Заснувший детектив
Шрифт:
Филя подскочил на месте и закричал:
— Дэн!!! Зачем ты отказался! Это же бесплатная реклама! Наше агентство будет детективным агентством номер один в стране! Мы будем известны как Пинкертон!
— Успокойся, пинкертон. Заказов нам от такой рекламы может и не прибавиться, а геморроя точно будет достаточно.
— Денис, ты — ретроград! — возмутился Филя. — Надо смотреть на вещи широко. Ты после такой передачи станешь лицом нашего агентства. Ты и так уже знаменит, хоть и в узких кругах — ну там президенты, олигархи, кагэбэшники всякие тебя уже знают хорошо.
— Мне «Бродяги» достаточно.
— Ты о других-то подумай.
— Я не могу принимать подобных решений, не посоветовавшись с дядей Славой.
— Так ты советуйся. Он будет только рад, я уверен.
Не прошло и часа после этой дискуссии, как дверь «Глории» распахнулась, и на пороге объявился Леонид Кондрашин собственной персоной. Несмотря на повязку, прикрепленную со стороны левого уха, он выглядел таким же пижоном, как и на экране. Вельветовый пиджак, шейный платок.
— Денис, дорогой, как только мне удалось выбраться из больницы, я сразу к вам! — с сияющей улыбкой возвестил Кондрашин.
Денис был несколько ошарашен, но вида не подал. Он не ожидал увидеть телезвезду на пороге собственного офиса.
— Я хочу лично выразить вам свою признательность. Если бы не ваше мужество и профессионализм, лежал бы я бездыханный в каком-нибудь подвале Грозного.
— На этот счет могу вас успокоить. Вряд ли бы они стали прятать труп в Грозном. Вывезли бы куда-нибудь, где шансы найти тело минимальны.
— Денис… Можно на «ты»? Мы вроде бы не глубокие старцы…
— Пожалуйста.
— Денис, понимаешь, у меня к тебе серьезный разговор. Давай съездим куда-нибудь пообедать, заодно все обсудим.
— Если по поводу съемок, то я против.
— И по поводу съемок, и вообще по жизни. Поехали, а? У тебя есть сейчас дела какие-нибудь срочные?
— Да нет как будто.
Через полчаса они уже сидели на верхнем этаже ресторана «Пушкинь», оформленном как старинная библиотека, за угловым столиком, и болтали как старые приятели. Денис не мог не отметить, что Кондрашин был человеком редкого обаяния, и попасть под действие этого фактора было не трудно.
— Ты, конечно, просто монстр. Надо же, оказался один против шестерых вооруженных бандитов и вышел победителем!
— Я помню пятерых нападавших.
— Да? Мне казалось, что их было шестеро. Но я был в таком состоянии. Горячка какая-то, бред, думал вообще не выживу. Они меня еще какими-то обезболивающе-успокаивающими накачали. — Кондрашин потрогал повязку.
— Главное, что ты остался жив, — заметил Денис.
— И драгоценности, между прочим, целы. Просто фантастика какая-то! Почему ты не хочешь участвовать в передаче?
— Лишний шум в моей работе ни к чему, Леонид.
— Ты недооцениваешь значимость пиара. Да, конечно, придется потерпеть некоторое время. Будут на улицах приставать всякие сумасшедшие, типа этой
К ним действительно подкрадывалась девица в ярко-красном мини-платье, сама не своя от счастья, что увидела живого Кондрашина.
— Леонид, умоляю, автограф! Моя мама так за вас волновалась!
Кондрашин невозмутимо черкнул на салфетке пару слов и отправил девицу восвояси. Потом продолжил:
— Конечно, не всегда удобно. Но и не смертельно. Вставишь в свой джип тонированные стекла — никто тебя и не заметит. Зато для бизнеса — классная реклама. И главное — ты должен не о себе думать, а о народе.
Денис усмехнулся:
— Леня, народ-то тут при чем?
— Как при чем, как при чем?! Ты хоть представляешь, в какое время мы живем?
— Да обычное время вроде. Передряг особых давно не было, слава богу. Или аллаху.
— Давно — это года два-три, кстати, всего лишь. Не в этом суть. Сейчас время стабилизации, которое продлится еще достаточно долго, благодаря курсу, который взял президент. В некотором смысле, в духовном, моральном, — это даже застой. Люди от тоски подыхают. Пропагандистская машина, превозносящая преимущества сегодняшнего дня нашей страны, как в Советском Союзе, государству сейчас не по карману. Видишь, вроде все уже нормально, а люди стонут — была великая страна, и мы тут все оскорбленные и униженные.
— Но это же фигня все, — лениво возразил Денис.
— Фигня, конечно, — охотно согласился Кондрашин, — но настроения распространенные. Людям нужны герои, причем герои не из прошлого, а из настоящего. А где их взять-то? А тут такой супермен типа тебя! Семерых бандитов одной рукой раскидал.
— Пятерых.
— Это мелочи.
— Ты лучше поаккуратнее, сообщишь в своей передаче, что семерых, меня опять на Лубянку потащат для прояснения обстоятельств.
Леонид улыбнулся краешком рта. Грязнов-младший был уже внутренне согласен с участием в передаче. Все-таки лесть всегда делает свое дело. Ну или не лесть, а «искреннее признание достоинств собеседника», как советовал незабвенный Дейл Карнеги.
Если бы все пользовались его советами, давно бы уже в «мерседесах» разъезжали. Кондрашин всегда знал подход к людям.
— Ладно, уговорил. А сколько времени это займет?
— Максимум, неделю чистой работы. Для тебя — по полдня каждый день, не больше. Все остальное — монтаж, звук и прочая наша кухня.
— Смотри, к нам еще какая-то девица идет, кстати, — заметил Денис. — Доставай ручку.
Леонид обернулся и заметил:
— Это не сумасшедшая за автографом, это Настя. Сейчас я вас познакомлю.
К их столику подошла девушка незаурядной красоты. Густые каштановые волосы были уложены в классический пучок на затылке; зеленые глаза лучились особым светом. Под длинным шелковым темно-зеленым платьем простого покроя типа туники угадывались очертания роскошной фигуры — высокая грудь, тонкая талия. Она подошла к их столику, поцеловала Кондрашина в щеку в знак приветствия, спокойно улыбнулась Грязнову-младшему и глубоким контральто произнесла: