Запятая Судьбы
Шрифт:
«И тут гомосеки. Задолбали, мать их так. Хоть бы постеснялись». Он с презрением посмотрел на щебечущую не по-русски парочку, в обнимку шагавшую к выходу. «Хотя такому только скажи чего. Закатает в лоб, и абзац». Его похлопали по плечу.
— И на кого это ты пялишься? — произнёс капризный девичий голос. Парень только вздохнул.
Они вышли из терминала на улицу под палящие лучи. Рыжий снова нацепил на нос очки и с улыбкой огляделся.
—
— Не мели ерунды. — Эрик хмыкнул. — Ты же знаешь, Мелкий, я всегда появляюсь, когда нужно. Рассказывай, что стряслось.
— Нет, — его собеседник с трудом улыбнулся, — сначала завтракать. Я знаю прекрасный ресторан с французской кухней. Тебе обязательно понравится.
— После той колбасы мне что угодно понравится. — Здоровяк расхохотался, маскируя тревогу напускным весельем. — И вправду, что-то я голодный. Кормёжка нынче на самолётах — ни к чёрту. Да хрен с ними, Мелкий, как же я рад тебя видеть. Сколько же нас носило порознь?
— Почти двадцать лет. Но теперь мы снова вместе, да?
— Да, дружище, — рыжий утёр с его щёк солёные искорки. — Ты опять? Не реви.
— Я и не реву.
— Не начинай. Поехали, будешь меня кормить.
Глава третья
2009 год. Июль. Где-то под Воронежем, частный дом.
Ожидание приятного события превращает минуты в часы, часы в недели, а дни в месяцы. Ожидание неприятного добавляет к этой тягомотине страх того, что должно произойти, и нервы по этому поводу. Неизбежность чего-либо одновременно радостного и тяжкого превращает жизнь в ад на земле.
Вит в полной мере познал истинность этой теории к концу первых суток ожидания приезда брата и сестёр. Стремление занять руки и голову в попытках избавиться от нервной дрожи в пальцах и дурацких картинок в воображении привело к тому, что дом сиял как новенький, дрова были наколоты на полгода вперёд, а в холодильнике помимо выпивки появилась какая-то еда.
— Очень хочется организовать окоп, — похоронным тоном резюмировал Вит, вычёсывая линяющего пса. — И поставить пять-шесть турелей. И заручиться поддержкой спецназа. И… ещё что-нибудь глупое сделать.
Пёс буркнул что-то себе под нос. Мужчина криво усмехнулся в ответ.
— Согласен, глупостей я и так успел наделать предостаточно. С другой стороны, одной больше — одной меньше?
Животное отреагировало тем, что перевернулось, подставляя щётке другой бок.
— Считаешь, стоит поступить наоборот? Сомневаюсь, что они оценят моё гостеприимство. Багира вообще решит, что я её отравить вознамерился… — он запнулся на середине фразы и потряс головой. — Твою мать, а чем я их кормить буду? — Вопрос прозвучал на диво растерянно. — Завтра вечером,
— Буф, — напомнил о себе пёс, намекая, что звонки звонками, а лезущая шерсть сама по себе никуда не денется.
— Попаду я после встречи с братцем на больничную койку или нет, — философски заключил Вит, вопреки собачьему возмущению не возвращаясь к прерванному занятию, — а голодными я их не оставлю. Согласен? А если согласен, то погоди, я сейчас.
Он встал с колен, отряхнул ладони от шерсти и вытащил из кармана мобильный.
— Вартан? Здравствуй, друг мой. Послушай, я хочу тебе срочный заказ сделать. Справишься? Тогда слушай…
2009 год. Июль. Санкт-Петербург, центр города.
— Не-ет, ребята, я так не играю, — рыжий откинулся на спинку стула. Даже в роскошном ресторане он не снял свой чудовищный плащ. Официанты косились на странных клиентов, но сумма заказа и надежда на чаевые заставляла держать комментарии при себе. Впрочем, перешёптываться им никто не мешал. — Тебе не кажется, что это как-то… по-человечески, что ли?
Тонкие губы его собеседника растянулись в саркастической усмешке.
— А кем я, по-твоему, являлся всё это время? У других были шансы обрести хоть какие-то возможности, а я всегда был полноценным человеком, пусть и с некоторыми нюансами. — В голосе Мелкого проявилось лёгкое раздражение. — А как всякий человек, я смертен. Вот только не хочется так. Тем паче в таком возрасте. Не пожил, считай.
— Если я правильно помню закон о сопряжении Граней, — протянул Эрик, — то с твоей смертью все упоминания о тебе…
— Да. Умерев здесь, я умру окончательно. Если теория Джесса верна, разумеется. Проверять как-то не тянет.
— Превосходно, — гигант взял зубочистку и принялся за раскопки на нижней челюсти, — а что тутошняя медицина? Ты прошёл полное обследование?
Мелкий пренебрежительно фыркнул.
— Ты и сам прекрасно знаешь возможности местных коновалов. Они смогли провести обследование, долго совещались и вынесли окончательный вердикт: опухоль неоперабельная. Слишком близко к спинному мозгу.
Они помолчали. Рыжий начал автоматически мурлыкать какую-то немудрёную мелодию, блондин мрачно грел в ладони пузатый коньячный бокал.
— И что ты предлагаешь? — спросил наконец Эрик. — Я не умею исцелять и не знаю тех, кто может. По крайней мере, настолько близко, чтоб они бросили сейчас все свои дела и помчались тебя спасать, уж извини. Плюнем на моё мнение и предположим, что ты человек. Я сохранил свои… хм… «особенности», но большая часть подобных тебе, померев здесь, теряет всё. Включая то самое легендарное «посмертие». Ты же не герой боевика, в конце концов. У сильных мира сего, — он усмехнулся, — будет один ответ: «Влез — барахтайся сам». Искать нелегальный выход на какого-то могущественного целителя слишком опасно. Ты же знаешь, какие здесь параноики.