Защита Центавра
Шрифт:
– Сейчас поедем, как паровоз с вагончиком. Я спереди, вы сзади держитесь за меня и повторяете все движения за мной, потом меняемся местами. ведущей будете вы.
Так они покатались и в сцепке, и другими способами. Потом Маргарита несколько кругов сделала самостоятельно, Илья только страховал.
– Все, Илья. Выдохлась. Сворачиваемся.
– Поехали. Я вас довезу до выхода. Как поедете? Прицепным вагончиком, на руках, или на шее?
– На шее, боюсь, не усижу.
Илья подхватил ее на руки и стараясь не задеть никого ее коньками покатил в сторону раздевалки.
Воду он так и не дал ей допить. Зашли в одно из десятков кафе и попили чаю с пончиками и джемом. Немного погуляли, пока Маргарита не сказала, что начинает
– Поехали ко мне на работу в мой кабинет. Не беспокойся, там есть отдельный вход с улицы, – добавила она в ответ на его безмолвный вопрос.
Доехали на такси. Маргарита рассчиталась: «моя инициатива».
Входили через охраняемую, соседнюю с залом территорию и далее, через ее бокс и лестницу на второй этаж. А оттуда в комнату отдыха при кабинете. Пока она принимала душ и переодевалась, Илья, скинув куртку, обосновался на диване, где незаметно для себя, и заснул.
Маргарита появилась из душевой в колготках и блузке. Увидев спящего Илью посмотрела на часы: шел третий час. Зевнула, пододвинула кресло к дивану и устроилась на нем , закинув ноги на кресло. Куртку Ильи набросила на свои бедра. Через минуту спала и она.
Проснулись почти одновременно. В комнате стоял сумрак. Илья, какое-то время соображал, где находится. Увидел рядом контуры головы и плеч. Сообразил «
Рита». Сполз на пол и заглянул ей в лицо. Глаза были открыты и внимательно наблюдали за ним. Он погладил Маргариту по голове. Вот иногда язык выразительнее в передаче чувств, скажем, как у животных. Облизал бы лицо, и не только. Сейчас оставалось только целовать. Однако поцелуи, если продолжить, сравнивать, более радикальный инструмент, чем облизывание. Можно натолкнуться на непонимание и нарушить равновесие. Боязно, но словно черт подталкивает делать что-то. А как не сделать? Рядом то к чему стремился, то, что считаешь аватаром, важнее которого сейчас нет ничего. «О-о-о! Нашел!» мысленный возглас, конечно, руки, ее руки. Здесь нет антагонизма, руки всегда информативны. У животных язык, у людей руки. По ним всегда ясны чувства и даже мысли. Илья дотянулся и взял ее ладонь в свою. Она всегда прохладная, сейчас тепла, потому что была у ее тела, под курткой. Теперь он может целовать эту ладонь, вкладывая чувство. Наверняка не будет отвергнуто. Вполне безопасное взаимодействие для обоих. От ладони он перешел к нежному запястью. Рука Маргариты оставалась инертна. Короткий рукав блузки позволил подняться без помех до плеча и до губ, когда она обняла его.
Но потом, что-то произошло с Маргаритой, и она отстранилась.
– Извини, Илья, какой- то тормоз во мне срабатывает. Давай пока на этом остановимся. Сейчас я возьму машину, и мы поедем. Я тебя завезу домой.
– Я , молодой , но не маленький, Маргарита. Сам доеду.
На другой день Илья позвонил Маргарите, чтобы узнать, все ли в порядке.
Хотя по своим ощущениям и знал, что заметных отклонений от привычных дел и действий у нее нет. Попросил ее, чтобы кто- то из ее тренеров два три раз в месяц приглашал его на спарринг с опытными боксерами. У него во время первенства округа появились кое какие, мысли и он решил их проверить. В разговоре он уловил в ее голосе извинительные нотки. Стараясь сгладить негативное завершение предыдущей встречи, она предложила встретиться в следующие выходные. Но получилось, как в коммерческой рекламе лотереи: она всегда сулит шанс, а удастся ли выиграть, зависит от других факторов. Свидание, как планировали, не состоялось. Несколько боксеров из ее клуба пригласили на турнир в Германию. Она возглавила делегацию.
Встречу опять пришлось отменить.
Первый спарринг пришелся на время ее отъезда. Боксер был той же весовой категории. Повыше, сухощавый. Минут двадцать Илья разминался, стараясь разогреть мышцы. Думал о Маргарите. Жаль, что ее нет, но и хорошо – не будет видеть, как ему достанется.
Выдали шлем, большие
– Вообще ты как себя чувствуешь, раньше выходил на ринг?
– Конечно.
– Да уж больно беспокоилась Маргарита Сергеевна. Она и сына против равных по силе просит не выпускать.
Короче. Первый боец с тобой отрабатывает поединок с подвижным соперником, скорость передвижения. Твое дело не застаиваться. Уходы, уклоны активная защита. Не стоять. Два раунда порхаешь по рингу, как говорил Али. Знаешь кто это?
– Да кто не знает!
– Тогда вперед!
Противник ценил время и обрушил град ударов с длинной и средних дистанций. Илья включил мышечную память, настраиваясь на один из ключевых поединков на первенстве округа. Почти не помогло. Здесь скорости были иные. Да и парню лет восемнадцать. Другой уровень. «Забьет, нахрен, насмерть!», – мелькнула мысль. Однако, мягкие перчатки и шлем гасили силу ударов, а Илья в глухой защите, стараясь, при этом не упускать наступающего боксера из виду, вертелся как мог. За полминуты он сам не смог нанести ни одного удара. Создав безопасный для себя отрыв, он неотрывно смотрел на боксера, ожидая начала очередной атаки. И за долю секунды до ее реализации, когда атакующий начал тянуть левую руку, нанося джеб, Илья кинулся навстречу, нырнув под его руку.
Удар вполне удался. Голова партнера дернулась, он остановился. Будь он в боевых перчатках, как минимум, мог случиться нокдаун.
Шла вторая минута боя. Тренер взмахом руки остановил Илью.
– Как себя чувствуешь, Саша? Можешь продолжить?
– Вполне. Нормально. Увлекся, сам виноват. Удар то несильный, но точный.
Тренер вывел боксеров на середину ринга.
– Бокс!
Дальше Илья сосредоточился на угадывании начала атак или отдельных ударов. Поединок закончился без агрессии, которая чувствовалась в первом раунде. Тренер похвалил обоих: «молодцы!».
– Илья, минут десять для отдыха тебе хватит? Могу дать больше, но остынешь.
– Вполне, Николай Николаевич.
Дальше тренер объяснил его роль во втором поединке.
– Здесь, напротив. Будешь жестко противостоять. Главное защита, блоки, нырки, наклоны. Контратаки, когда наверняка знаешь, что попадешь. Если случатся серьезные попадания, не терпи, подай знак. Он тяжелее тебя. Другого партнера не нашлось.
При этих словах, Ангелы за плечами Ильи переглянулись. Сильных травм они не могли допустить. Один из них извлек из рюкзака подобие шлема, но надевать на Илью не стал: «Подождем, как начнет складываться бой».
Противник, не теряя времени и нанося удары, пошел вперед. Бил в голову, в корпус, метил в печень. От большей части ударов Илья уклонялся или они попадали в защиту. Но сила ударов была велика, и они или вынуждали его отходить, или попросту откидывали в сторону. Щель, сквозь которую он мог наблюдать, напоминала обзор из танка Т-З4, когда по нему лупят немецкие тигры.
Во всяком случае, он так это себе представлял. Илья сосредоточился в себе, стараясь отключиться от восприятия внешних воздействий. У кого из животных шкура и кости толще им и надо стать: бизон, слон, носорог? Да, пусть это бизон.
Пусть пробует пробить его. Интеллект оставил Илью. Остались инстинкты. Он то уворачивался, то подставлял под удар плечи и руки, которые от ударов немели и не слушались. Голова сотрясалась от ударов. В один из моментов всплыла картина, которую он наблюдал несколько раз, во время атаки противника. Это открытый подбородок, на который боксер не обращал внимания из-за увлеченности атакой. Илья взбодрился, ожидая, когда соперник даст шанс, перестраиваясь или нацеливаясь на другое направление. Дождался, наконец, и выпрямляясь, направил правый кулак снизу- вверх, к подбородку боксера. Руки того безвольно опустились, и он сел на колени на полу ринга.