"Зарубежная фантастика 2024-4" Цикл "Люди льда". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Томас засмеялся, весело и искренне.
— Я бы не стал думать, я бы вместо этого стал действовать.
И тогда Тула тоже рассмеялась.
— Все-таки я рада, что в тот раз ничего не произошло. Тогда бы мне не к чему уже было стремиться.
— Господи, неужели на этом бы и закончился роман? — спросил он.
— Вообще-то я так не думаю, и ты об этом знаешь, — сказала она, теснее прижимаясь к нему. — А теперь мне просто любопытно: как все это бывает. Насилие было просто омерзительным,
При воспоминании об этом она передернулась.
— Думаю, что это может быть по-настоящему прекрасно, — ответил Томас.
— Я тоже так думаю. Если люди нравятся друг другу.
Но Тула не была особенно уверена в своих словах. И у нее вырвался горестный вздох:
— Нет, Томас, это не так. Думаю, что не смогу что-то чувствовать. Боюсь, что я такая же, как Суль. Она не могла любить земных мужчин. Она любила одного лишь Сатану.
— Но ведь ты не имеешь никакого отношения к Сатане?
— Нет.
«Только к демонам, — подумала она. — А что если только они могут удовлетворить меня? Как же быть тогда с любовью? Способна ли я вообще на такие чувства? Ах, как мне нравится Томас! Его приветливость, его симпатичное лицо с голубыми глазами под темными ресницами, с чувственным ртом, обрамленным морщинами горечи. На его лице видны печаль и страдание. Мелко вьющиеся волосы… Но самое красивое у него — это руки. Жилистые, сильные, нервные. И еще широкие плечи. Мощные мускулы, которые я ощущаю теперь, прижавшись к нему. Это дает такое чувство надежности…
Но как обстоит дело с его ногами?
Да, ноги у него…»
— Ах, Томас, я забыла о самом главном!
— Ты хочешь рассказать мне что-то еще?
— Нет, нет, мы все уже выяснили. Хейке дал мне кое-какие лекарства…
Она не сказала, что эти лекарства взяты из жуткого колдовского наследства Людей Льда. Но она вовсе не собиралась использовать их для колдовства.
— Лекарства? — наморщив лоб, спросил Томас. — Но ведь я же не болен.
— Да, но ты…
Ах, как трудно говорить об этом!
— Хейке сказал, что это, возможно… сделает твои ноги сильнее.
Он раздраженно отвернулся.
— С этим уже ничего не поделаешь, — сказал он.
Она топнула ногой. Как ей выйти из этого положения?
— Не хочешь ли ты рассказать мне о своих ногах? Почему они стали такими?
— Нет, мне нечего рассказывать, — неохотно произнес он.
— Нет, ты расскажешь, — с угрожающим спокойствием произнесла Тула. — Ты вытянул из меня все мои тайны, а свои хочешь скрыть?
Глубоко вздохнув, Томас затаил дыханье. Он долго сидел молча. Потом снова вздохнул.
— Никто не видел моих ног с детства. Никто, кроме Хейке. Я… не могу.
— Сможешь, — лаконично ответила Тула. — Ведь ты надеешься, что мы сможем жить с тобой совместной
— Если ты хочешь, чтобы я рассказал тебе об этом, тебе придется выслушать все.
— Извини! Продолжай!
— Я хотел как раз сказать, что, как бы я ни был стыдлив и смущен, я должен хоть показать тебе свое убожество. И чем раньше, тем лучше. Но не надейся, что их можно снова оживить, этого не будет.
— Ладно, так что же произошло? Это у тебя от рождения?
— Нет, от болезни. Мне было тогда лет десять. Сначала я лежал, большая часть тела у меня была парализована. Потом паралич прошел. Неподвижными остались только ноги. Они как мертвые.
— Понимаю.
И тут же Тула спросила трезвым и энергичным тоном:
— Можно взглянуть на них? Томас смущенно усмехнулся.
— Ты должна дать мне время, чтобы приготовиться, ведь ноги могут быть грязными…
— Если я тебя правильно понимаю, ты сам избегаешь смотреть на них. Поэтому они и могут быть не совсем чистыми.
— Ты права. Не могла бы ты отвернуться, чтобы я смог подготовиться?.. Она встала.
— Пойду схожу к коню. А ты мне крикнешь. «Какой я стала целомудренной и благородной, — с иронией подумала она. — Но Томас настраивает меня на целомудренную жизнь. Благослови его, Господи! Он принял меня такой, как я есть! Какое это чудесное чувство — освободиться от всего темного и злого, иметь друга, который тебя понимает!»
Она крикнула ему:
— Но ты еще не сказал мне, что ты думаешь по поводу того, что я ведьма! Он тихо засмеялся в ответ.
— Ах, мне кажется, что время от времени полезно колдовать.
И Тула просияла, почувствовав себя счастливой.
— Спасибо, Томас, за эти слова, — крикнула она ему.
— Теперь можно заходить, — сказал он. — Я готов к самому худшему. Я же не верил в возможность вечного счастья с тобой. Сегодняшний день был лучшим днем в моей жизни. Я так счастлив!
— Ну и пессимист же ты! — усмехнулась Тула.
Но, увидев его омертвевшие ноги, она почувствовала, как у нее защемило сердце. Что она хотела увидеть? Она думала, что сможет оживить их с помощью колдовства?
Здесь не помогло бы ни одно колдовское средство в мире!
Вялые, мертвые, скрюченные, бедные его ноги! Он никогда не будет стоять на них, а тем более ходить.
Став на колени, она осторожно погладила их. Потом забралась к нему, прижалась к нему, обняла его. Не говоря ни слова, они лежали и нежно, с каким-то отчаянием, ласкали друг друга.
— Ты не уйдешь? — прошептал он, когда стало уже почти совсем темно. Но все-таки это была летняя, светлая ночь.
— Нет. Я останусь здесь ночевать. Если ты хочешь.