Запретные отношения
Шрифт:
— Назар, — мама обнимает меня, я нагибаюсь и целую ее в щеку. Жмурюсь, вдыхая знакомый с детства запах ванили.
— Как ты? — смотрю в карие глаза, наполненные безмятежностью. Она рада меня видеть и судя по всему на душе у нее спокойно.
— Все хорошо. Проходи, отец с Наилем в гостиной. Там и гости, — треплет меня по щеке. Ее загадочная улыбка подсказывает мне, что мама одобряет девушку, которую отец выбрал для меня. В свое время она так же одобрила суженую Наиля.
Целую ее руки, улыбаюсь и направляюсь в гостиную. При моем появлении все разом замолкают. На журнальном столике стоят тарелки с восточными сладостями и чашки. Отец одаривает
Антон Витальевич Разумовский устремляет на меня жесткий взгляд. Глаза холодно окидывают с ног до головы, поджимает губы. Я осознаю, что этот мужчина не позволит обижать то, что ему дорого сердцу. Порвет на куски, закатает в бетон и сожжет на костре останки, чтобы развеять пепел где-то в поле.
Я смотрю на девушку рядом с Разумовским, которая с любопытством украдкой меня разглядывает. Когда мы встречаемся глазами, она приветливо мне улыбается.
Мое впечатление, которое сложилось при присмотре фотографии, не меняется. Ее улыбка действительно вызывает желание улыбнуться в ответ. Еще она милая. Не красавица, из-за которой учащается пульс и каменеет член. Но сдается мне, что при близком знакомстве она окажется той самой опорой, на которую любой мужик захочет опереться в жизни, если свяжется с ней.
Если связывать себя браком, то надо понимать, что за человек будущая супруга. И пусть на первый взгляд Дария вся такая открытая, создающая впечатление доброй и отзывчивой девушки, интуиция подсказывает мне не доверять этому впечатлению.
В тихом омуте черти водятся. А Дария самый настоящий омут без дна.
— Антон Витальевич, это мой второй сын. Правая рука Наиля в бизнесе.
Будь у меня более нежная душа, меня бы задела сухость тона отца. Он явно не стремится приписывать мне достоится, которых нет, в глазах Разумовского. Закрадывается подозрение, что папа передумал связываться с человеком, через которого рассчитывал получить влияние на политической арене.
Присаживаюсь в кресло возле Наиля, разговор, который прервался между отцом и Разумовским, возобновляется. Говорят о политике. Антон Витальевич вскользь упоминает о том, что вскоре будут кадровые изменения, появятся вакантные должности. Быстрый взгляд отца в мою сторону подсказывает, что мне следует прислушаться и проявить инициативу. С Дарией.
Мы с ней переглядываемся, как подростки в присутствии родителей. Понимаю, что нам нужно остаться наедине, чтобы я мог очаровать и покорить дочь Разумовского. Она мой билет на вершину Олимпа. И глядя в карамельные глаза девушки, мысленно накидываю план по покорению наследницы Антона Витальевича. В этот момент я должен подумать о Мире, почувствовать угрызение совести, но ничего подобного не происходит. Мира моя содержанка, и ее вообще не должно касаться, что происходит в моей личной жизни.
Мама сообщается, что скоро будет накрыт стол. Отец и Разумовский неожиданно изъявляют желание пропустить рюмочку. Наиль по умолчанию их сопровождает. Я, пользуясь моментом, оказываюсь рядом с Дарией.
— Я о тебе много слышала, — девушка смотрит на меня бархатистым взглядом, обволакивает. Я улыбаюсь. Приятное чувство предвкушения пузырится во мне как пузырьки в шампанском.
— Надеюсь только хорошее, — скрещиваю руки и присаживаюсь на подлокотник дивана.
— Это как посмотреть, — Дария усмехается. — Странно да, что на дворе двадцать первый век. Мне всегда казалось, что люди с деньгами более свободны в своем выборе, чем те, которые работают от звонка до звонка. Ты не производишь
— Правда? Я самый послушный сын Каримова, — иронизирую, насмешливо рассматривая девушку. Взгляд против воли на мгновение замирает на ее коленях. Дария тут же одергивает подол юбки.
— А я единственная дочь Разумовского. Папа меня очень любит.
Дважды намекать мне нет смысла, я прекрасно все понимаю между слов. Дария предупреждает меня, что если обижу, не так посмотрю, не то скажу, ее папа не посмотрит на то, кто мой отец.
— Давай договоримся о трех свиданиях, — Дария склоняет голову на бок, темные волосы закрывают часть ее лица. У меня дергается рука, чтобы заправить пряди за ухо. Она сама это делает. В глазах пляшут черти.
— Три свидания, которые помогут поменять сможем мы ужиться друг с другом. Чур, я сама выбираю места, а то вдруг ты удумаешь меня пригласить на сутки в Париж.
— А что не так в Париже? — мои губы против воли дергаются в улыбке. Не знаю, что происходит, но мне хочется сходить на заявленные свидания. Удовлетворить любопытство что ли.
— Париж прекрасен, но я предпочитаю туда ездить одна или с близкими людьми, чтобы не портить впечатление от города.
— Разумно, — соглашаюсь. Мысль о том, что кое-кто вообще ни разу не выезжал заграницу мелькает и растворяется, оставляя после осадок.
— Так что по поводу свиданий?
— Почему и нет. Я не против.
— Отлично. Как ты смотришь на то, чтобы следующие выходные провести на конюшне?
— Не люблю лошадей, может выберем что-то культурное? Например, балет.
— Я слышала, что твоя мама курирует молодые таланты в балете, но я не люблю балет, — Дария смеется, я подхватываю ее смех.
Мы переглядываемся, потом отводим глаза друг от друга, чтобы вновь схлестнуться. Чего лукавить, что-то между нами есть. Какое-то необъяснимое притяжение, которое хочется пощупать руками. А еще чувствую азарт от предстоящей игры, итог которой мне пока неизвестен. Дария не производит впечатления влюбчивой девушки, руководствующей чувствами, именно поэтому мне хочется покорить наследницу Разумовского. Если Дария будет в меня влюблена, значит ее папочка пойдет у нее на поводу, исполняя ее желания, которые будут моими. У меня три свидания для достижения своих целей.
11 глава Мира
— Мира —
Я люблю балет. Ради него я гроблю свое здоровье, жертвую личным временем и жизнью. Интересно, о чем я думала, когда предлагала себя в качестве любовницы Назару?
К счастью, он оказался нетребовательным покровителем. С того дня, как он меня поселил в своей квартире, заскакивал пару раз и то просто выпить задумчиво кофе, которое у меня неплохо получалось. Я чувствовала, что ему не до меня. Спрашивать, чем озабочен не осмеливалась. Не имею права.
Потягиваюсь, чувствую, как вчерашняя боль в колене вновь о себе напоминает. Сейчас в балетном училище настоящий ад. Все, не жалея себя, готовятся к предстоящим выступлениям. Младшие классы заканчивают репетиции в семь вечера, нас, дай бог, отпускают ближе к десяти. При этом утренние уроки типа литературы никто не отменял. Правда, нам разрешали спать и особо не активничать.
Я встаю с кровати. У Назара чудесная кровать, на ней спать да спать, только вот времени для сна мало. Нужно привести себя в порядок, наглотаться обезболивающих, чтобы унять боль в колене и ковылять в училище на первый урок. Не хочу потом сдавать зачет, а так за посещение могут поставить автомат.