Запретный плод
Шрифт:
– Гони!
Вилли взметнул гравий, и я захлопнула Дверцу. Мне действительно не хотелось сегодня никого убивать. Человек, бегущий за нами, закрыл лицо от летящих из-под колес камешков.
Машина дико подпрыгнула, чуть не врезавшись в дерево.
– Сбавь скорость, опасность миновала, – сказала я.
Вилли сбросил газ и усмехнулся в мою сторону.
– Молодцы мы!
– Ага, – улыбнулась я в ответ, хотя и не была так уверена, что все позади.
Кровь ровной струйкой капала с лица Филиппа. Он озвучил
– Миновала, но надолго ли?
И голос у него был таким же усталым, какой была я.
Я потрепала его по руке:
– Все будет в порядке, Филипп.
Он посмотрел на меня. Лицо его от усталости казалось гораздо старше, чем на самом деле.
– Ты в это веришь не больше, чем я.
Что я могла сказать? Это была правда.
30
Я поставила пистолет на предохранитель и залезла в привязной ремень. Филипп сидел, откинувшись на спинку, разбросав длинные ноги. Глаза у него были закрыты.
– Куда ехать? – спросил Вилли.
Хороший вопрос. Я хотела домой спать, но...
– Филиппу надо лицо заштопать.
– Хочешь везти его в больницу?
– Это ерунда, – сказал Филипп. Голос у него был низкий и какой-то странный.
– Не ерунда, – сказала я.
Он открыл глаза и посмотрел на меня. Кровь темной струйкой сбегала по его шее, поблескивая в пролетающем свете уличных фонарей.
– Тебе в прошлую ночь досталось больше, – сказал он.
Я отвернулась от него к окну, не зная, что сказать.
– У меня уже все прошло.
– У меня тоже пройдет.
Я снова посмотрела на него. Он глядел на меня. Я не могла разобрать выражения его лица, а оно меня интересовало.
– О чем ты думаешь, Филипп?
Он повернулся и стал смотреть прямо вперед. Лицо его смотрелось теневым силуэтом.
– О том, что я пошел против мастера. Я смог. Смог!
В последних словах звучал яростный жар. Жар сумасшедшей гордости.
– Ты вел себя очень смело, – сказала я.
– В самом деле?
Я улыбнулась:
– В самом деле.
– Ребята, не хочу вас перебивать, но мне надо знать, куда гнать эту тачку, – вмешался Вилли.
– Подбрось меня в “Запретный плод”, – попросил Филипп.
– Тебе бы к доку заехать, парень.
– Там в клубе меня починят.
– Ты точно знаешь, парень?
Он кивнул, потом вздрогнул и повернулся ко мне.
– Ты хотела знать, кто отдает мне приказы. Так это была Николаос. Ты была права насчет того, первого дня. Она хотела, чтобы я тебя соблазнил. – Он улыбнулся, и кровь эту улыбку сильно портила. – Кажется, я провалил работу.
– Филипп... – начала я.
– Ничего, все в порядке. Ты была права на счет меня. Я болен. И неудивительно, что ты меня не захотела.
Я посмотрела на Вилли. Он вел машину так сосредоточенно, будто от этого зависела его
Я набрала воздуху и стала думать, что сказать.
– Филипп... этот поцелуй, до того, как ты меня... укусил. – Черт возьми, зачем я это говорю? – Это было хорошо.
Он быстро глянул на меня и отвернулся.
– Ты не шутишь?
– Нет.
В машине воцарилось неловкое молчание. Слышно было только шуршание шин по мостовой. Мелькали, чередуясь, свет фонарей и тьма.
– Пойти против Николаос – это был один из самых храбрых поступков, которые я видела в жизни. И один из самых глупых.
Он рассмеялся – коротко и удивленно.
– Больше никогда так не делай. Мне не нужна твоя смерть на моей совести.
– Это был мой выбор, – сказал он.
– И не надо больше героизма, о'кей?
Он посмотрел на меня:
– Тебе было бы жалко, если бы я умер?
– Да.
– Наверное, это о чем-то говорит.
Что он хотел, чтобы я сказала? Признание в вечной любви или другую глупость в этом роде? Или в вечной похоти? Все это было бы вранье. Чего он от меня хочет? Я чуть не спросила этого вслух. Но смелости не хватило.
31
Было уже почти три, когда я поднималась по лестнице к своей квартире. Все ушибы ныли. Колени, ступни, поясница скрежетали жернова ми боли от высоких каблуков. Мне нужен был долгий горячий душ и постель. Если очень повезет, мне выпадет восемь часов сна подряд. Конечно, ручаться я за это не могла бы. Ключи я взяла в одну руку, пистолет в другую. Пистолет я держала сбоку, на случай, если вдруг выглянет кто-нибудь из соседей. Ничего страшного, люди, это ваша милая соседка-аниматор. Все путем.
Впервые за много времени моя дверь была в том состоянии, в котором я ее оставила: заперта. Слава тебе, Господи. Мне совсем не улыбалось играть в сыщиков-разбойников каждое Божье утро.
Сразу за дверью я сбросила туфли и пошла в спальню. На автоответчике мигали сообщения. Я положила пистолет на кровать, нажала воспроизведение и стала раздеваться.
– Привет, Анита, это Ронни. У меня завтра встреча с одним мужиком из ЛПВ. В моем офисе в девять. Если время не годится, кинь мне на автоответчик, и я с тобой свяжусь.
Щелчок, перемотка, и голос Эдуарда:
– Часы тикают, Анита.
Щелчок.
– Резвишься, сукин ты сын?
Я злилась и не знала, что мне делать с Эдуардом. А также с Николаос, Захарией, Валентином и Обри. Я знала только, что хочу в душ. С того и начну. Может быть, мне в голову придет блестящая идея, пока я буду отскребать козью кровь.
Закрыв дверь ванной, я положила пистолет на крышку унитаза. У меня развивалась легкая паранойя. А может быть, просто правильное отношение к жизни.