Запретные желания

Сладкова Людмила Викторовна

– Внизу. Приехал ни свет, ни заря в сопровождении дружка своего, Романова.

Едва он успел договорить, Варя, точно ошпаренная, вскочила на ноги и заметалась по комнате в поисках ближайшего зеркала:

– Как я выгляжу? Заметно, что вчера много ревела? Синие круги под глазами выдают, да? Мне нужно переодеться…и макияж. И прическа! Черт! Черт! Начинайте завтрак без нас! Мы спустимся позже!

– О, женщины! – Смеясь, закатил глаза Марк. – Коварные вы все же существа!

– Заткнись, а! – Нервно огрызнулась подруга, а потом устремила свой взгляд на Катерину, и разразилась новой

тирадой. – А ты чего застыла? Слышала, что он сказал?

– Даже близко не понимаю, о чем ты щебечешь!

– Костик тоже здесь! К тебе, видимо, приехал. Собирайся!

– Вот еще! – Против воли, обиженно надула щеки. – Я вообще не хочу с ним разговаривать!

– Почему?

– Вчера он предложил мне встречаться! И «приправил» свое предложение очень гнусным шантажом. Надеюсь, вы с Максом помиритесь без постороннего вмешательства. А Романов…будем считать, что я все еще на него сержусь!

Вниз они спустились через пятнадцать минут.

Да, то были весьма и весьма скоростные сборы.

Не смотря на столь досадный нюанс, Варя выглядела бесподобно. Впрочем, таковой она была и без макияжа с укладкой. Просто. От природы. Катя же выряжаться не собиралась. Ограничилась скромным белым сарафаном в мелкий черный горох, высоким хвостом, спешно собранным на макушке, и тушью для ресниц, которая придавала взгляду легкий естественный оттенок.

Парни поджидали их в гостинной. Завидев на пороге, оба прекратили какое-то бурное обсуждение, и точно по команде, встали с дивана.

– Привет! – С налетом тревоги в голосе начал «переговоры» Сеченов. – Как ты?

Хмыкнув, Варя гордо прошествовала вглубь помещения, плавно опускаясь в ближайшее кресло. Катя нехотя поплелась следом, приветствуя собравшихся легким кивком и присаживаясь на мягкий локотник того же кресла.

– Если надеялся, что я утоплюсь с горя, то спешу разочаровать!

– Нет! Я надеялся на иное. – Медленно приблизился к девушке.
– Судя по бескрайнему дружелюбию твоих родителей, они не в курсе событий?

– Верно! – Гордо расправила плечики подруга.
– Не успела поведать им во всех подробностях, какой ты замечательный тр*хальщик!

– Варюша давай поговорим…наедине?

– Зачем? – Отрезала она с явно преувеличенной холодностью. – Разве от друзей могут быть секреты?

– Кать, удели мне минутку! – Спешно открыл «второй фронт» Романов.

В глубине души Кортикова и сама понимала: влюбленным для примирения необходимо пообщаться с глазу на глаз. А потому, незамедлительно проследовала за Константином.

Тем более, у них тоже имелись темы для задушевной беседы!

– Не надумал еще, помочь ребятам бескорыстно? – Не удержалась от острой шпильки его адрес, стоило им остаться в просторной прихожей совершенно одним.

– Нет! – Сурово сдвинул брови молодой человек.
– Но, весьма своевременно, передумал по поводу всего остального!

– О чем ты?

– Вчера я сильно погорячился, Катя, - удивительно, но Романов всячески избегал ее прямого взгляда, - и искренне сожалею о своих словах! Извини!

– Я не понима…

– Ты – друг мне! – Прервал жестом.
– Только друг, и как девушка не интересуешь!

Глава №26

Не

то, чтобы она возражала…ведь, положа руку на сердце, встречаться с Константином не планировала изначально. А подумать обещала, чтобы окончательно убедиться в правильности своего решения. Однако сейчас заявление Романова породило в душе настоящий шквал возмущения и противоречия.

Он что, издевается?

То на шантаж идет, лишь бы заветное «да» от нее услышать, а то, вдруг: как девушка не интересуешь, и точка! Настоящая симпатия разве может взять и испариться, по щелчку пальцев? За одну ночь? Нет! А это значит…очередная шуточка, в его стиле?

М-да! Жестоко. Но, не смертельно!

И, тем не менее, должного покоя девушка не находила.

Движимая любопытством, произнесла безразличным тоном:

– В таком случае, зачем тебе понадобился вчерашний спектакль?

– Не знаю! – Молодой человек нетерпеливо переминался с ноги на ногу, наверняка мечтая закончить неудобный по всем пунктам разговор, как можно скорее. – Накатило что-то, а утром отпустило. Проспался. Взвесил все хорошенько. И принял верное решение. Надеюсь, тебя оно не обидит и наши отношения не изменятся?

Катя расхохоталась ему прямо в лицо.

Громко. Не сдерживаясь.

Но ни капли веселости в ее голосе не наблюдалось.

Одна лишь горечь. Горечь разочарования.

Она что же, похожа на куклу? Ни чувств, ни эмоций? Играй, как угодно?

– Конечно, надейся!

Считая беседу завершенной, девушка попыталась уйти. Не успела.

В тот же миг он перехватил ее, чуть выше локтя, удерживая на месте, и зашептал взволнованно:

– Прости! Прости, пожалуйста! Просто…слишком много «но» стоит между нами!

– Я поняла. Отпусти.

– Мне жаль, но он прав!

– Мне тоже! А-а-а кто прав? И в чем конкретно?

– Не важно. Забудь!

Следующие несколько минут прошли в неловком молчании, но ее руку парнишка все же предусмотрительно отпустил. Спустя мгновение, за дверью раздался страшный грохот, и сопровождающие его звуки, больше похожие на приглушенные стоны.

Ребята переглянулись в полнейшем недоумении, а затем Романов предположил со знанием эксперта:

– Либо тр*хаются, либо дерутся!

Ладно, если плотским утехам придаются. У них любовь. Им можно.

Но, зная Варин характер, и учитывая обстоятельства, скорее уж второй вариант.

Испугавшись последней версии, они не сговариваясь, ринулись друзьям на помощь.

Однако застыли, едва переступив порог, разглядывая гостиную придирчивым взглядом. Кресло, в котором сидела ранее подруга, опрокинуто. Цветочная ваза, украшавшая журнальный столик разбита. А в метре о всего этого великолепия, прямо на полу барахтались горе - любовники. Варя воинственно оседлала Макса, не обращая внимания на задравшуюся до неприличия одежду, и лупила парня по груди, что было сил, попутно осыпая бранными словами. Он же, не теряя времени даром, жадно тискал ее тело. Нагло лапал и расцеловывал невесту со всем остервенением, на которое вообще был способен. Заметив внезапное вторжение посторонних наблюдателей, оба замерли, тяжело дыша. Растрепанные. Взъерошенные. Раскрасневшиеся.