Заставь дурака Богу молиться
Шрифт:
— Маргарита Львовна, тебе не объясняли в детстве, что врать грешно, а врать официальным представителям официальных же органов так и просто недопустимо? Это какую же амбразуру ты, радость моя, на этот раз закрывала?
Пластиковый стульчик подо мной явственно закачался. Ильин, точно как в старой пошлой поговорке, подкрался незаметно. Хотя, скорее всего, он и не подкрадывался, это мы, умные, ничего вокруг не видим. Вот он-то, ручаюсь, в один взгляд оценил все: и серые физиономии, и коньяк посреди белого дня — вообще-то Ланка предпочитает мартини, о чем Никита, правда, не знает, а я токайское с минералкой, о
— А ты не лезь в бабскую болтовню! — вскинулась я. Хотя чего уж там запирать конюшню, когда лошадей уже увели.
Стрела моя пролетела мимо. Майор, усмехнувшись, брякнул на стол перед Ланкой связку ключей:
— Там закончили. Кстати, Риточка, не кидайся на поиски профессионального взломщика, знаю я тебя. Замок там простенький, однако открывали, вероятнее всего, родным ключом. Вот первый, второй у секретарши, третий у Ларисы Михайловны, бухгалтера. Так?
— А у коменданта — или как они теперь называются? На случай пожара, наводнения и прочих эксцессов? — вмешалась я.
— Само собой, — устало согласился Никита. — Ящик размером вот с этот стол, и в нем куча железа. Нужный ключик мы нашли. Технические подробности можно опустить, но, похоже, комендантский ключ как в ящик попал, так там и лежал. Если тебя именно он интересует.
Никита Игоревич лениво вытянул из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой и расслабленно раскинулся в легком креслице, явно наслаждаясь отдыхом. Коньяк делал свое дело — отключал тормоза и пробуждал здоровые природные инстинкты. Глядя в прекрасные сине-зеленые очи, хотелось думать, что несокрушимый Ильин не устоял против моих колдовских чар — плюс жара, не забывайте — подтаял и начал, забыв о тайне следствия и служебном долге, подтекать информацией.
М-да, приятно, конечно, так думать, вот только откуда бы взяться колдовским чарам? На внешность не жалуюсь, но уж чего-чего, а неземной красоты за мной отродясь не водилось. Не кривая, не косая, не рябая — и все, из выдающегося только та самая «невероятная» шевелюра (что да, то да, люблю, горжусь и лелею, хотя она, кажется, сама существует, несмотря на все мои усилия) да ноги, «самые длинные в редакции». Все прочее вполне на уровне, однако отнюдь не потрясает. А главное — Никитушка ведь не сообщил ничего такого, чего я и сама не узнала бы в самом скором будущем. Информация-то — лишь руку протянуть да уши пошире открыть.
Причем желательно совсем пошире, чтобы ими еще и обмахиваться можно было. Ласковый май, черт бы его побрал!
На пыльном газоне дрых тощий серый котяра, чуть подальше, метрах в трех-четырех стайка воробьев сосредоточенно и шумно обследовала асфальтовые трещины в поисках съестного. Котяра на полмиллиметра приоткрыл левый глаз, терпеливо дожидаясь, когда пернатые окончательно привыкнут воспринимать его как элемент пейзажа и приблизятся на расстояние, позволяющее превратить едоков в еду.
Ильин пускал колечки, сосредоточившись на этом занятии, как на самом главном в жизни деле. Станиславский явно отдыхал и, возможно, даже вместе с Немировичем-Данченко.
Никогда не стоит недооценивать противника.
Ильин погасил сигарету и улыбнулся дружелюбнее миссионера посреди людоедского племени:
— Лана, у кого еще могло появиться
— Вы меня уже спрашивали! — огрызнулась верная подруга.
Никита кивнул и сообщил воробью на нижней ветке:
— Вы рядом здорово смотритесь. Дама червонная и дама крестовая.
Наблюдательный, черт! Ланка темно-рыжая с золотыми прядями, я темно-русая, в каштан или в бронзу. Глаза у нее тоже темно-рыжие, у меня — непонятно, не то серые, не то голубые. В сочетании получается нечто жовто-блакитное. Или серебристо-золотое, кому что ближе.
— Никита Игоревич, я же не только вам, я и следователю все уже рассказала. Фотографов в городе много, бывает, что и завидуют друг другу. Модельных агентств тоже хватает, а это в большинстве случаев чистый эвфемизм — те же массажные салоны, только рангом чуть выше. Эскорт-услуги и далее по прейскуранту. Ну и за границу девчонок тащат — тоже якобы «модельный бизнес»! Так что без криминала точно не обходится — да вы лучше меня это знаете.
— А к вам или к вашим девочкам, не обращаются по поводу… м-м… эскорт-услуг?
Ланка поморщилась:
— Бывает, конечно. Но это уж они там сами решают. Я сразу сказала — это без меня.
— А сейчас? — уточнил майор.
— И сейчас то же говорю.
— И что, так прямо и соглашаются? — усмехнулся
— Всяко бывает, — она пожала плечами. — Но вряд ли кто-то таким образом мстит за то, что я не стала девочек для бани предоставлять. Слишком сложно, те, кому нужны девочки для бани, действуют куда проще. Ну, может, пригрозили бы, чтоб не выпендривалась, ну пришли бы угрюмые ребята, сказали бы, мол, Лана Витальевна, вы не правы, народ обижается — так ведь ничего подобного не было! Если коллеги… О контракте с американцами знали немногие, афиш на каждом столбе мы по этому поводу не вешали — рано. Но это отнюдь не государственная тайна. И потом… Ну что — фотографы? У американцев этих ведь не модельный бизнес, а брачное агентство. Хоть режьте, эту публику я практически не знаю. Да и все равно глупо.
— Ильин, ты Ланку не трожь! — встряла я со своим замечанием. — Ее все любят! Она детишек лучше всех в городе фотографирует! Ты сам грамотный? Видишь, что у нее на лбу написано? Аршинными буквами!
Никита опять усмехнулся:
— Не слепой. Написано, что это человек, у которого всё получится. Однако, Маргарита Львовна, — он закурил следующую сигарету, — тебе не приходило в твою светлую голову, что таким людям часто завидуют?
— Ага!— радостно согласилась я. — Так завидуют, что трупы подбрасывают! Другого способа насолить никак не нашли. Как ее, кстати? В смысле — каким способом?
— Устал я от тебя, Маргарита Львовна, — проникновенно признался ненаглядный. — Хорошо нашим прадедам было — запер в тереме и вся недолга. А тут терпи… — со вкусом затянувшись, он откинулся на спинку пластикового стульчика, стульчик выразил явное недовольство и собрался опрокинуться, но Ильин его быстренько победил и назидательно погрозил мне пальцем.
Вот еще! Я-то тут при чем? Сам на стульях качается, а я виновата!
— Эксперт не исключает, — утомленно сообщил майор, — что ее двинули по башке, хотя и сомневается. Вскрытие покажет. Не душили. Не стреляли. Ножиком не резали. Видимо, отравление, вероятнее всего, банальный клофелин с водкой.