Заратустра: Смеющийся пророк

Раджниш Бхагаван Шри

Воля к власти не имеет никакого отношения к другим. Это ваша личная тренировка восхождения к вершинам. Это ваше личное упражнение, чтобы достичь высочайшего пика собственного существа. Это никого не разрушает; наоборот, это может вдохновить других. Это должно вдохновлять других. Это может быть великим вызовом: если один человек, когда-то живший среди вас, теперь находится на высочайшем пике сознательности, это может создать стремление, страстное желание, побуждение — которое спит в вас, которое бездействует внутри вас: вы тоже можете быть высоким пиком, это под силу также

и вам.

Воля к власти — это просто желание быть самим собой: это воля к свободе, воля к творчеству, желание обрести бессмертие, желание прокричать на весь мир: "Я был всегда, я буду всегда!" Это воля к вечности.

Но религии взяли только негативную сторону, они никогда не говорят о позитивной. И вместе с негативной стороной они предали осуждению также и позитивную. Они обманывали человечество; они никогда не различали, что во всем есть свое положительное и отрицательное. Они осуждали отрицательное, и это было правильно, но они никогда не одобряли положительного, и в этом их хитрость.

Чтобы одинокая вершина не оставалась вечно одна и довлела себе; чтобы гора снизошла к долине, а ветры вершин — к низинам.

О, кто найдет истинное имя, чтобы назвать и возвести в добродетель это стремление! "Дарящая добродетель" — так назвал некогда Заратустра то безымянное.

И тогда случилось, — и поистине случилось впервые, — что слово его возвеличило себялюбие — бодрое, здоровое себялюбие, бьющее ключом из сильной души;

— из сильной души, соединенной с возвышенным телом, прекрасным, победоносным и крепким, рядом с которым каждая вещь становится зеркалом.

Прочь от себя гонит она все малодушное; она говорит: "Дурное — это трусливое!"

Согласно Заратустре, единственное зло — это трусость, и единственное добро — это смелость. Из смелости рождаются все добродетели, а из трусости рождаются все грехи, все преступления.

Достойным презрения кажется ей всякий, кто постоянно заботится, вздыхает, жалуется и извлекает из всего малейшую выгоду.

Ненавистен и противен ей тот, кто никогда не защищается, кто проглатывает ядовитые плевки и злобные взгляды, кто слишком терпелив, кто все выносит и всем доволен: ибо это - характер раба.

Раболепствие ли это перед богами и следами от ног их, или перед людьми с их глупыми мнениями, — на все рабское плюет оно, это великое себялюбие!

Ведь именно эта лжемудрость почиталась за добродетель и называлась именем ее. "Отказаться от себя" — вот чего с полным основанием хотели все уставшие от жизни трусы!

Заратустра говорит, что эгоизм — это просто природа вещей. Но трусы хотят сделать из неэгоистичности, бескорыстия добродетель, поскольку в бескорыстии трусливые будут победителями.

В Индии вы повсюду найдете нищих. И каждый нищий говорит: "Дай мне что-нибудь. Подавать нищим — добродетель, и ты получишь за это великую награду". Но ведь само существование нищих должно доказывать, что общество больно, что общество ненормально; что оно постоянно плодит

детей, которых не может прокормить; что абсолютно нелогично, когда одна часть общества забирает все деньги страны, а миллионам людей остается голодать.

Вы удивитесь, если узнаете, что половина всего национального достояния Индии находится в Бомбее — одном городе. А страна в девятьсот миллионов человек живет в крайней нищете, недоедая; если удается поесть хотя бы один раз в день, это большое счастье. Миллионы людей питаются одними корнями деревьев. Они живут на одних корешках; плоды они не могут купить. К концу века около полумиллиарда человек умрет от истощения только в этой стране. Я не говорю обо всем мире — потому что это может произойти почти повсеместно.

Добродетель должна быть разумной, добродетель должна быть логичной, добродетель должна иметь причину. А подаяние нищим упрочивает нищету. Эти нищие плодят новых; эти нищие поженятся; у этих нищих родятся дети - потому что иметь детей экономически выгодно: дети начинают попрошайничать. Чем больше у вас детей, тем лучше идет дело.

Заратустра говорит: "Эгоизм, себялюбие — единственная добродетель; бескорыстие всегда было желанием трусов" - что им должны помогать, что кто-то должен защищать их, что кто-то должен обеспечивать их пищей, что кто-то должен ухаживать за их болячками, что кто-то другой отвечает, если они больны, если они голодны, за их истощение. Никто за это не отвечает.

Нормальное общество будет защищать себя от всех людей, которые нуждаются в бескорыстной помощи.

Мы можем устроить здоровое общество; мы можем построить богатое общество, разумно богатое, разумно здоровое. Но это возможно лишь тогда, когда каждый берет ответственность на свои плечи.

Вот что он имеет в виду под эгоизмом.

И если вы имеете слишком много, если вы делитесь — это должно быть вашей радостью, а не долгом. Это должно был, для вас радостью, а не добродетелью.

Ныне же приближается к ним день, когда все изменится: меч судьи, Великий Полдень; и многое станет тогда явным!

И кто славит "Я" и освящает себялюбие, поистине, тот говорит вдохновенно, словно пророк: "Вот наступает он, Великий Полдень, вот он уже близок!"

Заратустра называет "великим полднем" величайший момент в жизни человечества — когда эгоизм будет просто здоровым, когда все прежде осуждаемое будет отброшено и все естественное, человеческое будет объявлено нашей религией, нашей духовностью. Сама природа — наша религия, и никакая другая религия не нужна.