Зараженное семейство
Шрифт:
Родственник Венеровского.
Шафер.
Гимназист.
1-ый, 2-ой, 3-й и 4-ый гости.
Родственник. Как же это так, Сергей Петрович? Так и уедут без ничего? Это что-то не по порядку.
Беклешов. Так и уедут-с. Так надобно. Вот приедут сейчас из церкви, наденут
Родственник. Да что ж, ведь я, пожалуй, уйду. Да соображаю, что я уронить племянника не могу, хоть бы в глазах невестиной родни. Ну, ежели бы братец его Никита – безобразный человек, или бы хоть и мой сватушка; ну, а я все-таки коллежский советник и все ж известен. Я его не уроню.
Беклешов. Да не в том дело, батюшка. Не купеческая это свадьба, и уж на то так придумано, что из-под венца в экипаж, и едут за границу. (К лакею.) Что, заложены, что ль? Да смотри ключ в передок положи. А сало? Вот не подумай за них! Да вот чемодан бери. (К родственнику.) Ах, вы! только мешаетесь тут!.. и к чему белый галстук надели, крест!.. все это смешно. Видите: я в сюртуке, и жених в сюртуке.
Родственник. Уйду, уйду. Скажите только, – что ж, много ли взял Толя-то?
Беклешов. Какой Толя тут?! Человеку тридцать пять лет. Ничего не взял. Обманули его.
Родственник. Нет, вы шутите, может? Ведь у вас родство не считается, а мы, старые люди, все думали… Вы мне правду скажите… Как же так, ничего? ведь Иван Михайлыч не бедный человек.
Беклешов(останавливается против него, в сторону). Пускай разболтает по городу. (Громко.) А вот как обманули. Посватался он два месяца, ему стали говорить про приданое, он поделикатничал, сказал, что ничего не надо… Уж эти идеалисты!
Родственник. Глупость-то какая!
Беклешов. Ну-с, вот мы и ждали с часу на час, давали чувствовать. Ничего. Он совестится; говорит: я свою репутацию потеряю, она мне дороже приданого… Я хотел объясниться прямо, он говорит: погоди, погоди, – а этот дурак, должно быть, и в самом деле подумал, что в новом веке денег не нужно, – ничего и не дал до сих пор. Вот и доделикатничались!.. Иван Михайлович, хорошо!.. Ну, да погоди ж только…
Венеровский. Ну что, готово все? (К родственнику.) И чего вы пристаете с своими поздравленьями, ей-богу! Ведь вас не просили.
Родственник. Что ж, Толя, я от души. (Тихо.) Вот только слышал, что не совсем благополучно насчет приданого.
Венеровский. Что вы слышали? Какой вздор? Я и брал
Петруша. Анатолий Дмитриевич, вы мне брат, но я считаю вас просто человеком…
Венеровский. Сделайте милость, оставьте эти глупости. Что вам?
Петруша. Отец сказал, чтоб вы ехали скорее ужинать; он благословить вас хочет перед отъездом… Надеюсь, вы не поедете? Все это глупо. Я не разделяю. Я сам оставляю дом отца.
Венеровский. Хорошо. (Отходит с Беклешовым к стороне.)
Беклешов. Ну что, брат? Я говорил. Вот вы, идеалисты, нашего брата, практика, не слушаете. Ну что? Жена есть, а денег нет.
Венеровский. Свиньи!
Беклешов. Еще партия не проиграна. Я поеду объяснюсь. Можешь выбирать теперь два пути: или ехать к нему и увиваться, ластиться, ждать, – или ехать и прижать ее. Вот выбирай.
Венеровский. Ты, ей-богу, принимаешь меня бог знает за кого. Ни того, ни другого. Я поеду, скорей только. Что, ты все устроил?
Беклешов. Все. Веревки, сало… обо всем мы подумали… Что ж в тарантасе и поедешь? А ты хотел карету…
Венеровский. Где мне карету! мы бедные люди; кого же нам удивлять, только бы «бедно, да честно».
[1-й гость](в толпе). Что это молодой-то как не в духе?
2-ой гость. Однако что ж это? Надо поздравить.
3-ий гость. Да, поди-ка – сунься, как оборвет…
4-ый гость. Я пойду, спрошу у него шампанского.
Николаев. Хорошо, очень хорошо! (Подходит к невесте, берет за голову.) Ну, еще раз поздравляю тебя. Поеду к твоему отцу… Вы приезжайте… (В сторону.) Вот жалкая бабочка!..
Любочка. Погодите! Толя, что ж мы поедем к папаше?
Венеровский. Пожалуйста, не называйте меня Толей – это глупо как-то.
Любочка. Что ты не в духе как будто? И мне что-то скучно… Я совсем не того ожидала.
Венеровский(притворно улыбаясь). Нет, ничего. (Садится к ней.) Только хлопот много: сбираться надо сейчас, а эти глупые гости… чего им надо?
Любочка. Ну, как ты хочешь, Anatole? Ведь все родные, друзья только самые близкие, и то мы стольких обидели! Так что ж, поедем к папа? А оттуда уж прямо… Как подумаю, через двенадцать дней уж за границей… Как славно!
Венеровский. Мне невозможно ехать, и мы не поедем к ним. Я вас прошу не огорчаться. Что нам там делать? Все эти церемонии меня замучили. Как я мог еще перенести все это? Тоска!