Запретные чувства
Шрифт:
Первое, что я вижу — пробитое лобовое стекло автомобиля. Точнее его почти нет, потому что снег вваливается в салон, заметая мои оголенные ноги. Понятия не имею, сколько прошло времени после того, как случилась авария, но в салоне достаточно снега, чтобы предположить, что довольно много. Я совсем не чувствую своих ног. Теперь я отчетливо понимаю, что в глазах никакой не песок, а осколки стекла. Поворот влево и меня пробивает от ужаса. Кирилл упирается окровавленным лицом в руль, а его руки продолжают сжимать оправу руля. С боковой стороны его лба по виску стекает дорожка ярко-красной
—К-кирилл…— охрипшим голосом и высохшими губами произношу я. Я тянусь к парню, но внезапно в животе что-то выстреливает и я скручиваюсь от адской боли. Смотрю вниз и не верю своим глазам. Из моего живота торчит длинный металлический штырь. Из раны течет красная кровь, которая уже успела пропитать мое белое платье. Кровь стекает по моим оголенным ногам, капая на белоснежный снег. —Кирилл, очнись!
Уже чуть громко вскрикиваю я, но все это сопровождается неимоверной болью в животе. Я протягиваю бледную руку, пытаясь не двинуться с места. Кладу ладонь на его плечо и начинаю трясти.
—Давай же, Кирилл, вставай.
Парень начинает сжимать руки и когда он медленно и со стоном поднимает голову, с его плеч и волос падают мелкие осколки стекла. Парень некоторое время моргает и непонимающе смотрит по сторонам. Поднимает руку к виску и зажимает рану.
—Кирилл, пожалуйста, помоги мне…— я пытаюсь глубоко вдохнуть, но ничего не получается. Диафрагма не может до конца опуститься и мне не удается сделать полноценный вдох. Каждое слово дается мне с особым трудом и после каждого движения я чувствую, как мои силы кончаются.
Кирилл опускает глаза вниз, на мой живот, и его лицо искажает гримаса испуга. Я вцепляюсь руками в холодный металл и пытаюсь вытащить штырь.
—Кирилл, пожалуйста, мне очень больно.
С каждой секундой, когда остатки сознания возвращаются ко мне, боль в животе становиться отчетливее. Теперь я не просто ее ощущаю, я чувствую как она прожигает мои внутренности, раздирает сознание.
Кирилл растягивает ремень безопасности и с трудом открывает помятую дверь. Он подбегает ко мне и распахивает дверь с моей стороны, в салон тут же влетает холодный ветер и количество снега становиться больше.
—Только не двигайся, Мел, — его руки трясутся и он не знает, за что взятья. Он тянется через меня, чтобы расстегнуть мой ремень, но нажимая раз за разом на красную кнопку, ничего не выходит.
—Не получается — заело, — в голосе Кирилла появляются нотки тревожности и страха. Я смотрю на него и вижу, что он адски испуган. Он не знает, что делать и паника начинает одолевать его с головой. — Подожди немного, Мел, я позову на помощь.
Кирилл выпрямляется и дрожащими руками достает телефон из заднего кармана брюк. Я смотрю как он шевелит губами и что-то объясняет собеседнику, его золотистые волосы накрывает снегом и я проваливаюсь в темноту.
Глава 32
Алекс
Я выжимаю до максимума педаль газа и смотрю на стрелку на спидометре, которая показывает скорость 230 км/ч. Трассу не видно из-за беспрестанно падающего снега. Острые ледышки падают на лобовое
Как только охране ресторана удалось разнять нас с Дэном, на улицу вбежала обескураженная Натали. Ее тонкие пальчики сжимали маленький телефон, а собеседник все еще продолжал что-то говорить. Мне было достаточно только одного ее слова «Авария», как я без раздумий влетел в салон своей машины и в это же мгновение тронулся с места. И вот я еду по заснеженной трассе, пытаясь сконцентрироваться на дороге и найти поломанную машину.
Спустя пятнадцать километров от ресторана перед собой я вижу отвратительно помятую синюю иномарку. Я резко давлю по тормозам и вылетаю с салона. Пока бегу к месту аварии взглядом оцениваю ситуацию: машину несколько раз перевернуло и из-за этого ее двери, бампер и капот помяты, а лобовое стекло разбито. Внезапно передо мной вырастает силуэт Кирилла, и он подходит ко мне.
—Я пытался отстегнуть ремень, ничего не выходит. Кажется, ей очень плохо. Я вызвал скорую помощь, но в такую погоду они еще не скоро сюда доедут.
Я совсем не смотрю на него и еле себя сдерживаю, чтобы не развернуться и не придушить этого урода прямо здесь. Он был за рулем, и это по его вине произошла авария. Из-за потасовки с Дэном, я не смог заметить их исчезновение. Опомнился только когда Натали сообщила о случившемся.
Чем ближе я подхожу к разбитой машине, тем сильнее меня начинает трясти изнутри. На меня это совсем не похоже, но прямо сейчас я чувствую, как немеют мои ноги и пальцы рук и это отнюдь не от холода. Когда я распахиваю пассажирскую дверь, которая еле держится на петлях, мое дыхание прекращается, а сердце пропускает несколько ударов.
Мелисса лежит с закрытыми глазами, откинув голову назад и оперевшись затылком об спинку кресла. Ее лицо искажено болью, глаза сильно зажмурены, нос нахмурен, пухлые губы сомкнуты в тонкую линию. На коже ее лица засохшая алая кровь, которая так сильно контрастирует с нездоровой бледностью. На щеках и скулах несколько царапин и синяков. Я опускаю взгляд ниже, туда, где находятся ее руки и меня словно пробивает током, я забываю как дышать, говорить и что-либо чувствовать. Потому что ее тонкие ручки сжимают черный металлический штырь, который пронзил ее тело. На ее коленях полно крови, белая ткань платья разорвана и пропитана кровью, ее тонкие ножки заметает снегом.
—Алекс…— я не мог пошевелиться и просто смотрел на ее искорёженное тело, пока ее охрипший и обессиленный голос не отвлек меня.
Мелисса смотрит на меня туманным взглядом и кажется, как будто и вовсе сквозь меня. Протягивает тонкую ручку и замечаю, с каким трудом ей удается малейшее движение. Но тут ее рука бессильно падает на кресло, залитое кровью и сверху присыпанное осколками стекла.
—Мне так больно, Алекс, — опять этот тонкий и хриплый голосок. Она продолжает смотреть на меня, надеясь на спасение.