Заря Айваза. Путь к осознанности
Шрифт:
— Я не могу пригласить тебя, мои уже спят.
— Хорошо, я и так очень устал, — ответил я и медленно пододвинул ее к себе.
Она положила голову мне на плечо. Я слышал ее быстрое и неглубокое дыхание, вдыхал аромат ее волос, который остался точно таким же, как и прежде. От ее нежного запаха и аромата лип у меня сжалось горло.
— Столько времени прошло, — сказал я, ощущая пульсацию в области шеи. — Боже мой, сколько же времени?!
— Поначалу время тянулось очень долго, но сейчас… словно ты никуда и не уезжал.
— Я чувствую то же самое, это похоже на какой-то мимолетный сон, от которого я проснулся.
— Нет ничего необыкновеннее, чем
Я не хотел мешать слиянию прошлого и настоящего, я только хотел, чтобы оно длилось вечно, — смешавшиеся столь знакомые ароматы обретали силу глубокой и черной реки. Я уже не мог бороться с усталостью и, прислонившись к ней, начал потихоньку погружаться в полусон.
— Увидимся завтра, — произнес я.
— Я позвоню тебе, не могу дождаться.
Следующим утром я провалялся в постели довольно долго: чувствовал себя отрешенно, в голове не было никаких мыслей, я находился в состоянии приятной неподвижности. В коридоре раздался телефонный звонок, и вскоре в дверях появилась мать, держа в руках телефон.
— Кто-то интересуется тобой. Хочешь ответить? — судя по ее голосу, это явно была не Лидия.
— Это Игорь Виславский. Я бы хотел повидаться с тобой… Хотелось бы организовать с тобой несколько публичных лекций, а также выделить место для твоих статей в моем журнале. Сейчас я работаю главным редактором.
— Как же ты узнал, что я вернулся?
— Ну, как… это же Балканы, новости здесь, как народные песни, разносятся из уст в уста с бешеной скоростью. Ты теперь человек, умудренный жизненным опытом. Я хотел бы пообщаться с тобой и взять у тебя интервью. Даже и не думай, что сможешь улизнуть от этого!
Игорь Виславский изучал психологию и был одним из лучших учащихся своего поколения. Три профессора боролись за то, чтобы тот стал их ассистентом, но его проблемы начались с того момента, как он выбрал в качестве основной темы для докторской диссертации сектантскую философию и религии новой эры. Поскольку профессора были некомпетентны в этой сфере, ему пришлось уйти и бродить по окрестностям Лондона на протяжении двух лет. Он, несомненно, переживал тяжелые времена, согласно его словам — он вытаскивал свою докторскую, как зуб с кривыми корнями.
Он ждал меня у уличного кафе при ресторане «Русский император». Он взял с собой несколько копий журнала «Альтернатива», в котором работал главным редактором. Я пришел с Лидией. Она уселась рядом со мной и молча слушала наш разговор.
— Держи, вот несколько экземпляров нашего журнала, можешь посмотреть на досуге. Я ведь, знаешь, пытаюсь потихоньку образовывать наших читателей. Многие в своих письмах интересуются йогой, хотят получить какие-то практические советы… Мне приходится идти на компромисс, я даю им немного того, о чем они просят, стимулирую их психогенные зоны, понемногу вводя их в более серьезные темы. Конечно же, на это потребуются годы.
Виславский особо не изменился: короткие волосы, узкое лицо, заметно выпирающий затылок. Благородное добродушие и мягкое сияние исходило от его косящих карих глаз. В нем было какое-то простодушие, я помню, как еще до моего отъезда в Стокгольм он работал каким-то должностным лицом по идеологическому воспитанию подрастающего поколения при городском комитете коммунистического союза.
Люди испытывали презрение к нему, которое, скорее всего, было оправданным. Однажды я спросил его: «Игорь, мне нужно следить за своими словами в твоем присутствии?» На что он дал простой ответ, словно мой вопрос был из области восточной философии,
— Я сейчас не хочу проводить интервью, — сказал он, показывая на копии журнала. — Сначала оцени уровень наших основных статей и обрати внимание на интервью. Я пытаюсь вставить в каждый выпуск хотя бы одно интервью, хоть и довольно трудно удержать интересных людей. Вот, например, Драгос Брозович, выпускник академии изобразительных искусств в Риме, использует северные мотивы в своих картинах, объясняя это тем, и я, кстати, искренне в это верю, что центр древнейшей цивилизации находился где-то поблизости Северного полюса, который на тот момент являлся тропической зоной. Внезапное смещение оси Земли повлекло за собой значительные изменения. Он рисует Атлантиду и сверхлюдей, свято веря в то, что он один из них. Он отлично разбирается в древней философии, особенно в философии Плотина, как он говорил, он изучал ее на протяжении девяти месяцев. Знаешь, ведь никому не интересно, о чем думает работник в мастерской.
— Конечно. — Это все, что я мог ответить. Я собирался спросить его, продолжает ли он работать в городском комитете, но все же не захотел портить впечатление о нашей встрече. День выдался прекрасным, на дворе стояли первые дни июня, было тепло, не сказать, что очень жарко, но все столики на террасе «Русского императора» были зарезервированы. Я растягивал турецкий кофе, который сохранил в себе вкус тех прекрасных далеких дней, он сильно отличался от шведского фильтрованного кофе из автоматов. Теплая ладонь Лидии упала на мое предплечье, ее колени соприкасались с моими под столом.
— Чем ты в основном занимался?
— Чистил картошку да мыл посуду в отеле.
— Да не пудри мне мозги, я серьезно, — он быстро повернулся к Лидии и сказал ей: — Прости нас, журналистов, Лидия, у нас, бывает, вылетают грязные словечки. — После чего продолжил: — Твоей первой любовью была йога. Ты все еще предан ей?
— Первую любовь нельзя позабыть, — ответил я и посмотрел на Лидию. — Ну, я, в основном, изучал западные герметические традиции.
— Я слышал, ты стал членом одного оккультного братства, придерживающегося скандинавской мифологии. Это так?
Это вопрос выстрелил в меня, как игрушечная пушка из коробки. Я вкратце рассказал о моей инициации Младену, да Боранке из Градиште, который был в курсе моего интереса к «таким вещам». Как же так получилось, что вести о моем вступлении в орден Одина дошли до Белграда быстрее, чем я сам?
— Какое общее впечатление оставляют у тебя ныне существующие альтернативные дисциплины? Какое направление сейчас доминирует? Индийская философия, дзен, классический буддизм, шаманизм?..
— В Швеции я читал об альтернативных дисциплинах в каталогах от всемирно известных издателей. Возможно, ты располагал аналогичными источниками. Популярность группы «Битлз», а также некоторых других культов вызывает все больший интерес к трансцендентальной медитации. Ты, наверняка, слышал о движении «Харе Кришна»? Они встречаются повсюду в Стокгольме: в аэропортах, на остановках метро, на улицах… Но больше всего меня изумляет то, что не пользуется популярностью и вряд ли вообще будет по причине своей своеобразности. Я говорю о квантовой механике, которая во многом пересекается с восточным мистицизмом, в частности, с йогой и Ведантой. К этой категории относится и алхимия, но к ней подходят с большей серьезностью. Лишь единицы проявляют способности в этой сфере.