Защита Центавра
Шрифт:
Майра пребывала в восторге от своей новой деятельности, и к тому же ее пока занять было нечем. На всякий случай Майер распорядился, чтобы Гера и Мирка занялись изучением основ шоу бизнеса: «Возможно, после выборов, Илия продолжит концертную деятельность. Ей понадобится надежная охрана, а вы лучшие».
Грезы
Наступивший день выборов, Майер встречал с ощущением предстоящего праздника, но предпочел, чтобы оно грело сердце, как ладони греют бокал с хорошим вином, и решил на публике не появляться, а провести время в саду гостиницы. Внешний периметр – вход в гостиницу охраняла Гера, на внутреннем- вход в сад охраняла Мирка. Там же
Сам он устроился в кресле качалке под навесом и потягивал красное вино. Постепенно он с трудом стал отделять реальность, в которой находился от реальности прошлого. Перед ним в своей спальне на кровати предстал Президент.
Очевидно, после последней встречи с Майером прошло немного времени, так как внешне он не поменялся, но он был перевязан бинтами на правом боку, и они кровоточили.
Маейеру пришла мысль, что в машине произошла схватка и Белла успела ранить Президента. У кровати высилась капельница, но из персонала никого не было. Раненый пытался встать, но рана мешала этому. С матерками он лег обратно. Постепенно он затих, вероятно, заснул или задремал. В сумерки в комнату вошла женщина, которую Майер определил, как врача. Она включила ночник и осмотрела место ранения, не поднимая рубаху. Огорченная увиденным, она вышла из комнаты.
Президент отчетливо застонал и повернулся на правый бок, скрючиваясь в позе эмбриона, но поворот только усилил болевые ощущения и он, потеряв ориентацию, повернулся еще раз в том же направлении. Кровать была невысока, но падение в этом состоянии могло оказаться фатальным.
Раненый закричал, призывая помощь. Но ожидаемого не получил. Не прибежали врачи, не появились соратники. Крики быстро прекратились и перешли в стоны. Руки у него оставались прижатыми к боку и были залиты кровью.
Когда у всемогущего прежде человека изо рта потек ручеек крови, Майер понял, что смерть рядом с ним. Человек успокоился, рана не болела и не беспокоила его больше. Через минуту он затих совсем. Майеру показалось, что от тела потянулись вверх белые облачка. Вскоре картины исчезли. Видимое пространство стремительно темнело. Показалось серое темное небо. На его фоне обрисовывались громоздкие контуры зданий. Они все были много ниже тех, стояли в современных городах и напоминали древние строения. Между ними в пространствах, напоминающих улицы, перемещались фигурки в лохмотьях или совсем голые. Они прижимались к стенам, что-то отрывали от цоколя зданий и торопливо поедали. Когда, кто-то сошел с предполагаемого тротуара, сверху на него свалилась темная масса и снова поднялась вверх, унося жертву в сторону одной из крыш. Насколько смог разобрать Майер, это была крупная птица.
Его глаза постепенно привыкали к восприятию в темноте, и в одной из фигур он признал Президента. Не по фигуре, но лицо данное крупным планом не позволяло ошибиться. Облик его напоминал заключенных из тех лагерей, которые возводились по его приказу по всей стране. Но выражение глаз оставалось беспощадно жестоким, что и было присуще диктатору при жизни.
Город не освещался небесными светилами. Только ровный серый цвет исходил от облаков, какой случается в ранние пасмурные часы после ночи. Тишина нарушалась иногда клекотом птиц-чудищ или воплем их жертв. Неожиданно наступила полная тишина. Случается, когда все живое замирает от страха. Кажется, и червь перестает извиваться от ужаса перед неведомым. Половину неба закрыл распростерший крылья ящер, который смог опуститься на ноги на городскую площадь. У Майера, билась в голове одна мысль-не попасть под раздачу, если он прилетел подкрепиться. Он опустил голову и сосредоточился на бывшем президенте. Тот сжался в клубок и спрятал голову в колени.
Откуда-то
Обнаружив президента, они ухватили его за конечности и понесли к Наставнику. Он, рассмотрев доставленного, махнул рукой, и президента поместили на место, откуда сошли несколько минут назад. Следом вскочил на ящера и Наставник. Тот сразу подпрыгнул, тяжело взмахнув крыльями, и скрылся за горизонтом. Очевидно, торопился.
Следом последовало подтверждение причин спешки в виде двух ящеров, севших на площадь со свирепым выражением на мордах и еще одного, который продолжал кружить наверху. Они были меньшего размера, чем улетевший, но вид имели устрашающий. Убедившись, что нет того, за кем прилетели, они подняли страшный гвалт и сорвались в ту сторону, куда полетел Наставник.
В вернувшейся тишине, постепенно картина начала рассеиваться, пока снова не возникли деревья, воссоздав сад.
Майер несколько минут продолжал сидеть, приходя в себя. «Скоро все прояснится и с президентом, и с наставником» – подумал он. – «Главное, не попасть на стол к кому-нибудь из них еще при этой жизни».
Ожидание
Оказалось, что времени прошло немного. До конца выборов оставалось около трех часов. Майер после увиденных картин почувствовал одиночество и даже озяб немного. Чтобы отвлечься от пережитого, он подозвал Мирку и пригласил сесть за столик.
– Захотелось компании, присаживайся, налей себе вина. Поговори о чем-нибудь со мной.
– Поговорю, шеф, но на работе не пью.
– Я тебе разрешаю, могу приказать, если надо. Несколько глотков вина не затуманят мозг, но сможешь отвлечься ненадолго от служебных обязанностей. Расскажи, как съездила к ребенку, чем он увлекается.
Майер налил в пустой бокал вина и протянул Мирке.
– Попробуй, очень вкусное вино. Не часто доводится пить такое.
– Спасибо, шеф. Я очень довольна, что удалось побыть с ребенком. С мужем, отцом ребенка прожили пять лет, а потом начались взаимные претензии и обиды. Решили, что лучше разойтись, чем травмировать ребенка. Сегодня, наверное, половина детей воспитываются одним из родителей или бабушками.
Интересуется спортом. Сейчас увлекся боксом. Разговаривала с тренером, сказал, что мальчик перспективный. Я рада такому таланту, и за себя может постоять и болтаться по улицам некогда.
– Кем же он мечтает стать?
– Чемпионом. Для начала города, а потом и штата.
– Как назвали будущего чемпиона?
– Аттик. Так решил муж. По названию горы из местности, где сам родился.
– Слушай, вот Гера не вылазит из брюк. Для ношения женской одежды ей почти всегда нужно указание. Хотя могла бы выглядеть в ней эффектно. Ты, как приступила к работе, постоянно в платье. Учитывая твои функции, не считаешь, что брючный костюм более удобен.
– Когда известно, в чем надо участвовать, я могу, по необходимости работать в брюках, если нет, то предпочитаю платья. Разумеется, если это не зимой и не на улице. Для моих функций даже удобнее. Усыпляет бдительность потенциального противника: не опасается слабой женщины.
– Очевидно, ты более гибка, чем Гера. В психологическом смысле, имею в виду.
– Я уверена, что в физическом смысле тоже. – Мирка аккуратно отставила недопитый бокал, разувшись, прошла на травяной газон, встала спиной к Майеру и стоя прогнулась назад, опершись о землю. Подол платья, скользя по бедрам, поднялся до трусиков, обнажив красивые, сильные ноги.
Майер одобрительно зааплодировал. В следующую секунду левая рука Мирки потеряла опору и тело, выворачиваясь, устремилось к земле.