Защитник

Нивен Ларри

— Скверно, — он глянул на меню, укрепленное на груди официанта и содрогнулся. — Боже мой! Ну и цены!

— То, что здесь подается, дорого. Но с другой стороны, есть дрожжи для безработных, а они бесплатны…

— Бесплатны?

— …И только чуть хуже на вкус. Если вы в стесненном положении, дрожжи обеспечат вам пропитание, а растут они практически сами. Обычный зонник употребляет почти исключительно вегетарианскую пищу, не считая цыплят и яйца. В большинстве крупных куполов выращиваются цыплята. Говядину и свинину мы можем получать только в мирах, образованных выдуванием

пустот в астероидах. А морская пища… Ну, для этого нам пришлось бы плавать. Иногда появляются замороженные и обезвоженные продукты. Они стоят дешевле.

Они отстучали свои заказы на клавиатуре официанта. На Земле в ресторане с такими ценами официант по крайней мере имел бы человеческий облик… Но Рой никак не мог представить себе зонника в качестве официанта.

Куски мясной «Дианы» были слишком маленькими, овощи — разнообразные и в изобилии. Алис резко оборвала его восторги.

— Я позабыла, — сказала она, — что на Земле мне пришлось взвалить на плечи рюкзак, чтобы компенсировать все, что я съела.

Рой отложил вилку:

— Не могу понять, чем же он питался?

— Оставим пока это.

— Хорошо. Расскажите тогда о себе.

Она рассказала ему о детстве, проведенном на Астероиде Родов, о толстых окнах в подвальном помещении, через которые она могла видеть звезды. Звезды, которые для нее ничего не значили до тех пор, пока она не вышла наружу. Годы тренировок по вождению космических кораблей — не по необходимости, но друзья сочтут вас ненормальной, если вас отсеют. Первая попытка контрабанды и пилот-золотомундирник, повисший у нее на хвосте словно пиявка. Смеющийся над ней с экрана связи. До следующей попытки прошло три года, и все это время она возила пищевые продукты и гидропонное оборудование в троянские точки. А затем-то же самое смеющееся лицо. Она отгрузилась, а он всю дорогу до Гектора читал ей лекции по экономике.

Они перешли к кофе (замороженному и обезвоженному) и коньяку (произведен в Зоне и, к тому же, превосходен). Он рассказывал ей о двоюродных сестрах и сестрах еще более дальнего родства, вплоть до четвертого колена, о совсем уже отдаленных дядьях, а заодно и о тетках. Они все разбрелись по всему свету, так что куда бы он ни направился, у него везде отыщутся родственники. Он рассказал ей о Большой Стелле.

— Так он был прав, — сказала Алис.

Он знал, что она подразумевает.

— Я мог бы не обращаться к народу. Я мог бы не отказываться от денег. Алис, именно так он и судит о всей человеческой расе. Как о марионетках — на ниточках. И он — единственный, кто эти ниточки может видеть.

Лицо Алис исказилось от гнева:

— Я не позволяла судить о себе подобным образом.

— Он берет образцы, чтобы видеть, что мы делаем и как мы делаем. Полагаю, следующим его шагом будет осуществление плана селективного размножения.

— Великолепно, а каков наш следующий шаг?

— Не знаю, — он потягивал коньяк крохотными глотками. Чудесный напиток. Коньяк, казалось, испарялся во рту. Зоне следовало бы экспортировать его. Он был бы экономичнейшим из горючих: провались все пропадом.

— Думаю, у нас есть три возможности, —

сказала Алис. — Первая: всем рассказать то, что мы знаем. Прежде всего — Винни, а затем продюсеру любой ленты новостей, который согласится нас выслушать.

— А они станут слушать?

— О… — она небрежно махнула рукой. — Думаю, опубликуют. Это же сенсация. Но у нас нет никаких доказательств. Одни предположения, а в них — зияющая дыра. И это все, чем мы располагаем.

— Чем он питался?

— Именно.

— Ну, можно попытаться объяснить.

Алис нажала кнопку вызова. Когда официант, шелестя в воздухе, скользнул к ним, она заказала еще два коньяка.

— И что потом? — поинтересовалась она.

— …Н-ну…

— Люди нас выслушают, начнут обсуждать и удивляться. И ничего не произойдет. Постепенно все сойдет на нет. Бреннану придется просто выждать. Столько, сколько понадобится: сто лет, тысячу…

— Мы ничего не знаем. Мы кричим в пустоту.

— Прекрасно. Вторая наша возможность — отказаться от этого дела.

— Нет.

— Отлично. Третья возможность — выследить его. С помощью Флота Полиции Зоны, если она нас поддержит, в противном случае — самостоятельно. — Он подумал, потягивая коньяк. — Знать бы, где его искать.

— Прекрасно, давайте прикинем. — Алис откинулась в кресле, полузакрыв глаза. — Он направился в межзвездное пространство. Остановился в кометном поясе, далеко за орбитой Плутона, пробыл там два месяца. Остановился полностью, что ему обошлось в немалое количество горючего. А потом продолжил путь.

— Путь продолжил его корабль. Раз уж он сейчас здесь, значит, он отправил в космос пустую моторную секцию корабля Пак. У него остались кабина управления корабля Пак и одноместное судно Зоны.

— И горючее. Столько горючего, сколько ему нужно — из цистерн моторной секции. Запас для маневрирования. Когда он отправлялся в путь, его цистерны были полны.

— Чудесно. Мы предполагаем, что он нашел способ выращивать корни для своего пропитания. Возможно, перед тем, как покинуть Марс, он забрал семена из грузового отсека. Чего у него теперь нет такого, в чем бы он нуждался?

— Дома, базы. Строительных материалов.

— Мог он получить это из комет?

— Вполне. Газы и химические соединения, во всяком случае.

— Превосходно. Я тоже так считаю, — сказал Трусдейл. — Когда вы так бойко говорите о кометном поясе, вы представляете, что говорите о кольце камней и скал, похожем на Зону Астероидов? Кометный пояс — место удобное, — произнес он с некоторым усилием. Коньяк начал сказываться на его языке. Если он исказит какое-нибудь мудреное слово, она только рассмеется. — Это там, где кометы замедляют скорость, зависают, а потом возвращаются к Солнцу. По объему это в десять раз больше всей Солнечной Системы, и, во всяком случае, большая часть Солнечной Системы располагается в одной плоскости. В большинство соединений, составляющих хвост кометы, входит водород, верно? Вот Бреннан и решил проблему горючего. В этом отношении Бреннан сегодня может находиться в одном месте, а завтра в каком угодно другом. Где будем искать?