Защитник для Феи или Не нужно помнить обо мне
Шрифт:
– Пойдем, - также спокойно проговорил он. Плакать расхотелось. Любопытство победило.
– Куда?
– спросила я, вытирая слезы с мокрых щек.
– Увидишь, - только и ответил Степка, и уже мягче добавил, - Сейчас все выясним. Ты только не бойся.
Спустя несколько минут мы уже входили в кабинет УЗИ. Степа, пообщавшись с врачом, уложил меня на кушетку. Сам присел рядом, не забывая держать меня за руку.
– Я так понимаю, Степан Романович, у вас это первый ребенок, - улыбаясь, спросила врач, нанося гель и приступая к процедуре.
– Первый, - кивнул Степка, он уже смотрел
Любимый указал на монитор. Я удивленно рассматривала изображение. Господи, ну и как там можно хоть что-то понять?
– Срок точный определить сложно, - услышала голос врача, - Скорее всего, недели четыре. Плод в порядке. Угроз нет.
Врач что-то еще говорила, но я уже ничего не слышала. Все внимание было сосредоточено на лице любимого. Он продолжал сидеть в той же позе, что и пять минут назад, прижавшись губами к моей ладони. Взгляд устремлен на монитор.
Врач распечатала изображение, первую фотографию нашего ребеночка, и, оставив нас одних, вышла. Я продолжала лежать на кушетке, а Степка сполз на пол, и, встав на колени возле меня, начал осторожно стирать остатки геля после процедуры. Заметила, что руки его немного подрагивали. Посмотрела в его лицо. Губы сжаты, в глазах радость с нотками грусти.
– Милена, - тихо начал говорить он, избегая моего взгляда, - Я не буду давить на тебя. Решение примешь ты сама. И я его поддержу в любом случае, каким бы он ни было.
– Ты это о чем?
– потеряно спросила я. Степка продолжал отводить взгляд. Выбросил грязную салфетку. Поправил мою одежду.
– Профессор будет оперировать, если ты согласишься, но ...
– голос любимого дрогнул, - понимаешь, дело в том, что ...
– Степа!
– неожиданно для себя самой с угрозой в голосе произнесла я.
– Ребенок не вынесет такой операции, - наконец сказал он, - Нужно выбрать.
Степа, наконец, посмотрел в мои глаза. Печаль затаилась в его взгляде. Но осуждения не было. Уверена, что он поддержит меня независимо от моего решения.
– Ребенок или здоровая нога?
– спросила я. Он кивнул, говорить ничего не стал. Улыбнулась. Щелкнула его по носу, стараясь разрядить атмосферу, гнетущую меня с каждой секундой.
– Глупый, - уже веселее проговорила я, - Я пять лет хромала, справлюсь и теперь. Главное, чтобы малыш родился здоровым. А то мало ли, его будет постоянно укачивать с такой мамашей, как я.
Степан смотрел на меня совершенно серьезно, только придвинулся еще ближе. Почти вплотную к моему лицу.
– Ты будешь самой замечательной мамой нашим деткам, - сказал он, и, наконец, улыбнулся.
– Так ты хочешь нескольких?
– поинтересовалась я, проводя пальцами по его щеке, подбородку, задержалась на губах.
– Угу, - ответил Степа, поцеловав мои пальцы, - Родим этого малыша, поправим тебе ножку и сразу же пойдем в магазин за вторым.
В ответ я только рассмеялась. Теперь я была уверена, что не повторю судьбу своей матери. Я стану самой замечательной мамой на свете. И любимый мне в этом поможет.
Степан
– Стёп, Стёп!-
Дверь в спальню распахнулась, и в появившемся проеме мелькнула голова братишки.
– Уже пора!
– поставил меня в известность братишка.
Милена, тихо рассмеявшись, укрылась одеялом с головой.
– Прохор, еще только пять утра, - проворчал я, обнимая жену и крепче закрывая глаза.
– Стёп, ты обещал!
– привел младший брат разумный аргумент.
– Не мог я такое наобещать, - проворчал я, уткнувшись носом в плечико жены. Вдохнул аромат, присущий только ей.
– Обещал, обещал, - хихикнула Милена, - Я сама слышала.
– Значит, меня кто-то уговорил, - вздохнул я, открывая глаза. Прошка, оставив дверь открытой, начал подкрадываться к нашей кровати. По его хитрой физиономии понял, сейчас нападет и будет щекотать.
– Я сейчас, - тихо, так чтобы не расслышал брат, шепнул Милене на ухо. Осторожно отдвинулся от жены, чтобы во время наших 'боев' с братом случайно не задеть Милену. И когда Прошка был уже совсем близко, думая, что я не замечаю его маневров, стремительно подпрыгнул с кровати и подхватил брата. Тот весело засмеялся. А я принялся щекотать Прохора. Милена весело и звонко смеялась, наблюдая за нашими поединками. Ее смех разливался теплом в моей душе, как и всегда, с момента нашей первой встречи.
– Мила! Мила, помоги!
– взмолился Прошка, зовя на помощь. В ответ Милена медленно поднялась с кровати и, поправив ночную сорочку, с хитрым выражением лица двинулась на меня.
– Двое на одного - нечестно!
– строго сказал я. Но Милена не обратила внимания на мои слова. Она уже принялась щекотать меня, быстро перебирая ловкими пальчиками по ребрам. Я смеялся, извиваясь, но старался не задеть фигурку жены. Когда я решил сдаться, прыгнул на кровать, и закутался в одеяло.
– Предлагаю ничью!
– милостиво предложил я. В ответ Милена фыркнула и, кряхтя, вскарабкалась на меня, победно уселась сверху и скрестила руки на груди.
– Мы победили!
– заявила она. Высвободив руки из-под одеяла, осторожно погладил жену по спине.
– Ты всегда побеждаешь, - рассмеялся я. Руки скользнули по ее животу, в котором растет наш сыночек, - Ты точно справишься без меня?
– Степан Романович, - грозно проговорила жена, - Вы уезжаете на несколько часов, со мной остаются Фея, мама и куча охраны. Все будет в порядке.
Я только вздохнул. Вчера вечером мужская половина нашего семейства решила отправиться в загородный дом дяди Ильи. У него там в нескольких метрах от особняка был расположен пруд, где мы и собирались порыбачить. Прошка, узнав о воскресной рыбалке, весьма обрадовался. Мне тоже идея была по душе, вот только беспокойство за любимую не давало расслабиться. Со дня на день мы ждем появления ребенка. И я бы предпочел остаться с ней. Но любимая, заявила, что они с девочками будут отдыхать от мужской опеки. Фея сообщила Виту то же самое. Ну а мама просто поставила папу в известность, что он едет на рыбалку утром, а вечером возвращается домой. Мы, мужчины, вздыхая и сочувственно улыбаясь друг другу, только согласились. Выбора нам не предоставили.