Запятая Судьбы
Шрифт:
— Хорошая добыча, — хищно сказала она, вспарывая его яремную вену кривым ритуальным клинком. Изящный пируэт, и кинжал вонзился Шолто меж рёбер. Жёлтая трава и взвесь в воздухе исчезли. Вокруг оперативника и твари возникли глухие каменные стены. В редких «гнёздах» на них торчали чадящие факелы. Посреди небольшого прямоугольного помещения возвышался правильный каменный параллелепипед, украшенный по бокам изображениями ланей и медведей.
«Алтарь», — успела мелькнуть последняя мысль, и Шолто плашмя рухнул на каменное возвышение. Взгляд успел выхватить ржавые кандалы на стене, и свет потух.
—
— Я исполнила его предназначение, — усмехнулась Ида, вкладывая кинжал в ножны. — И помог мне в этом ты, любимый. Теперь всё будет хорошо. Ты веришь в меня?
— Да, — кивнул Олег, не сводя с неё пылающего взгляда, — я в тебя верю.
— Спасибо, — прошептала девушка, подходя и склоняясь над ним. Узкая ладонь скользнула по парализованным виску и щеке, одним касанием возвращая чувствительность нервным окончаниям и расслабляя казалось бы навсегда сведённые мышцы. — Спасибо, кариат. Твоя вера даст мне жизнь и силу.
Где-то в неизвестном пространстве.
На этот раз свет всё-таки ослепил Шолто. Он зажмурился, провёл руками по векам, смахивая невольно набежавшие слёзы, и осторожно приоткрыл глаза.
— Ты искал меня, — раздался спокойный мужской голос.
— Искал, — прошептал бывший старший оперативник, глядя на невысокого рыжеволосого мужчину с книгой.
— Зачем?
— Чтобы понять свою цель.
— Теперь ты здесь.
Шолто огляделся. Они сидели на белоснежных ступеньках величественного храма.
— Почему? — прозвучал совершенно неуместный вопрос.
— Потому что в твою Судьбу вмешались, — усмехнулся рыжий, и кусочки головоломки встали на место. Бывший старший оперативник мог быть заносчив и высокомерен, но никак не глуп.
— Ты эмиссар, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Шолто.
— Умница, — кивнул Чтец.
— И я тоже теперь…
— Боюсь, что нет, — печально покачал головой тот, кого раньше звали Лисом. — Но ты погиб там же, где и я, и обрыв твоей судьбы, так же, как и моей, не был предусмотрен. Или был. С какой стороны посмотреть.
— Значит, я не умру?
— Образно выражаясь — нет.
— Как это?
— Ты станешь запятой, — усмехнулся Чтец, — которую я должен буду поставить в нужный момент. А смерть… Она — всего лишь начало чего-то нового, поверь мне.
— Я ничего не понимаю, — честно признался Шолто, устраиваясь поудобнее. Все прежние проблемы и метания казались чем-то сродни утреннему туману, который разогнали яркое солнце и весенний ветер.
— Это вполне нормально, Шолто, — весело сказал Чтец, — но не бойся. Я тебе всё объясню. Самое позитивное в твоём случае, что тебе не придётся долго ждать. Колёса перемен уже запущены. И скоро ситуация выйдет из-под контроля.
— А потом?
— А потом начнём действовать мы.
Глава девятнадцатая
2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Центральный офис Агентства «Альтаир». Кабинет Александра Евгениевича Светлова. Десять-двенадцать часов назад.
…
— Понял, — кивнул Палач. — Con permesso?
— Иди.
После того, как Палач покинул кабинет, Светлов некоторое время просто сидел, полуприкрыв глаза. Происходило слишком много всего и сразу. Впервые за долгое время Агентство столкнулось разом с тремя назревающими кризисами, в один из которых «специалист по связям с общественностью» был вовлечён лично. Плюс совершенно нештатная ситуация с Детьми Ночи. А интуиция подсказывала, что всё происходящее — лишь начало какой-то длинной и сложной системы.
«Нужно ещё раз разложить всё по полочкам перед тем, как отправляться к Димитрию. На карту сейчас поставлено гораздо больше, чем можно себе представить. Пожалуй, только Его Высочество может понять, к каким последствиям всё это приведёт. Надо бы привлечь Риву…»
Мысль была прервана каким-то непонятным шуршанием. Светлов открыл глаза.
Дверца гардероба медленно и беззвучно приоткрылась, и оттуда выпало что-то маленькое и белое, с лёгким дробным стуком прокатившись по паркету. Александр Евгениевич вытянул шею и с удивлением обнаружил на полу своего кабинета два шарика нафталина. Если учесть, что нафталином для сбережения вещей от моли он никогда не пользовался…
Как только он перевёл взгляд на дверцу, оттуда сперва раздался приглушённый львиный рык, а потом звонкий женский голос торжественно продекламировал:
Wrong will be right, when Aslan comes in sight,
At the sound of his roar, sorrows will be no more,
When he bares his teeth, winter meets its death…
— And when he shakes his mane, we shall have spring again [12] , — с лёгкой улыбкой закончил Светлов, поднимаясь с места.
12
«Справедливость возродится, стоит Аслану явиться. Он издаст рычание – победит отчаяние. Он оскалит зубы – зима пойдёт на убыль. Гривой он тряхнёт – нам весну вернёт» (цитата из книги «Лев, колдунья и платяной шкаф» К.С. Льюиса, пер. Майи Борисовой).
— Это я проверяю, не забыл ли ты классику, — сообщила Тень, просачиваясь в кабинет из глубин шкафа. — Если честно, сперва я подумывала появиться из твоего Малевича, но у тебя тут такой шкаф, а я так давно хотела выйти из Нарнии…
— Пожалуй, мне стоит порадоваться, что ты не явилась в обличии мистера Тамнуса, — ответил Светлов. На лице его цвела непривычно широкая и радушная улыбка. — Рад, что ты вернулась к нам, Тень. Я, признаться, уже начал скучать по твоим выходкам.
— Фавны не в моём вкусе, — фыркнула женщина, привычно присаживаясь на спинку одного из кресел. — А я ещё утром вернулась, думала застать тебя здесь — ан нет! Пришлось пошататься по Агентству, проверить пару старых тайничков и даже сунуть нос в город. Где ж ты шлялся в пять утра, трудоголик недорезанный?