Заря цвета пепла
Шрифт:
— Прошу извинить меня, сударыня, — начал я, — но как вы оказались здесь одна в столь поздний час?
— О, месье, — продолжала щебетать девушка как ни в чем не бывало, хватаясь за рукав моего камзола, — это все моя беззаботность. Я такая рассеянная. Мы с братом сегодня приехали в город, и, когда он отправился по своим делам, я пошла немного посмотреть город и, увы, — девица всхлипнула, — заблудилась.
— А спросить дорогу слабо? — хмыкнул Лис.
— Я пробовала, но здесь никто не говорит ни по-французски, ни по-английски. Вернее, мне указали на особняк принца Конде, однако… — Девушка подозрительно
Мы с Лисом переглянулись. Незнакомка не просто была француженкой, но и явно не искала близкого знакомства с приверженцами династии Бурбонов.
— Нет, — успокоил я собеседницу.
— Ну слава богу! — Она сложила руки перед грудью — жест и слова, не характерные для сторонницы Республики. Должно быть заметив недоумение на моем лице, девушка пустилась в объяснения: — Прошу извинить, что не представилась. Меня зовут Софи Рид, мой брат, Роберт Рид, — хозяин верфи в Квебеке. Наш отец был англичанин, мать — француженка. Сейчас, когда у Франции нелегкая пора, ей нужны корабли, много кораблей. Один из родичей нашей доброй маменьки занимает немалый пост в морском интендантстве. Он готов добиться большого заказа на строительство якобы для флота Канады. Ой! — Она закрыла рот ладошкой и сделала большие глаза. — Ну вот, я проболталась. Господа, прошу, не выдавайте меня брату!
— То есть, ваш брат строит корабли для республиканской Франции? — предположил я. Софи кивнула. — И стало быть, вы опасаетесь, что вас заподозрят в связи с эмигрантами и отберут заказ?
— О да, месье! А нашей верфи так нужен этот заказ!
— И все равно мне непонятно, — вмешался Лис, — где Квебек, а где Митава? Капитан, я помню, что Квебек и Казбек — это разные места, но все же, что за клуб имени Миклухо-Маклауда?
— Здесь много дерева. — Девушка назидательно подняла указательный палец. — Брат говорит — хорошего дерева.
— Ага, но нет выхода к морю.
Софи оглянулась почти затравленно:
— Месье, я не занимаюсь делами брата. Если желаете, я могу познакомить вас с ним. Мы остановились в гостинице «Лосиная голова». Если вы проводите меня туда, можете не сомневаться, брат будет очень признателен вам. Только поклянитесь, что вы не состоите в корпусе Конде.
— Век воли не видать! — хлопнул себя в грудь Лис. — Не состою, не сослежу, не сосижу и даже не сосхожу, если хотите.
— Я — частное лицо. — Слова мои звучали обтекаемо, но зато были чистейшей правдой. — Буду рад проводить столь юную и столь неосторожную барышню и свести знакомство с вашим почтеннейшим братом.
Гостиница «Лосиная голова» с момента основания предназначалась для господ и потому не разменивалась на всякую мелкотравчатую публику вроде бедных чиновников и младших офицеров с непомерным гонором и постоянной вентиляцией в карманах. Номера здесь стоили дорого, зато кухня была отменной, белье — свежим и снежно-белым, и, что показательно, за время пребывания я не видел не то что клопа, но даже и следа его. И уж совсем подкупал тот факт, что при виде лакея, вошедшего в номер, рука не тянулась к шпаге и пистолету. Если это и был грабеж, то деликатный и не лишенный комфорта.
Пламя свечей, щедро расставленных в бронзовых канделябрах,
Роберт попытался с порога встретить сестру упреками, но был вынужден отступить под напором ее многословного рассказа о путешествии по Митаве, неизвестном злодее и доблестных, великодушных джентльменах, которых «само небо» послало ей на помощь. Все это время мы стояли в дверях, готовые откланяться и уйти или же, будь на то воля мистера Рида, остаться на ужин.
Сказать честно, последний вариант меня устраивал куда больше. Во-первых, вся эта детективная история с пропавшим художником не оставила нам времени пообедать, и, во-вторых, на горизонте замаячила маленькая зацепка для натурализации во Франции. Крупный чиновник морского интендантства — хорошее прикрытие для въезда в страну.
Поздоровавшись с нами, Роберт Рид, как он отрекомендовался, тут же опасливо спросил:
— Что она вам уже понарассказала?
— Я ничего такого не говорила! — возмутилась Софи. — Только что ты кораблестроитель и разыскиваешь здесь какие-то сорта древесины.
— Да, это правда, — подтвердил хозяин судоверфи. — Здесь много лесов, там дальше, — он махнул рукой в сторону приоткрытого окна, — прекрасные мачтовые сосны и дубы для корпусов… И все за копейки!
— Но это же, как тут говорят, — вмешался Лис, — за морем телушка полушка, да рубль перевоз.
Брат спасенной нами девицы чуть заметно напрягся, но, сообразив, что разговаривает с далекими от бизнеса людьми, бросил небрежно:
— Я оцениваю возможность открытия в этих краях филиала.
Действительно, ни я, ни мой верный друг и напарник не занимались предпринимательством, и уж менее всего кораблестроением. Но следовало быть монастырским послушником, взращенным средь звуков органа и церковных гимнов, чтобы не понимать — строительство или покупка верфи за столько тысяч миль от берегов Гудзонова залива имеет подоплеку, связанную не столько с бизнесом, сколько с политикой. В нашем случае, вернее всего, — с тайной политикой. Болтовня Софи, дополненная словами ее брата, выстраивалась в довольно интересную картину. Конечно, я мог ошибиться, не зная множества деталей, но то, что я предполагал, нуждалось либо в срочном подтверждении, либо в не менее срочном опровержении.
Уже много веков Франция числила основным врагом Англию, и наоборот. Время от времени эти державы высаживали десанты на территорию противника и начинались войны: порой долгие, иногда не слишком, но всегда — судьбоносные. Сейчас назревал один из таких конфликтов. Ситуация представлялась близкой к детскому вопросу: «Если сойдутся слон с китом, кто кого заборет?» Английский флот по всем показателям был сильнее французского, но армия оставляла желать лучшего. Французы же господствовали на суше, однако и мечтать не могли о переброске войск морем. Каждый шаг их флота отслеживался и пресекался на корню.