Зарубежная история в лицах
Шрифт:
Между тем в городе свирепствовали параволаны – отъявленные головорезы, состоявшие на службе у александрийского патриарха. Они были его вооруженной свитой и выполняли любые его поручения, буквально терроризируя жителей Александрии.
Это случилось в марте 415 года. Ничего не подозревавшая Ипатия, возвращаясь откуда-то домой, неожиданно подверглась нападению со стороны отряда параволанов. Источники не дают оснований прямо утверждать, что на это нападение дал санкцию сам Кирилл, но, зная склонность патриарха к неблаговидным поступкам и учитывая тот факт, что параволаны обычно действовали по его указанию, нельзя полностью отрицать ответственности главы александрийской церкви за происшедшее. Даже
Свирепые головорезы силой выволокли Ипатию из повозки и потащили к церкви. Прекрасную женщину раздели донага, избили ненавистную плоть, носившую в себе все лучшее, что еще сохранялось от славной античности, и предали страшной казни: острыми устричными ракушками и черепками ее тело разорвали на куски, а затем бренные останки вынесли из храма, разбросали по городу или сожгли.
Это жуткое жертвоприношение потрясло всех. Даже Кирилл скорбел о случившемся, ибо такая расправа не вписывалась ни в какие христианские и человеческие нормы. Впоследствии и вся христианская церковь чувствовала неловкость за это кровавое преступление зверствующей толпы, вдохновленной лидером александрийских христиан, и пыталась выгородить Кирилла, столь ревностно всю жизнь боровшегося за торжество христианства.
Общественный резонанс, вызванный ужасным убийством Ипатии, был столь велик, что возмущение охватило даже Константинополь. Правительство не могло пройти мимо этого чудовищного преступления, но… спустя два с лишним месяца издало новый эдикт, удалявший язычников с административных постов и из армии, показав тем самым, что никакого ущемления христиан и церкви оно не допустит.
Ипатия пала жертвой религиозного фанатизма и обстоятельств. Ее гибель была предрешена всем ходом событий. «Афина по уму, Гера по величественной осанке, Афродита по красоте» была последней звездой античности, осветившей своим ярким светом ее угасающий небосвод. После смерти Ипатии александрийская школа пришла в упадок, и вскоре господство там христиан стало безраздельным, но оно уже не дало человечеству ни одного столь яркого имени.
Спустя некоторое время Ипатия стала языческой мученицей, и ее почитали едва ли не так же, как христиане почитают своих многочисленных мучеников и святых. Так две религии как бы примирились и сошлись в образе этой необыкновенной женщины, трагическая судьба которой до сих пор не может оставить равнодушным ни одного человека, независимо от его веры.
Августейшая лицедейка
Странно, что так мало и редко пишут о византийских императрицах. А ведь они очень часто были не просто супругами императоров, а фактическими правительницами империи, причем попадали на трон не из правящей в соседнем государстве семьи и даже не из высшей аристократии – из самой черни.
Одной из самых ярких и своеобразных фигур, когда-либо занимавших византийский престол, была Феодора, жена императора Юстиниана. История Феодоры, женщины необычной судьбы, женщины, шагнувшей с подмостков сцены, чуть ли не с панели на императорский престол, во все времена вызывала любопытство и интерес.
Современники рассказывали о ней самые невероятные истории, которые позднее были украшены новыми романтическими подробностями. Возможно именно благодаря легендам о ее приключениях, Феодора стала единственной из всех византийских императриц, известных широкой публике.
К сожалению,
Считается, что Феодора родилась на Кипре около 500-го года. Считается, что ребенком вместе со своими родителями она прибыла в Константинополь. Некоторые легенды из уважения к императорскому сану, которого Феодора достигла впоследствии, приписывали ей более знатное, более приличное происхождение, называя ее отца сенатором. И уроженкой Кипра ее сделали тоже легенды. Увы…
В действительности ее отец был служителем на константинопольском ипподроме и довольно рано умер, оставив в большой бедности вдову и трех малолетних дочерей. Маленькая Феодора выросла в довольно-таки сомнительном обществе закулисных завсегдатаев ипподрома. Когда она выросла, то стала актрисой и выступала в пантомимах. Да у нее и выбора-то не было – желающих жениться на нищей лицедейке как-то не находилось.
Льстецы говорили о том, что Феодора была красоты несравненной, «такой, что слова и искусство людей не в силах ее изобразить». По мнению же ее порицателей, она была просто хорошенькой женщиной, невысокого роста, крайне грациозной, с несколько бледным лицом, с глазами, исполненными живости. Но таких было немного: даже злейшие враги признавали, что Феодора в действительности была необыкновенно красива.
Эту красоту не доносит до нас в полной мере ее официальный портрет, находящийся в церкви Святого Виталия в Равенне. Феодора изображена на мозаике поблекшей красавицей с усталым и задумчивым лицом. Облаченная в царские одежды, она кажется немного выше ростом. Под короной, скрывающей лоб, – нежное, несколько худощавое лицо с длинным, прямым, правильной формы носом. Единственная характерная черта сохранилась на этом портрете – большие черные глаза, сверкающие из-под темной линии сросшихся бровей.
Феодора пленяла не только своей красотой. Она была умна, остроумна, весела, поэтому быстро добивалась успеха не только в театре, но и вне его. Благодаря своему пылкому темпераменту, влюбчивости, прирожденному влечению к удовольствиям, Феодора отнюдь не вела праведную жизнь и к двадцати годам приобрела сомнительную славу первой среди куртизанок Византии.
После такого бурного начала жизни Феодора на некоторое время вдруг исчезла из столицы. Возможно, ей хотелось вырваться из своей шумной среды или добиться какого-нибудь более прочного положения. Но оказывается, что именно в это время она увлеклась неким сирийцем, который получил должность губернатора в одной из африканских провинций. Вместе со своим возлюбленным Феодора отправилась в Африку. Однако их роман был непродолжительным. Феодора осталась одна в чужих краях, без средств к существованию. Поэтому ей приходилось зарабатывать себе на жизнь проституцией, из чего она в то время не делала тайны.
Долгое время Феодора пребывала в Александрии, научном и культурном центре тогдашнего мира, где не могла не попасть под влияние той среды, в которую ее забросили обстоятельства. Можно полагать, что именно здесь, в Александрии, в ней произошел какой-то перелом. Когда она вернулась в Константинополь, то круто изменила свой образ жизни. Некоторые предания свидетельствуют, что в это время она вела уединенную, тихую и вполне нравственную жизнь. Поселившись в скромном маленьком домике, она занималась рукоделием и пряла шерсть, как римские матроны доброго старого времени. И этим она зарабатывала себе на жизнь. Здесь-то ее и встретил богатый патриций Юстиниан и безумно влюбился.