Зашифрованная жизнь
Шрифт:
Глава 21
Кабина лифта бесшумно скользнула вниз.
Путешествие с пятого «надземного» этажа центрального здания нового комплекса зданий Главного разведуправления Генштаба на Хорошевском шоссе на третий подземный уровень заняло всего несколько секунд.
Открылись створки лифта. Мужчина в штатском костюме – шатен, около сорока, подтянут, коротко стрижен, – прижимая кожаную папку локтем, направился по отделанному светлым пластиком коридору в его дальний конец.
Возле двери «шлюза», на которой отсутствуют какие-либо маркировки или надписи, он ненадолго остановился. Достал «индкарту». Вставил в прорезь, затем приложил к выдвинувшемуся
Толстая металлическая плита под воздействием гидравлики поползла в сторону. Мужчина прошел в служебный отсек, где находится резервный – дублирующий – кабинет первого заместителя главы ГРУ. В предбаннике за столами – вернее бы назвать их рабочими терминалами – сидят двое референтов-помощников. Одеты в униформу с эмблемой учреждения на нагрудном кармане и на правом рукаве. У одного из офицеров на голове дужка гарнитуры – он с кем-то переговаривался по линии внутренней связи.
– Здравствуйте, товарищи! – поздоровался мужчина. – Полковник Митрохин, Третье управление! Прошу доложить о моем прибытии.
Один из референтов, сдержанно поприветствовав вошедшего, встал и направился к двери, на которой, кстати, как и на большинстве других дверей в этом сравнительно недавно введенном в эксплуатацию ультрасовременном комплексе, отсутствует табличка с фамилией хозяина кабинета или указание на занимаемую должность.
Референт сам открыл дверь, пропуская внутрь визитера.
– Проходите, товарищ полковник, вас ожидают!
Кабинет, в котором оказался Митрохин, являлся несколько уменьшенной копией основного служебного помещения первого зама главы ГРУ. На стене, за начальственным креслом, портреты нынешнего и прежнего главкомов. Стол свободен от бумаг. Единственное, что бросается в глаза, это раскрытый ноутбук и уменьшенная копия памятника Рихарду Зорге – этот знаменитый разведчик является весьма почитаемой личностью в данном учреждении.
– Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! Полковник Митрохин прибыл по вашему приказанию!
Навстречу ему, поднявшись из-за стола, вышел хозяин кабинета. Это был рослый, крепкий мужчина лет пятидесяти, с седеющими висками и острым проницательным взглядом.
– Здравствуйте, Павел Николаевич! Знаете, я вначале планировал сам посетить ваш отдел. Мне сообщили – только что, минут двадцать назад, – о том, что получено некое важное послание от нашего товарища… Вы понимаете, о ком идет речь.
– Так точно, товарищ генерал. Получено сообщение! Начальник управления сейчас в служебной командировке. Я временно исполняю обязанности…
– Я в курсе, – оборвал его старший по званию. – Ну и вот решил, что не стоит привлекать повышенное внимание к вашему департаменту в целом и к возглавляемому вами отделу в частности. Поэтому и попросил помощника позвонить вам и пригласить вас на разговор ко мне!
Он жестом предложил младшему коллеге присесть за стол.
– Итак, какие новости есть из Белгорода, от Званцева? И какого рода сообщение вы получили от нашего товарища?
– С вашего позволения, начну со второго.
Митрохин открыл папку, достал оттуда микрокассету с аудиозаписью и лист бумаги с распечаткой телефонного разговора.
– Сегодня, в девять двадцать пять по московскому времени, на контактный телефон позвонил «Козак»…
Генерал бросил взгляд на циферблат наручных часов – ровно одиннадцать. Потом взял у полковника листок с распечаткой телефонного разговора, надел очки, стал знакомиться с материалом.
Светлана (далее – С.) – Да, слушаю.
Козак (далее –
С. – Иван?! Здравствуй, пропащая душа! А мы тут уже не знаем, что и думать! Где ты? Как ты? С тобой Виктор хотел поговорить! Если ты побудешь на линии, я попробую на него переключить…
К. – Света, у меня мало времени. Я пытался до-звониться до Ани, но ее номер не отвечает!..
С. – Иван, тут такое дело… Анну, насколько мы в курсе, зазвали в свою компанию какие-то люди. И она… она сейчас находится с ними.
К. – Вот как?
С. – Да. Она не смогла им отказать. Но ты не волнуйся, мы следим за ситуацией.
К. – Слушай внимательно, Света. А еще лучше – запиши!
С. Записываю!..
К. (говорит на фарси-таджикском, текст сообщения дается в переводе на русский). – Срочно <нрзб> по своим каналам одного человека! Майкл Сэконд, белый, возраст между тридцатью и тридцатью пятью. Рост около ста восьмидесяти пяти, шатен, зеленые глаза. Возможно, в детстве с семьей эмигрировал из Союза. Хорошо говорит по-русски, понимает украинский. Гражданство предположительно британское или американское. Один из старших сотрудников филиала <нрзб> фирмы ЭйДжиЭсЭм. Особые приметы – отсутствуют две фаланги на мизинце правой руки. Если отпустят на службе, через неделю буду в столице Песочницы. Контакт в установленном месте в следующую субботу или в воскресенье.
С. (после паузы). – Тут какие-то помехи на линии! Какие-то голоса накладываются… Иван, я тебя совсем не слышу!
К. – Света, очень плохая слышимость! Кто-то мешается на линии… Приглядывайте, пожалуйста, за Анной! Привет ей! Я перезвоню или напишу, как только смогу. Ну все, пока!
Генерал снял очки и положил их на стол рядом с листком.
– Кто переводил с таджикского?
– У меня в отделе есть товарищ, хорошо знающий фарси.
– Надежный кадр?
– Так точно. Других не держим.
– Довольно рискованно действует наш товарищ… Разговор ведь могли и перехватить. Номер определился?
– Нет. Но с большой долей вероятности можно утверждать, что он звонил из города Баакуба…
– Так-так… – Генерал задумчиво провел пальцем по столешнице, нарисовав как бы вопросительный знак. – Дело принимает довольно неожиданный оборот, вы не находите, полковник?
– Так точно, товарищ генерал. Изначально предполагалась инфильтрация троих наших специально отобранных товарищей в одну военную аутсорсинговую и две частные охранные структуры. Пройдя отбор и устроясь на контрактную службу, эти товарищи – как предполагалось – смогут изнутри получать так необходимую нам информацию о состоянии и структуре подрядных работ в Афганистане и Ираке. А также о специфике и различных интересных нам нюансах в деятельности финансируемых Пентагоном и частными инвесторами так называемых «частных армий». Двоих наших товарищей отбраковали еще на стадии подготовительных лагерей. Что-то в их биографиях или в личных, или профессиональных качествах не устроило тех, кто производит кадровый отбор в сотрудники контрактной службы. И только Козак прошел через сито… Хотя и у него имелись какие-то сложности, о природе которых мы сейчас можем лишь догадываться. Но тем не менее он все же «отобрался» и попал в интересное для нас место и в интересную структуру.