"Зарубежная фантастика 2024-4" Цикл "Люди льда". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
И он был вынужден сидеть и слушать идиотскую, двусмысленную беседу. Он заметил, что Сольвейг тоже не по себе. Они обменялись понимающими взглядами. «Сплошная мусорная яма», — казалось, говорили их взгляды.
Было ясно, что Ингер-Лизе польщена интересом, который проявлял к ней Терье. Ведь он тоже был чертовски привлекательным молодым человеком. «Настоящий самец», — подумал Эскиль — и был не первым, кто думал так.
Но как он мог сидеть здесь и шутить с девушкой, если он был таким, каким описывала его Сольвейг? Если у него не
Сидя так, он почувствовал, что у него начинают гореть уши. Медленно, медленно к нему возвращалось его прежнее состояние, его бредовые фантазии. Те самые, что преследовали его, когда он бормотал: «Да, конечно, так оно и должно было быть!» Но теперь эти картины были уже не такими яркими, в сознании его проносились лишь фрагменты, обрывки, которые невозможно было соединить в единое целое.
Яблоки, Йолин Йолинсон, защита от всего на свете… Вот о чем он говорил в бреду, если верить Сольвейг и Терье.
Глядя на присутствующих, он чувствовал, как в нем нарастает нетерпение. Их пустая болтовня досаждала ему, он хотел попросить их замолчать, чтобы продолжать обдумывать свои мысли.
И тут закричал маленький Йолин.
Сольвейг быстро встала. Девушки с любопытством уставились на нее, а она с мольбой посмотрела на Эскиля.
Он моментально среагировал.
— Могу я быть удостоен чести проводить вас домой, девушки? — галантно произнес он. Обе они восторженно хихикнули, а Терье пришлось пересесть за кухонный стол.
Вид у Терье был сердитый.
Спускаясь вниз по холму, Эскиль подумал: «Мне нужно договориться о встрече с Ингер-Лизе. Но как?»
Он не понимал, почему это было так важно для него. Собственно говоря, она уже надоела ему. Но мотив этой встречи был совершенно скрыт от него — хотя в действительности все было совершенно очевидно!
Ему не удалось переговорить с ней наедине, Мари была как пиявка. И они расстались, туманно пообещав друг другу: «Мы скоро встретимся, не так ли?»
Он направился обратно. Вся деревня была расположена на холмах. И он вскоре заметил, насколько ослаб после болезни.
Да, сколько же он проболел? Он забыл об этом спросить. Терье сказал, что много дней. Может быть, ему следует заплатить больше? Терье не из тех, у кого можно жить бесплатно.
Взгляд его осторожно скользнул в сторону Йолинсборга. Он находился там, где могли быть спрятаны сокровища!
«И сокровища были сокрыты навсегда в первой крепости Йолина». Или что-то в этом роде, он точно не помнил.
«Яблоки…» Разумеется, это означало только то, что записи лежали под яблоками.
Что он еще бормотал в бреду?
«Йолин Йолинсон?» Да, но…
Ха! Вот оно что! Да, конечно,
Он ускорил шаги. «Господин Йолин построил свой дом в месте, защищенном от ветров и непогоды».
Так оно и есть! «Чтобы жить спокойно, поскольку он страдал ревматизмом…»
Он был уверен в том, что и другие кладоискатели знали об этом. Но было и еще кое-что! Наверняка об этом было написано на обложках, которые Эскиль не стал брать, думая, что там ничего не говорится о Йолинсборге.
Ему снова нужно было пойти туда.
Но не одному! Ни за что он не пойдет туда один!
Поэтому он направился прямо в усадьбу Терье. Он обещал Терье сразу же рассказать обо всем, если ему удастся напасть на след. И вот теперь он обнаружил кое-что…
Но, едва подойдя к двери, он услышал, что в доме что-то происходит. Что-то неприятное.
Эскиль медлил, ему вовсе не хотелось вмешиваться в их семейную жизнь. Но, услышав, отчаянный вопль Маленького Йолина, он вошел в дом.
Все трое были в комнате Йолина, и Терье, не обращая внимания на плач мальчика и дикий страх Сольвейг, кричал:
— Мальчишка был спокойным последние дни. У тебя есть еще! Дай ему снадобье, говорю тебе! Дай, пока у тебя есть еще достаточная доза!
— У меня больше ничего не осталось, клянусь! — воскликнула Сольвейг. — Отпусти меня, мне больно!
— Ты лжешь! Ты со своим жалким слюнтяем Эскилем дурачишь меня. Дай мальчишке снадобье, и он упокоится навеки! Неужели ты не понимаешь, что только продлеваешь его мучения?
— Если бы я только могла показать его доктору, — всхлипывала Сольвейг. — Но ты отнял у меня все мои деньги. И построил на них второй этаж в Йолинсборге.
— Да, и что же в этом плохого? Ведь дом-то принадлежит вам. Разве я построил для тебя плохой дом?
— Для меня? Я даже не видела тех денег, которые ты получаешь от квартирантов!
— Ты живешь в моем доме. Отправляйся-ка жить наверх!
Распахнув дверь, Эскиль дерзко спросил:
— Что здесь происходит?
Стоя возле постели, Сольвейг пыталась загородить мальчика от разъяренного Терье.
— Не вмешивайся не в свое дело, сопливый щенок! Пошел вон из моего дома! — прорычал Терье.
— Этот дом принадлежит также Сольвейг и Йолину.
— Вовсе нет! Они могут убираться отсюда в Йолинсборг!
Презрительно повернувшись спиной к Эскилю, он попытался вытащить мальчика из постели. Тот в страхе закричал.
Эскиль был человеком покладистым и сдержанным. Но теперь он всем своим существом чувствовал, что Терье зашел слишком далеко. Схватив Терье за плечи, он развернул его к себе. Изо всех сил он оттолкнул Терье от постели и прижал его к стене, не думая о том, каким слабым и изможденным был он сам после длительного пребывания в тюрьме и последующей тяжелой болезни. Гнев придал ему силы и смелость, чтобы наброситься на куда более крепкого, чем он, Терье.