Запретное пламя

Бейкер Мэдлин

Дверь открылась. Рэйф колебался некото­рое время, прежде чем войти. Он не любил маленькие помещения, а эта комната была не больше туалета. Потом он увидел Кэтлин. По­ставив поднос на пол, он обнял ее.

– Эй, Муди, – позвал он через плечо. – Как насчет чего-нибудь поесть и для меня? Я за­плачу.

– Хорошо, – здоровяк посмотрел на Рэйфа и Кэтлин, а потом закрыл дверь.

Рэйф вздохнул, когда услышал, как ключ повернулся в замке. Камера угнетала его. Она была темная и маленькая. Очень маленькая.

– Рэйф…

Голос был

полон боли. Он взглянул на нее и заметил в глазах отчаяние.

– Все хорошо, Кэти, я здесь, – он подтолк­нул ее к кровати, сел сам и посадил ее на коле­ни.

– Расскажи мне, что случилось. Все по по­рядку.

– Я отправилась с Поли на рыбалку, Рэйф. Он ходил вокруг пруда, а я сидела одна, когда подъехал Абнер. Он сказал, что даст деньги, чтобы оплатить заем банку, если я разведусь с тобой и выйду замуж за него. Я сказала ему, что не брошу тебя, и он разозлился. Он достал револьвер, и я думала, что он убьет меня, но когда вернулся Поли, он застрелил его.

– Он жив, Кэти, – сказал Рэйф.

– Ты уверен?

– Да, – ответил Рэйф, умолчав, что Поли сильно ранен и, может быть, уже скончался. – Продолжай. Что случилось потом?

– Абнер привез меня в город. Он запер меня в гостиничном номере, привязал к кровати и, ког­да вернулся, привел с собой другого мужчину.

– Кого?

– Мануэля Рамоса. Тот спросил у Абнера, сколько он хочет за меня, и Абнер назвал цену в тысячу долларов. Рамос согласился, мы ос­тавили гостиницу и приехали сюда, чтобы встретиться с каким-то человеком по имени Мальдонадо.

– Хуан Мальдонадо?

– Думаю, да.

Рэйф выругался.

– Когда они собирались встретиться?

– Сегодня вечером. За рекой.

– Кэти, ты убила Рамоса?

– Да, – прошептала она испуганным голо­сом. – Он… он хотел… Он обещал Абнеру, что не тронет меня, но как только мы остались вдвоем, он приказал мне раздеться. Потом ударил меня. Не помню, как я выхватила у него пистолет, но помню, как нажала на спусковой крючок. Я стреляла в него еще и еще.

Слезы наполнили глаза и потекли по щекам.

– Вокруг была кровь, а я все продолжала нажимать на курок.

– Все нормально, Кэти, – сказал Рэйф. Он гладил ее по голове и утешал, как мог, хотя внутри у него нарастал гнев. Уайли умрет, и умрет страшной смертью.

Кэтлин уткнулась лицом ему в шею. Она не спросила, как он ее нашел, это было уже не важно. Он здесь, и этого достаточно. Кэтлин свернулась калачиком рядом с ним, как бы признавая его силу, и тепло, исходящее от него, заставило ее позабыть о холодной камере.

– Рэйф, мне так страшно.

– Не бойся, я здесь и никому не позволю обидеть тебя.

– Я убила человека. За это вешают.

– Кэти, ты защищала себя.

– Нет, я не сражалась за свою жизнь, я про­сто хотела, чтобы Рамос меня не трогал. Он не заслужил смерти.

– Черт возьми, если бы ты не убила его, это сделал бы я.

– А что, если суд решит, что я виновна? Они ведь не повесят меня

до рождения ребенка?

Кэтлин подалась назад, чтобы увидеть лицо Рэйфа. Умирать не хотелось, но она убила чело­века, и заплатит ту цену, которую требует за это закон. Но она не могла вынести мысли, что ее поступок станет причиной смерти ее ребенка.

– Черт возьми, Кэти, ты не сделала ничего плохого! У каждого есть право защищать свою честь так же, как и жизнь. Ну, а если суд это­го не поймет, то к дьяволу их всех. Я не позво­лю им повесить тебя.

Она обняла его и расплакалась.

Рэйф крепко прижал ее к себе, зная, что ей нужно дать выплакать весь свой страх, вину и угрызения совести. Он убивал людей по раз­ным причинам, но независимо от причины, ноша убийства всегда очень тяжела.

Он шептал ей слова любви, гладил длинные волосы и просто обнимал. Раньше он думал, что останется с ней до приезда судьи, но сей­час изменил решение. Он уйдет после того, как Муди принесет ужин. Сегодня Уайли встреча­ется с Мальдонадо, и Рэйф намеревался тоже быть там. Нужно было разобраться с Уайли, и Рэйф хотел опередить в этом судью.

Рэйф лежал рядом с Кэтлин на узкой кой­ке. Она спала, и ее ресницы веером прикрыва­ли глаза на бледном, измученном лице. Он на­стоял, чтобы она поела, а потом стал укачивать ее на руках, пока она не уснула. Он перевел взгляд на ее живот, нежно положил на него руку, и сердце его наполнилось любовью к бу­дущему ребенку и его матери.

Время шло медленно. На улице похолода­ло, и Рэйф накрыл Кэтлин одеялом. Как оста­вить ее здесь одну?

Он услышал, как в замке поворачивается ключ, и спрыгнул с кровати.

– Галлахер, – позвал Муди, – я принес тебе ужин. Отойди от двери. У меня револьвер, так что и не думай что-нибудь учинить.

– Понятно, – ответил Рэйф.

Дверь медленно открылась, и Рэйф увидел силуэт Лема Муди.

– Я ухожу, – сказал Рэйф.

Муди нахмурился.

– Я думал, ты останешься на ночь.

– Я передумал.

– Рэйф! – отозвалась с кровати Кэтлин. – Не уходи!

– Мне нужно идти, Кэти. Я вернусь сразу же, как только смогу.

– Куда ты идешь?

Он повернулся и дал знак помолчать.

– Я приду к тебе сразу же, как во всем раз­берусь.

Она кивнула, но взглядом умоляла остаться. Рэйф пошел за Абнером. Она боялась за него. Рэйф не был равным противником Абнеру.

– Пожалуйста, не уходи.

– Кэти, так надо.

Он положил руку ей на голову и прижался губами к ее губам.

– Я вернусь.

Он обнял ее на прощание и ушел.

ГЛАВА 24

Рэйф тихо двигался в темноте, пробира­ясь вдоль реки. Босые ноги ступали бесшум­но. Он снял обувь, рубашку, шляпу – а вмес­те с ними и налет цивилизации. Он снова был индейским воином, Крадущимся Вол­ком. Вооруженный кольтом и ножом, он ос­танавливался, чтобы вслушаться и понюхать воздух.