Защитники Русского неба. От Нестерова до Гагарина
Шрифт:
А.Ф. Ковачевич: «1-й налёт на Москву я хорошо помню. Он был наиболее эффективным. И это несмотря на то, что все силы ПВО были приведены в состояние полной боевой готовности.
Я видел, как проходили группы, хоть их и мало было в нашем секторе. Ведь без освещения открывали огонь очень дальний. А атака в прожекторах очень сложная. Цель берёт 4 — 5 прожекторов, и ты к ней подходишь. И такое впечатление, что сейчас воткнёшься в неё. Они на этом чёрном фоне становятся вот такие! В прицел берёшь и начинаешь открывать огонь. Но там беда в том была, что разведчики ходили в основном ночные. Не было такого, как в Сталинграде намолотили. Днём тысячи самолётов. Две волны. Там они работали с 6 до 9, а потом ещё с 13 до 15. Они сыпали там так, что всё рушилось. С воздуха смотришь: "Что они делают?" "Юнкерсы" сыпят, "хейнкели" сыпят, "дорнье" сыпят. Ю-87 пикируют».
«…Я был на дальних подступах. Сидели мы в Мигалово и поднимались мы оттуда на МиГ-3. Наведения никакого не было. Садится в Мигалово было
Здесь только разведчики ходили и осветители. Не группами. Мы полезли сюда. Пошли в западное направление с Клина — никто не наводит. Где? Дайте мне координаты. Радиостанция была, но никто не наводит! На земле нет радиостанций. И локаторов нет! Стоят РУС-1 где-то в районе Сычёвки и всё. Как отражать? Мы нашли способ уже потом, попозже. Начали облака ночью появляться, а они из-за облаков. Снизу выхлопа не видно. Так мы обнаружили, что выхлоп у них сверху центроплана. Значит, надо набирать высоты побольше. И вот у меня был такой случай, когда я вижу, идёт "юнкере", по конфигурации тень на облаках. Слоистая такая облачность. Так он за облаками идёт и на облаках тень. Где он? Я под ним или над ним? Я не могу определить. Тогда в этот вечер я определил, что выхлопные патрубки сверху. Значит, я быстрее набираю высоту и начинаю накладывать свой самолёт на его тень. И сжимаюсь, сжимаюсь, сжимаюсь. И начинается противоборство, кто кого раньше хлестанёт.
Товарищ Талалихин попал в обстрел. Его ранило в руку. Когда пуля попала, он сунул газ и столкнулся с немцем. Он не таранил. Он ударил "хейнкеля" и его выбросило из кабины.
Очнулся, когда летел в воздухе, и открыл парашют. Но ему говорят: "Таранил!" А он: "Да я столкнулся, ранен был!" Ну что ж, срубил — значит срубил. А погиб по-глупому. Садился на вынужденную да врезался в земляную насыпь на железной дороге на МиГ-3. Вот так бывает…»
МиГ-3 был грозным и длинноносым. После хорошо освоенных И-16 лётчики к нему привыкали с большим трудом. При этом хвалили его хорошую скорость, но жаловались, что на взлёте он требовал особой внимательности из-за своей тенденции крениться вправо.
«На взлёте держи его изо всех сил левой ногой: норовит развернуться вправо. Когда будешь на посадку заходить, учти — при выпуске закрылков он сам немного отпускает нос, но недостаточно: надо ещё добавить, иначе скорость быстро гаснет. Перед выравниванием держи двести-двести десять», — именно так учил лётчика-испытателя Марка Галлая лётчик-испытатель Якимов.
Развороты МиГ-3 выполнял с большим радиусом, рулей не слушал. Но несомненно одно: МиГ-3 по ТТД превосходил тогда все отечественные истребители и даже многие зарубежные. Правда, был тяжеловат. Ошибок при пилотировании не прощал и был рассчитан на хорошего лётчика. Поэтому средний лётчик на нём сразу же попадал в разряд слабых.
Что немаловажно, МиГ-3 был высотным истребителем и от 4 тысяч и выше не имел себе равных. Его мощный мотор тогда работал безукоризненно, а пилот чувствовал себя весьма уверенно.
МиГ-3 по сравнению с «мессером» быстро переходил из крутого пикирования к выполнению восходящих вертикальных фигур. Как недостаток считалось отсутствие у него переднего бронестекла.
Но вот ночью на МиГе летать было сложно. Он не был оборудован для таких полётов. Среднему лётчику даже в обычных условиях было непросто «оседлать» эту машину. Ибо не было приборов для слепого полёта — горизонта и гиромагнитного компаса.
Ещё один недостаток: в полёте нельзя было сдвинуть крышку фонаря из-за больших усилий, что нередко вынуждало выполнять боевое задание в открытой кабине. Из-за этого МиГ терял скорость до 30 км/ч. А плохой тусклый прицел мешал стрелять даже с близких дистанций.
У МиГа часто наблюдались течи маслорадиаторов из-за тряски мотора и плохой амортизации. Выбивание же масла из носка редуктора приводило к забрызгиванию козырька фонаря.
Именно на таком истребителе и начал свою войну в небе Москвы Аркадий Фёдорович.
По тревоге он занимал глубокую посадку в кабине. А ещё низкий козырёк, массивный и высокозадранный вверх капот мощного мотора… Обзор не особенно впечатляющий…
Механик протягивает руку в кабину и буквально несколькими движениями рукояткой заливного шприца отправляет в мотор первую порцию бензина для запуска.
Шипит сжатый воздух из баллонов… Толчками начинают поворачиваться лопасти винта… Зажигание «включено», дальше кнопка вибратора и мотор даёт одну вспышку, затем другую и начинает работать… Лётчик плавно увеличивает газ… Смотрит на показания приборов. В норме! Отпускает тормоза, удерживая МиГ от разворота вправо. Ручку тихонечко от себя… Несколько ощутимых толчков и машина
Историческая справка
1. Первый массированный налёт на Москву длился более пяти часов. Для его отражения истребители 6-го ИАК совершили 173 самолёто-вылета, провели 25 воздушных боёв и сбили 12 вражеских бомбардировщиков.
Зенитная артиллерия и зенитные пулемёты израсходовали 16 тыс. снарядов среднего калибра, 13 тыс. малого калибра, 130 тысяч пулемётных патронов и уничтожили 10 самолётов противника. К столице прорвались лишь одиночные самолёты. На Москву в ту ночь было сброшено 100 тонн фугасных бомб и 45 тысяч зажигалок. В результате налёта пострадало 792 человека (130 убито, 241 тяжело ранен, 421 получил лёгкие ранения), разрушено 37 зданий, возникло 1166 очагов пожара, повреждено 2 водопровода, газовая и электросеть, разбито до 100 км железнодорожных путей и 19 вагонов с грузом. Несколько бомб упало и на территорию Кремля.
С 22 августа по 15 августа 1941 г. на столицу было произведено 17 ночных воздушных налётов общим количеством до 2400 самолётов.
С 16 августа по 30 сентября 1941 г. противником было совершено 19 ночных налётов, в которых приняло участие до 1700 самолётов, из них к городу прорвалось до 60.
В течение октября 41-го на Москву был совершён всего 31 налёт, из них 18 ночных и 13 дневных. В них приняло участие до 2018 самолётов противника, к городу прорвалось 72.
В ноябре 41-го авиация противника совершила на Москву 41 воздушный налёт (17 дневных и 24 ночных). В них участвовало около 1950 самолётов. К городу прорвалось лишь 28.
В декабре на Москву было совершено 14 воздушных налётов (2 дневных и 12 ночных). В налётах участвовало около 200 самолётов, из них к городу прорвалось лишь 14.
Таким образом, всего в период с 22 июня 1941 г. по 31 декабря 1941 г. в Московском корпусном районе ПВО было зафиксировано 8383 самолёта противника. Из них: 7146 входило в зону огня зенитной артиллерии, а к городу прорвалось лишь 229 самолётов противника. Было совершено 122 воздушных налёта. Из них: ночных 90 и дневных 32.
Период массовых налётов считается с 22 июня по 15 августа 41-го.
За зимние месяцы января — февраля 1942 г. противник произвёл 4 ночных налёта на Москву. И все в первой половине января. Тогда из 13 самолётов к городу прорвались 4.
За март — июнь 1942 г. было всего 7 ночных налётов (6 из них в марте). Всего действовало 105 самолётов, и только 9 прорвалось к городу.
В апреле авиация противника произвела на Москву только 1 налёт (в ночь на 6-е).
Всего же за период с 1.1.42 г. по 1.7.42 г. на Москву было совершено 11 ночных налётов, в которых участвовало 118 самолётов противника. Из них только 13 самолётов прорвались к городу и сбросили на него 48 фугасных авиабомб и до сотни зажигательных авиабомб.
В период с 1 июня 1942 г. по 9 мая 1945 г. авиация противника в основном производила разведывательные полёты и совершала отдельные налёты на железнодорожные станции и аэродромы вне Москвы.
Таким образом, всего с начала войны на Москву было совершено 134 налёта авиации противника, в которых участвовало 8595 самолётов. И них к городу прорвалось 242, или 2,88%.
2. Талалихин Виктор Васильевич. Родился 18 сентября 1918 г. в с. Тепловка (Вольского р-на). Окончил 7 классов, школу ФЗУ, аэроклуб в Москве. Работал на мясокомбинате.
В 1938 г. окончил Борисоглебскую военную авиашколу. Младший лейтенант (1938 г.).
Участник советско-финляндской войны 1939 — 1940 гг. Совершил 47 боевых вылетов, в воздушных боях сбил 3 самолёта противника.
Награждён орденом Красной Звезды.
В годы войны командир звена, заместитель командира эскадрильи 177-го ИАП.
В ночь на 7 августа 1941 г. Талалихин в воздушном бою под Москвой (район Подольска) в 23 часа 28 минут таранил бомбардировщик противника.
В ночном бою был ранен в правую руку, тем не менее, Хе-111 был уничтожен.
На следующий день Талалихину было присвоено звание Героя Советского Союза. После излечения снова в строю.
Только в октябре сбил 3 самолёта противника (13-го сбил 2Хе-111и15-гоМе-110).
27 октября 1941 г. вылетев во главе шестёрки истребителей на прикрытие наших войск в район деревни Каменки, на берегу Нары (85 км западнее Москвы) сбил один «мессер», но разбился на вынужденной посадке.
Долгие десятилетия ночной таран Талалихина в небе Москвы считался первым. Однако со временем выяснилось: 29 июля 1941 г. лётчик 27-го ИАП П.В. Еремеев на истребителе МиГ-3 таранным ударом сбил бомбардировщик Ю-88. Указом Президента РФ от 21 сентября 1995 г. П.В. Еремееву посмертно было присвоено звание Героя России.
Свой первый орден Красной Звезды А.Ф. Ковачевич заслужил «за отличное выполнение задания при отражении авиации противника от гор. Москвы». Указ Президиума Верховного Совета СССР был подписан 28 октября 1941 г.
Первый орден затри первых победы в воздухе. Но самая первая зафиксирована в архивных документах 11 октября 1941 г., когда в районе Зубцово лейтенант Ковачевич длинной очередью, разогнав свой МиГ-3 на пикировании сбил Me-109.
18 октября 1941 г. в районе г. Калинина он сбивает второй Me-109, а 27 октября 1941 г. в районе Завидово третий Me-109. Причём лётчик испанец был пленён войсками 30-й армии.