Запретные удовольствия
Шрифт:
– Хорошо, хорошо, только побыстрее, пожалуйста, - попросила я.
– У меня свидание, а мой приятель не любит, когда я опаздываю.
Шофер расхохотался и, пообещав довезти с ветерком, всунул кассету в магнитофон.
Из утопленных колонок раздались жуткие звуки которые сейчас принято именовать русским шансоном.
"Уж под это я точно не засну", - подумала я и закурила "Кэмел".
"Жигули" летели по ночному городу, оглашая окрестности хриплым ревом магнитофона.
Через сорок минут мы
– Вот здесь, пожалуйста, - попросила я шофера, когда автомобиль приблизился к особняку.
Расплатившись, я выбралась из машины, стараясь не очень громко хлопнуть дверцей.
Обогнув справа громаду особняка религиозно-культурного братства, я вскоре набрела на тропинку, уводящую в центр парка.
Этот зеленый островок некогда принадлежал известному купцу Семибарсову.
Купчина явно стремился украсить свою непростую жизнь, и его предпочтения имели уклон в восемнадцатый век: Семибарсов расширил лужу посреди парка до размеров внушительного озера, соорудил в центре него остров и установил там ротонду с колоннами.
Говорили, что финансист любил в жаркий летний день возлежать в беседке в компании дам полусвета, обнаженный и украшенный венком из виноградных лоз.
Вскоре купец спился, очень переживая из-за своих неудач в мукомольных спекуляциях, и наследники едва не передрались из-за его имущества.
Их примирила нагрянувшая - как это всегда бывает, не вовремя революция, национализировавшая остатки состояния заодно с парком.
На его отшибе был разбит пионерский лагерь, а сам парк, наполовину вырубленный во время войны, сейчас хирел и потихоньку дичал.
Впрочем, горожане любили провести выходной денек на природе, и по воскресеньям вы могли видеть расположившихся там и сям законопослушных и не очень граждан, активно вдыхающих положенное им по праву рождения необходимое количество кислорода, щедро выделяемое уцелевшими деревьями.
Тропинка, петляя между стволами, вывела меня прямо к пруду.
Подлая луна, огромным блином зависшая в небе, не давала мне возможности оставаться незаметной. Пока я не вышла к озеру, превратившись в идеальную мишень, хорошо бы изучить диспозицию.
Итак, что у нас впереди?
Редкие дубы на берегу.
Пологий склон, поблескивающий битым стеклом и консервными банками.
Озерная гладь.
Шаткий мостик с обвалившимися перилами, ведущий на островок.
Вычурная беседка на круглой плеши, усыпанной мелким щебнем.
Замечательная декорация для свидания при луне.
Только вот погодка подкачала, и на роль романического персонажа я явно не гожусь. Другое у меня амплуа.
Я взглянула на циферблат часов. Со времени звонка Екатерины прошел ровно час.
По идее она уже должна была ждать меня в беседке.
Я собралась с духом и быстрым шагом направилась вниз
Ветхий дощатый мостик противно скрипел у меня под ногами, угрожая вот-вот обрушиться в холодную воду озера.
В беседке мелькнул женский силуэт, закутанный в белый плащ.
– Вы выбрали неудачный гардероб для ночного свидания, - сказала я, останавливаясь на пороге беседки.
– Или вы хотите привлечь чье-то внимание?
– Наконец-то, - бросилась ко мне Измайлова.
– Я так рисковала, выбираясь на встречу с вами, что даже не подумала об одежде.
– Это может стоит вам жизни.
– Жизнь вообще стоит недорого. Особенно моя.
– Чего вы боитесь? Черных братьев? Вы с самого начала знали, что это за контора, или вас втянули постепенно?
– спросила я, усаживаясь на подгнившую скамью и закуривая сигарету.
– Это очень опасные люди, - трясясь то ли от страха, то ли от холода, говорила Екатерина Измайлова.
– Я трижды прокляла тот час, когда стала работать на них.
– Всего трижды за несколько лет?
– удивилась я.
– Значит, все остальное время вас устраивало создавшееся положение?
Катя поплотнее запахнулась в длинный плащ.
– На самом деле братство занимается транспортировкой наркотиков. Вы могли видеть на сегодняшней церемонии, чем они угощают членов внутреннего круга.
– Да уж, до сих пор голова трещит, - пожаловалась я.
– Применяются и более сильные средства, - сообщила мне Катя.
– И завтра должны опробовать новый препарат, который привезет курьер из Таджикистана.
– Елагин говорил, что на завтрашней службе должен объявиться пророк по имени Атлант. Речь шла об этом курьере?
– Совершенно верно. Они собираются проследить, как будет действовать новый препарат на разных людей. В зависимости от реакции будет определена цена.
– "Черное братство" в данном случае выступает в роли покупателя?
– Да. А потом они уже выходят с товаром на европейские страны.
– Очень удобно. Особенно при высоком покровительстве, - заметила я.
– Еще бы, - усмехнулась Катя.
– Они отстегивают деньги губернатору, тот обеспечивает им крышу. Господин Курицын и "Братство разума" очень полезны друг другу.
– Плюс такое количество сторонников перед выборами. И что же вы думаете по поводу завтрашней церемонии?
– Я... я боюсь. Мне кажется, что Маша где-то рядом, что она похищена кем-то из черных братьев. В доме очень много комнат, есть и подвальное помещение. Там хранятся запасы наркотиков. А если новый препарат решат испытывать и на ребенке, это верная смерть.
Неподалеку послышался хруст валежника.
Измайлова вздрогнула.
– Но как же так, - прошептала она, - ведь здесь никого не должно быть!