"Зарубежная фантастика 2024-4" Цикл "Люди льда". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Все в порядке, — ответил Хейке. — И она сама подтвердила мои предположения. Хотя Тула и понимает во всем этом не больше, чем мы, она сказала мне, что я во всем прав.
Гунилла кивнула.
— Думаю, ты прав, решив присмотреть за ней некоторое время. Мы сами этого не сможем сделать, ты знаешь, а ты такой умный и сильный. И мы отдаем ее под твою опеку.
— Спасибо вам обоим! Я оправдаю ваше доверие.
И они отправились в путь в карете Хейке и Винги. Туле было очень интересно немного посмотреть
Ее не покидало ощущение скованности. И она постоянно грустила о том, что ее родителям так долго придется обходиться без ее помощи.
Она вздрогнула, услышав голос Винги.
— Тула, что, если мы остановимся на часок в Вехьо? Дело в том, что по пути сюда я увидела очень красивую материю…
— Я не против, — торопливо ответила Тула. — Я буду только рада этому, у меня есть тут один хороший друг, и я зайду к нему, чтобы попрощаться. Можно мне отлучиться на часок?
— Разумеется, — ответили они. — Ты можешь пробыть там, сколько тебе нужно! Но ты должна нам показать, куда ты пойдешь. Ты же знаешь, мы за тебя отвечаем. Мы не можем нарушить обещания, данного твоим родителям.
— Я покажу вам эту улицу. И лавку, в которой он торгует.
— Ты говоришь, твой друг? Это парень?
— Да. Но дело обстоит совсем не так, как вы, возможно, думаете. У него бездействуют ноги.
— Понимаю, Тула, — сказала Винга и похлопала ее по спине.
Тула шла по улице, издали ища взглядом музыкальную мастерскую. Сердце ее стучало. Она была здесь в последний раз полгода назад, но в свои просветленные минуты, когда мысли ее переставали фанатически вертеться вокруг флейты, она ощущала в своем ожесточившемся сердце проблески тепла и доброты. И тогда она мягко и печально улыбалась, думая о том, как он теперь живет.
Но тьма снова заволакивала ее волю.
Теперь все это было позади. И она была благодарна за это Хейке и всем их предкам.
Тем не менее она чувствовала какую-то скованность. Она все еще не могла вернуться к той нормальной жизни, которой жила до страшной истории с флейтой.
Казалось, кто-то продолжает держать ее в своих руках, сковывать ее движения. Кожа ее словно ороговела, она не могла свободно проявлять свои чувства, ей казалось, что даже улыбка ее неестественна.
Но никто не замечал в ней ничего необычного.
А вот и запыленная витрина. Именно такой она запомнила ее: с сияющими на солнце инструментами. Улыбнувшись, она тронула дверь.
Дверь была заперта.
Она была просто потрясена: такого она не ожидала! Такое ей даже и в голову не приходило.
Она постучала, но никто не ответил.
Тула почувствовал резь в животе, как бывало с ней всегда, когда что-то у нее не получалось. Такой оборот дела казался ей худшим из всех. Что она должна была делать?
Она отошла на несколько шагов. Вот ближайшая соседская дверь…
Она постучала, и в приоткрытую дверь осторожно высунула нос какая-то женщина. Горожане всегда опасались воров.
На вопрос Тулы она сдержанно ответила:
— Нет, мы давно уже не видим его. И я не знаю, где он.
— И вы не заглядывали к нему? Что, если он там, внутри?
Женщина пожала плечами.
— Об этом я ничего не знаю. Меня это не касается.
— Но если он лежит беспомощный?..
— Пусть это берет на себя полиция. Я не вмешиваюсь в чужую жизнь.
Глубоко вздохнув, Тула собралась с мыслями и спросила:
— Когда вы видели его в последний раз?
На лице женщины было написано недовольство, казалось, она вот-вот захлопнет дверь перед носом докучливой девчонки.
— Я не помню. Возможно, несколько недель назад.
Несколько недель… О, Господи!
— И тогда он выглядел здоровым? Дама презрительно усмехнулась.
— Здоровым? Такой безногий калека? Он никогда не выглядел здоровым!
Тула с трудом поборола в себе желание сделать неподвижными ноги этой женщины.
— Да, кстати… — продолжала дама. — Теперь я припоминаю… У него был очень жалкий вид, когда он проезжал на своей смехотворной тележке. Да, это было в последний раз, когда я видела его. И я подумала тогда, что у него такой вид, будто он переживает несчастную влюбленность, хотя это, конечно, невозможно…
И она громко расхохоталась над собственной шуткой.
Сжав зубы, Тула спросила:
— И почему же это невозможно? Женщина перестала смеяться и непонимающе уставилась на нее.
— Но об этом даже думать не приходится! — сказала она. — Он не может испытывать такое чувство, как любовь!
— Почему же не может?
— Такой калека? Нет, это просто смешно! Фи, это просто неприлично — думать такое о нем! А тем более — говорить такое! Просто стыд, да и только!
— Спасибо за помощь, — сказала Тула настолько язвительно, что любой бы среагировал. Но эта женщина была явно толстокожей.
— И запомни, — крикнула она Туле вслед, — если он лежит там мертвый, я не имею к этому никакого отношения! Я не выбирала себе такого соседа!
И она захлопнула дверь.
С тревогой Тула вернулась обратно к мастерской. Если в ее отсутствие он пережил именно это, то вряд ли он покинул свое жилище.
Запор на вид был простым. И поскольку на улице никого не было, Тула достала складной нож, который всегда носила с собой, и вставила лезвие в дверную щель. Еще немного, и дверь открылась бы.
Несмотря на то, что она пообещала себе — после того шока, который она испытала при встрече с Тенгелем Злым — никогда больше не колдовать, она все же решила, что в данной ситуации можно сделать исключение. И как только она произнесла: «Дерево, прочь от дерева, сталь, прочь от стали!» — дверь тут же открылась.