Защитник
Шрифт:
— Да, Лукас…
Она продолжила, перебив меня:
— Однако, один из членов твоей ударной группы, возглавляющий группу альфа, по-прежнему остается среди пациентов медицинского центра Ультрамариновой зоны, пребывающих в критическом состоянии.
На этот раз я ограничилась одним словом.
— Да.
— Понимаю и сочувствую. — Сапфир в целом выглядела отстраненной и незаинтересованной, потом вдруг ее лицо исказилось болью, но тут же вновь обрело прежнее жестко контролируемое выражение. — Я звоню потому, что дочь одного из членов моей ударной
— Да, мне сказали, что ты потеряла двоих. — Я автоматически повторила слова, использованные Сапфир. — Понимаю и сочувствую.
— На мою группу бета тяжело повлияла новость, что дочь Сорена пострадала от огня. Они тревожатся за дитя своего собрата по оружию и, к тому же, борются с собственными ожившими старыми травмами. В ходе непрерывного обмена информацией мы получили предупреждение, что выжившие члены отряда безопасности могут подвергнуться новым нападениям. Сорен попросил разрешения отправиться в ожоговый центр и помочь в охране своей дочери, а остальные члены группы бета пожелали его сопровождать.
— Остаток твоей группы бета? Ты можешь одолжить их всех?
— Мой командир-тактик, Пенелопа, чувствует, что уровень тревожности в группе бета слишком велик, чтобы рисковать использовать их даже в простейших рейдах. И потом, они будут отсутствовать недолго. Мне сообщили, что завтра днем Кирстен получит свое генетически подогнанное лекарство, и, будем надеяться, в течение следующих нескольких дней ее состояние улучшится настолько, чтобы перевести ее под защиту медицинского отдела моего телепатического подразделения.
Сапфир помолчала.
— Таким образом, я намерена принять запрос своей группы бета 6943d1. Однако, базовые хорошие манеры требуют, чтобы я получила твое согласие, прежде чем позволю своим людям вторгнуться в твое дело.
Странным образом она намеренно подчеркнула последнюю фразу.
— Базовые хорошие манеры — это набор правил для телепатов? — спросила я.
— Если хочешь, можешь воспринимать их так. Мы зовем их базовыми хорошими манерами, потому что это они и есть. С моей стороны прилично позвонить тебе и попросить твоего согласия, прежде чем вводить своих людей в твое дело. Неприлично другому телепату вынюхивать что-то в умах моих людей. Исключительно неприлично тому же телепату звонить мне и хвастаться раскрытием моей личной информации.
Очевидно, она говорила о реальном происшествии, и я догадывалась, какой телепат обладает исключительно плохими манерами. Кит обожал дразнить людей их секретами.
— Кит, — сказала я.
— Да. Плохие манеры имеют последствия. Я больше не общаюсь с Китом напрямую.
Я получила четкое послание. Зови это манерами или правилами, нарушение поведенческого кодекса телепата сделает тебя непопулярной, а за серьезные прегрешения другие телепаты и вовсе перестанут с тобой общаться. Я этого определенно не хотела. Я так много могла от них узнать.
Рассуждая логически,
— Я могу себе представить, что чувствует сейчас Сорен, и даю согласие на помощь твоей ударной группы бета в охране ожогового медицинского центра. — Я поколебалась. — Полагаю, с моей стороны будет неприлично рассказывать кому-либо о нашей беседе, поэтому лучше тебе самой проинформировать моего командира-тактика об участии твоей ударной группы бета.
Сапфир кивнула.
— Исключительно неприлично рассказывать чужакам, что телепаты разговаривают друг с другом, поскольку это неизбежно приведет к попыткам разрушить наши каналы связи. Даже Кит и Оливия считают это нежелательным.
Я моргнула.
— Ты беседуешь с Оливией?
— Да. Оливия телепат. Временами с ней сложно, но в ее случае плохие манеры можно извинить, поскольку они вызваны причинами, неподконтрольными ей. — Вид Сапфир безошибочно показывал, что она хочет завершить разговор. — Спасибо за твое согласие. Я его ценю.
— Пожалуйста, подожди, — попросила я. — Мне нужно знать, как с тобой связаться.
— На данном этапе с твоей стороны прилично дожидаться, пока контакт инициирует кто-то из нас.
Сапфир явно чувствовала себя опытным телепатом, а меня — зеленым новичком, который должен принять ее авторитет. Похоже, дипломатией тут можно было достичь большего, чем спором, поэтому я аккуратно сформулировала ответ.
— Я беспокоюсь, вдруг мне понадобится попросить у другого телепата согласия на что-то, а я не буду знать, как это сделать. Не хочу, чтобы меня обвинили в плохих манерах.
— Я прихожу к заключению, что создала проблему, связавшись с тобой преждевременно, — сказала Сапфир. — На этом этапе мне больше не следует с тобой общаться, но неразумно ожидать, что ты забудешь о произошедшем разговоре.
Она помолчала пару секунд.
— Очень хорошо, я объясню, как ты можешь с нами связаться, но ты не должна делать это по незначительным поводам. Тебе известно, что при продолжительном обмене данными между тактическими группами используется выделенная безопасная линия между подразделениями телепатов?
— Да.
— Это также позволяет персоналу различных подразделений связываться при помощи звонков-конференций, например, в ходе совместных встреч тактических команд. Если ты начинаешь новый конференц-звонок, то можешь пригласить человека из любого подразделения телепата. Тогда звонок считается внутренним и минует все проверки безопасности.
— О. Это действительно…
Я недоговорила фразу, потому что экран моего инфовизора почернел. Я разочарованно уставилась на него. Сапфир закончила разговор, а мне хотелось задать еще дюжины вопросов. Я испытывала искушение перезвонить ей, но была уверена, что это расценят, как исключительно плохие манеры.