Защита Центавра
Шрифт:
Позже, во время десерта, он задал вопрос, который вертелся у него на языке изначально.
– Вы, Ахан, продолжаете меня удивлять. Например, с Наставником. Неужели такое бывает не только у всемирно известных провидцев и Вы, как и они, общаетесь с высшими силами?
– В некотором смысле, да. Но я далеко, не Мессия. Я общаюсь с сущностью гораздо меньшего калибра, чем он и меньших возможностей. Но многократно превосходящих нас, обычных людей. Вы, надеюсь, понимаете, что мое общение с ним отличается от нашего с вами. В основном я слушаю, что мне говорят. Он знает, о чем я хочу
– Потрясающе, Ахан. Я и до этого относился к вам с большим уважением, теперь же оно не знает границ! Ураган, как я понял, до нас не дойдет?
– Надеюсь, что контуры, которые я обозначил, не будут превзойдены. Мы достаточно отстоим от побережья.
– Знаете, я опасаюсь за дочь и внуков. Как полагаете, если я их перевезу сюда, это уменьшит угрозу от ненастья.
– Решайте сами, Назер. Дом у вас большой и крепкий. Наверняка вам будет спокойнее. Ведь это стихия. Кто с уверенность может указать границы ее буйства.
– Пойду звонить, чтобы с утра ехали. Спасибо, Ахан.
– Спокойной ночи, Назер.
Когда Майер вышел после душа, его встречала Майя с полотенцем.
– Знаешь, после страстей, о которых ты говорил, я подумала, что подле тебя мне будет спокойнее ночевать.
Следующий день принес лавину звонков. Среди них был и от Председателя партии.
– Ты чего наговорил там, Майер. В отставку захотел?!
– Давайте подождем до тринадцати часов. Потом поговорим, если у вас останутся вопросы.
– Хорошо, если ты так уверен!
Майер поручил Майе поехать в штаб и своим присутствием вселить уверенность в посетителей и сделать заявление для СМИ. о том, что новых комментариев и прогнозов относительно урагана не будет. Надо ждать и готовиться к отражению удара стихии. К одиннадцати часам в усадьбу приехала Гала с детьми.
Погода, установившаяся на большей части территории штата, тревог не вызывала. Сообщения метеослужб никак не предвещали ухудшения ее в дальнейшем. Но большая часть населения и служб, в прибрежных районах, готовилась к защите от стихии. Рыболовецкие суда спешили укрыться в бухтах.
В полдень воздух стал свежеть и с моря потянул ветер. В следующие полчаса скорость его возросла до ураганной. С моря пошли пяти – шести метровые волны. Смерчи, идя с моря, захватывали на берегу песок и уносили глубоко на сушу. Все, что было недостаточно тяжелым на земле или не закреплено, поднялось в воздух или, кувыркаясь, перемещалось. В городах и поселениях пришли в движение кровли, крыши и заборы. Раскачивались и переворачивались автомобили. Люди, сбитые с ног, могли катиться, пока не упирались в серьезную преграду. Песок и тучевые облака скрыли солнце. Вдали от побережья пошли дожди, низвергнутые ослабевающими смерчами.
Первый удар стихии стих через полтора часа. Он охватил две трети предполагаемой площади. Но дождь продолжался. Во многих местах было нарушена подача электричества. Но ремонтные службы не торопились.
Менее чем через час ураган возобновился. Ветер и волны стали сильнее. Реки пошли вспять. Местами началось наводнение. Заметно похолодало. Там, где телевидение вещало, пошли первые репортажи. Сообщалось, что
Синоптики, реабилитируясь, и внося свою лепту в борьбу со стихией, назвали ураган Аханом, в честь первооткрывателя. Через три часа второй удар стал стихать. Над столицей полил сильный дождь, но не перешел ни во что серьезное. Через час последовал третий удар, но он оказался слабее первых двух и не продлился долго. Через час над Западным штатом вновь появилось солнце.
Прежде чем заняться восстановительными работами, звонили Майеру. Ему пришлось сделать специальное заявление для служб по чрезвычайным ситуациям о том, что, по его мнению, ураган завершился. Основной темой СМИ в этот день были тема урагана и его влияние на расклад политических симпатий избирателей. И все сходились в одном – Правая партия, благодаря Майеру, заметно пополнит ряды сторонников. Его предупреждение помогло предотвратить более крупный материальный ущерб и человеческие жертвы. Разговоры об урагане Ахан прекратились только на следующий день, последний перед голосованием, когда всякая агитация прекращалась.
Утром следующего дня все обитатели виллы Шнабеля, кроме обслуги и Майера, уехали в город. Он сказал, что будет наблюдать отсюда. Майер знал, что партия будет лидировать, не мог только сказать, сколько именно голосов избирателей наберет и просчитывал возможные варианты сотрудничества с другими партиями.
Майер сегодня чувствовал себя довольно расслаблено и, обдумывая будущие действия, временами погружался в дрему. Потом, не пытаясь отделить сон и явь, вновь оказался в кабинете командующего. «своего старшего брата», как определил его он сам. На этот раз командующий был в цивильном костюме, и серой рубашке. Он восседал во главе длинного стола, за которым также разместились десятка два мужчин. Очевидно, что проходило совещание. К нему обращались, называя «господин президент».
Завершая собрание, президент отпустил собравшихся, приказав двум участникам остаться. В одном Майер узнал человека, который в первую встречу носил полковничий мундир.
– Рассказывай, генерал, сколько ты еще можешь выявить врагов народа и других оппозиционеров, не желающих следовать путем, определенным последним съездом партии.
– В ближайший год более полумиллиона. А дальше будет зависеть от успешности нашего продвижения по генеральной линии, намеченной вами.
– Успешность, неуспешность! У вас, что нет своих методов выявления злопыхателей, уводящих народ в другую сторону от построения лучшего в мире общества?!
– Есть, конечно, такие методы, господин президент. Мы использовали, и будем использовать их.
– Теперь вы, господин министр. Как у вас с подготовкой к приему немалого числа новых работников? Бараки, кухни, лазареты, рабочие инструменты – насколько готова охрана?
– Сейчас мы имеем резерв на сто тысяч человек на случай усиленного поступления людей. А до конца года подготовим жилую площадь для размещения всего объема.
– Ну что же, подайте списки ваших отличившихся сотрудников. Они получат государственные награды. Перенимайте опыт, генерал!