Защита Гурова
Шрифт:
Несмотря на октябрь, дни стояли ясные, но как раз в этот вечер заморосило. Гуров приехал на удивление быстро, но самовар уже пыхтел на столе, сыщик устроился в кресле, обхватил ладонями массивную кружку с чаем, кивнул, мол, слушаю.
Хозяин коротко рассказал о случившемся. Гуров осуждающе покачал головой и сказал:
– Что же вы, Игорь Семенович, о главном молчите? Когда ваш товарищ с ружьем и Волком вышел на улицу, что он увидел?
Хозяин взглянул на прислонившегося к дверному косяку Соню, кивнул.
– Ночь увидел,
– Волк рвался, вы с ним побежали в лес, – подсказал Гуров. – Что слышали?
– Там не разбежишься, глаз выколешь, а фонарь я не взял, боялся пулю схватить.
– Врете, фонарь вы взяли, но, когда с тропинки свернули, упали. Дальше понятно, пес тянет, пока поднялись, фонарь нашарили… Люди убежали, вы их не догнали. По треску кустов не могли разобрать, сколько их было? Двое? Трое?
– Кажись, двое. – Соня украдкой оглядел свой чистый, даже глаженный комбинезон десантника.
– Да не разгадывайте вы пустячные загадки, – усмехнулся Гуров. – Вы недавно переоделись, а на левой ладони у вас свежая ссадина. Вы мне лучше скажите, через лес, напрямик, до шоссейки далеко?
– Да кус леса и шмат поля. – Соня явно переживал, что мент уличил во вранье, главное, в неудаче, которую он пытался от Семеныча скрыть.
– А если на метры перевести? – допытывался Гуров.
– Пустяк, – вмешался Огарков, – метров двести, может меньше, вы на крыльцо выйдите, шоссейку слышно.
– Так чего вы переживаете? – удивился Гуров. – Вы их догнать не могли.
– Волка бы отпустил, так вмиг повязали бы, – хмуро ответил Соня.
– Кого повязали бы? – Хозяин рассердился. – «Скорая» могла и не успеть, ты нашего пса не знаешь? Гуляла парочка…
– Извините, хозяин, – перебил Соня, – нормальные люди мясо собакам не бросают.
– А ты заметил, что это фирменный антрекот? Может, люди на костре мясо жарили, у них кусок остался, услышали, собака за забором, вот и бросили.
Соня махнул своей лапищей и, разобиженный, вышел из дома.
– Утром эксперты нам ответ дадут, – сказал Гуров. – Антрекот я заберу. Как я понимаю, Игорь Семенович, вы недооцениваете реальность и серьезность угрозы. Нам повезло, что русскому человеку свойственна опасная привычка сначала действовать как проще, а уж затем, в случае неудачи, задумываться серьезно. Сейчас мы предупреждены, следовательно, вооружены. Они собирались отравить собаку и застрелить вас при выходе из машины.
– А из-за чего весь сыр-бор? Я тридцать лет хозяин тюрьмы, угроз звучало – не счесть, а попыток было всего две. И люди-то были несерьезные, даже обидно.
– Значит, вы ничего не поняли из нашего с вами разговора, – с грустью заметил Гуров.
– Понял. Некто желает, чтобы приговоренный к высшей мере Тимур Яндиев умер быстрее. У нас везде очереди исчезли, а очередь в суд и на исполнение приговора – конца не видно.
– Верно. Самое простое
– А при чем тут полковник Огарков? Исполнитель?
– Во-первых, вы родились на Марсе и не берете взяток. Факт прискорбный и сто раз проверенный. Вы старый служака и педант, вас на кривой козе не объедешь. Если Огаркова убрать, придет другой человек, а с ним и другой разговор.
– Не пугайте, полковник! – Огарков расправил плечи, воинственно выдвинул подбородок.
– Вы знаете, кого наши клиенты называют фраером? Неумеху? Дурака? Фраером зовут человека, который уверен, что все знает. Мы с вами знаем много, но далеко не все. И мы не фраера, потому завтра вы ложитесь в госпиталь с обострением радикулита.
– И радикулит, и отложение солей наличествуют, – усмехнулся Огарков.
– Кто из ваших замов наибольший лопух?
– Оба не блещут. Людей понять можно. Кто по доброй воле в тюрьму пойдет? И кадровики правы, думающих офицеров повыбивали. Где их возьмешь? Одна надежда на пенсионеров, кто дослуживает.
– Оставьте вместо себя наиболее пугливого, предупредите, что выпишитесь скоро и, если на него хоть одна жалоба поступит, он свободен.
– Лев Иванович, вы мужик жестокий? – спросил хозяин.
– Стараюсь оставаться человеком, как получается, не мне судить.
Они помолчали, затем хозяин вздохнул и сказал:
– Да, угораздило нас так вмазаться. Может, на том свете зачтется?
– И не надейтесь, нас пьяных чертей заставят ловить. – Гуров пытался развеселить хозяина, так как предстоял неприятный разговор.
Иван, которого тщетно разыскивала группа Гурова, жил в самом центре Москвы, в гостинице. Занимал номер полулюкс, изображал больного и вежливым обхождением и щедрыми чаевыми снискал себе всеобщее уважение. Но жить в гостинице, даже с безукоризненным паспортом, которым Ивана обеспечил Вердин, было опасно. Горничные – народ любопытный, и молодой мужик, холостой, не курит, не пьет, девок не водит, представляется человеком, о котором очень интересно поговорить.
Сразу после теракта Иван из Москвы улетел, но через месяц вынужден был вернуться, так как Вердин тянул с выплатой денег. Он не отказывал, подбрасывал тысячу-другую долларов, ссылаясь на то, что банк временно прекратил платежи. Однажды Иван сорвался и прямо заявил, что лишний покойник на кладбище даже не будет заметен. На что Вердин ему с улыбкой ответил:
– Твое грешное тело, Иван, даже искать никто не станет. Я тебе должен двадцать штук, и ты их скоро получишь. А согласишься еще в одном деле подсобить, тебе карманов не хватит, придется кейс приобрести.