Заратустра: Смеющийся пророк

Раджниш Бхагаван Шри

Он написал мне письмо: "Я садовник, я срубил тысячи деревьев, но никогда не испытывал такого беспокойства. Я никогда не чувствовал, что совершаю какое-то зло, но сегодня я плачу оттого, что убил нечто живое; хотя и без злого умысла — но это не имеет значения. Это дерево готовилось распуститься новой листвой, новыми цветами, это дерево могло бы танцевать на ветру, под дождем и солнцем; я его убил. Я приношу вам свои извинения, потому что единственное, чему я здесь научился — это уважение к жизни. И мне впервые больно оттого, что я убил нечто живое".

Дело

только в вашем осознании. Созидайте, и вы религиозны. Неважно, что вы христианин, индуист или мусульманин. Все это пустые ярлыки; вам следовало бы давным-давно выбросить их. Не нужно быть христианином, не нужно быть индуистом; вы должны быть только творцом: человеком, который делает жизнь значительнее, который делает эту планету красивее, который исполнен уважения к жизни, который распространяет вокруг себя вибрации любви. Это истинная религиозность.

И велел я им опрокинуть их старые кафедры и все, на чем восседало их чванливое самодовольство; я велел им смеяться над всеми их учителями добродетели, поэтами, святыми и избавителями от мира.

Человеческое прошлое — почти сплошной кошмар. Величайшим добром будет, если мы сможем изменить будущее - сделать его не кошмаром, но превратить самые прекрасные стремления человеческого сердца в реальность. Если мы сможем сделать будущее страной мечты, раем... стараясь творить это будущее, мы будем щедро вознаграждены — не в некой потусторонней жизни, но в самом акте творения, в самой деятельности, придавая планете новый смысл и красоту.

Я велел им смеяться над их мрачными мудрецами и над всеми, кто когда-либо сидел на древе жизни, подобно черному пугалу. Кем были ваши святые? — мрачные, печальные и делающие вас такими же мрачными и печальными. Они разучились петь и ненавидят вас за то, что вы еще умеете петь. Они осуждают вас как грешников. Они отреклись от жизни и завидуют вам, потому что вы еще живы и еще любите. Они мстят вам не только называя вас грешниками, но еще и бросая вас в ад на веки вечные — вы будете страдать вечно. И они были вашими святыми.

Заратустра прав, эти святые сидят подобно черным пугалам, осторожно, на древе жизни, говоря: "Не живите, не любите, не пойте, не радуйтесь, не танцуйте". Если вы хотите быть по-настоящему религиозными, самое лучшее для вас - умереть. Если вам уж очень хочется продолжать дышать, дышите, но будьте мертвы. Не должно быть ни единого признака жизни. Ни единого следа радости в глазах. Вот самое лучшее: выройте могилу и лягте в нее, и многие века вас будут почитать как великого святого.

Самоубийцам поклоняются как святым, а людей, в которых вся слава земли, осуждают. Но так было в прошлом. В настоящем это не нужно, и это определенно должно измениться в будущем.

И смеялся я над их прошлым и его сгнившим, развалившимся великолепием.

Поистине, подобно безумцам и проповедникам покаяния, излил я гнев свой на все, что было у них великого и малого: "Лучшее их ничтожно, плохое и дурное их ничтожно!" — так смеялся я.

Вы интересовались когда-нибудь, что великого в ваших святых? Кто-то умеет поститься тридцать дней подряд — неужели вы думаете, что это нечто созидательное? Кто-то стоит на голове — неужели

вы думаете, что это нечто прекрасное? Кто-то лежит на гвоздях — вы считаете, этот человек придает жизни больший смысл? Люди убегают от мира в пещеры, в далекие горы. Эти беглецы — вы считаете их созидателями? Они трусы. Они не смогли бы выстоять перед жизнью; они боялись поражения, они боялись стать побежденными. Они сбежали в далекие горы. И вот что самое странное: вы поклоняетесь им; вы молитесь беглецам.

А людям, которые сражаются, чтобы сделать жизнь лучше, вообще не поклоняются. Никто их даже не поблагодарит. Ваши так называемые святые всех религий, в прошлом, были просто лишним грузом на земле, и они паразитировали на человечестве. Этого больше не должно быть.

Криком и смехом изливалась из меня мудрая страсть моя, дикая мудрость моя, в горах рожденная! Высочайшая страсть моя, шумящая крыльями! Мудрость всегда дика. Она не рождается в университетах. Я много времени провел в университетах и никогда не видел, чтобы кто-нибудь стал мудрым в университете. Да, люди становятся образованными. Они становятся компьютерами — они запоминают всевозможную чепуху — но что касается мудрости, если вы ищете ее в университете, то вы пришли не в то место.

Мудрость дика, знание — ручное. Но что имеет в виду Заратустра, когда говорит, что мудрость дика? Он имеет в виду, что пока вы не освободитесь полностью от общества и его пут, пока окончательно не перестанете бояться его осуждения... потому что это лишит вас всякого уважения, это принесет вам всевозможные неприятности; это сделает вашу жизнь невозможной.

Как раз на днях я получил письмо от друга из Дели, в котором говорится, что американское правительство все еще настаивает на том, чтобы мне заткнули рот.

Но пока я жив, никто не заставит меня молчать. И конечно, распятие несколько устарело. Но они всячески стараются, чтобы мои книги не доходили до читателей, чтобы мои слова не печатались в газетах.

Спикер верхней палаты индийского парламента сказал: "Я удивлен: почему газеты распространяют его взгляды?" И это демократия, где свобода слова считается одним из самых важных прав. Америка — страна великой демократии. Одна демократия говорит другой демократии, что мне нужно заткнуть рот.

Мой друг испугался. Он поинтересовался:

— Что это значит? Это значит, что его нужно убить? Это что, пароль — "Ему нужно заткнуть рот?" Офицер ответил:

— Я не уполномочен уточнять, что это значит.

Если вы хотите быть мудрым, если вы хотите быть понимающим, вы неизбежно должны стать бунтовщиком, потому что вам придется сражаться против стольких предрассудков, стольких глупых представлений, которые люди считают высшей истиной, что вы всех будете раздражать. Вы должны позволить себе абсолютную свободу от прошлого, от всего наследия человечества. Именно это сделает вас диким.