска в гости, что не выдержал и сам пришел за ним. Но ты как я вижу не рад меня видеть и девочки твои были не очень гостеприимны. Думаю, тебе дорого придется заплатить за это.
– Кх, кх, кх. Мой сын предал меня, и я готов был признать свою участь но, - Верлий обернулся и посмотрел на Зевса, - кое- кто заставил меня вспомнить, кто я на самом деле. Я буду бороться за свой мир.
– Не ты один отец!
– Мироний вышел из толпы.
Верлий повернул голову в недоумении. Этот ангел не был похож на того, кого он помнил, но все же это был его сын. 'Не смотря ни на что, он пришел и встал плечо к плечу, чтобы броситься в бой с врагом. Мироний всегда был таким, готовым защищать и отстаивать правду, чего бы это ни стоило'.
– Мироний. Сын прости, Кх, кх, кх.
– Ненужно. Побереги свои силы.
– Ну, надо же! Какое воссоединение! Может и Сариил сейчас из кустов появится?
– Аббадон глянул с усмешкой по сторонам.
– Ой, не вышел!? Конец не очень счастливый.
–
Верлий посмотрел на сына с глазами полными грусти, но не сказал ни слова. Алчность и жажда власти в итоге сыграли злую шутку с его чадом. Этого следовало ожидать. Однако каким бы он ни был, это его сын и от услышанного, в груди защемило, а подступивший к горлу тяжелый ком, не давал дышать итак обессиленному королю.
– Герой умер, не выдержав печали. Смирись Верлий и отдай мне свои земли мирно. Я найду им должное применение, - Аббадон громко засмеялся. Ему надоело смотреть на ангельский сентиментализм.
– Этого никогда не будет!
– Мироний вышел из себя и запустил в Аббадона огненный шар, осознавая, что за этим последует.
Аббадон ловко увернулся и его черные глаза стали похожи на раскаленные пуговицы.
– Покончим с этой кучкой неудачников!
– он сорвался вперед, посылая в сторону ангела раскаленную лаву.
Получив знак от короля, демоны - палачи бросились на ринувшихся им на встречу богов и ангелов. И та и другая сторона понимали, что после этой стычки, должны остаться лишь победители и побежденные. Другого быть не может.
Существа трех миров смешались в схватке, прекрасно понимая, что большинство их них, так и останется здесь навсегда. Демоны умело использовали свои способности, против практически беспомощных ангелов - стражников. Пусть от природы они были наделены огромной силой, но из-за того, что долгое время использовать ее не приходилось, утратили навыки управлять ею. Демоны, то перевоплощались, то принимали свой истинный облик, не давая ангелам сосредоточиться. Пользуясь этим, они безжалостно врывались своими когтистыми лапами прямо в грудь, вырывая сердце. Затем с диким ревом впивались в него клыками и разрывали на части. Ангелы, один за другим, терпя поражение, падали на окровавленную землю, устилая ее своими телами.
Дав обещание Зевсу, если это понадобится, защищать Тэрон, существа божественного мира, также подписались на бой с врагом за Анбол. Дриады, словно воинственные амазонки, пробираясь вглубь схватки и распуская свои ветвистые руки, использовали их как удавку. Они окручивали шеи чудовищ, не давая малейшей возможно поступления воздуха, и безжалостно душили врага. Если это не удавалось, тут же на помощь поспевали кентавры. Они пронзали сердца демонов острыми отравленными стрелами, не давая шанса на спасение. Прикрывая друзей и защищаясь от атаки, сатиры умело маневрировали серебряными топорами, рубя палачей на куски, отчего те даже не успевали издать и звука.
С каждой минутой, ряды врагов и защитников уменьшались, но никто не собирался сдаваться и останавливаться. Место схватки превратилось в месиво из крови и плоти и кажется, даже солнце палило со всей своей силой, будто помогая и защищая принадлежащий ему мир.
Персефона, Афродита и Гермес, защищаясь от разъярённых врагов, посылали богам и ангелам энергетические импульсы, придавая им сил и возможность быстро восстанавливаться. Лилит, Зепар, Астарт и Нибрас, прикрывая Аббадона, боролись с сильнейшими, концентрируя свои способности воедино, что давало им весомое преимущество. Однако в смертельной схватке никто не замечал, каково было Оливьеру. Внутри у него шла своя война. Чувства и эмоции вели неописуемую борьбу. Пусть Оливьер и принадлежал нижнему миру и хотел защитить своих друзей и повелителя, но он не мог причинить вред ни Верлию, ни Миронию. Также он не мог сражаться с жителями мира, в котором родился и некогда принадлежал.