Заставь меня жить

Your Personal Boggart

Снейпа нет за преподавательским столом: он вскользь упомянул о том, что ему необходимо появиться на собрании Пожирателей Смерти до того, как мы покинем Великобританию. Дамблдор придумал, как обезопасить Хогвартс: необходимо пустить слух о том, что крестраж будет увезён из замка в надёжное место, и это, якобы, произойдёт завтрашним утром. Поэтому профессор присоединится к нам в Лондоне: там мы с Ремусом будем ждать Кингсли, который принесёт с собой портключ, созданный Дамблдором. Радостной новостью становится то, что Сириус тоже участвует в операции - я узнал это от Люпина. Сейчас

Ремус сидит за преподавательским столом рядом с Дамблдором: они тихо переговариваются, видимо, уточняя последние детали предстоящей операции.

Я насильно очищаю разум от потусторонних неспокойных мыслей: у меня будет время как следует обдумать всё, а сейчас не стоит упускать ни единой минуты в компании друзей.

Друзей, которые выглядят крайне спокойно: Рон привычно уплетает блинчики с кленовым сиропом, Гермиона непринуждённо беседует с Джинни. С другой стороны, что они должны делать? Мы уже всё обсудили, какой смысл переживать? Если быть честным, я благодарен им за то, что они не бросают на меня тоскливые взгляды: не представляю, как бы я вынес это.

Беру кусочек малинового бисквита с большого подноса и в очередной раз думаю о Хедвиг. Я не могу взять её с собой, и этот факт сильно расстраивает меня. Вначале я думал оставить её у Сириуса до тех пор, пока не вернусь, но раз крёстный едет с нами, пришлось подыскивать сове новое место. Конечно, в доме на площади Гриммо остаётся Андромеда, но она уже планирует возвращение домой, и неизвестно, как долго продлится наше «путешествие» во Францию. Впрочем, новый вариант быстро приходит на ум: Хедвиг может пожить в Норе. Конечно, птица не поймёт, почему я бросаю её, наверняка будет долго обижаться, но у меня нет выбора. Поэтому я должен успеть проводить её до того, как покину замок. К счастью, я предусмотрительно захватываю с собой тёплую мантию, что позволяет мне отправиться в совятню сразу после ужина.

Малфой останавливает меня в вестибюле и желает удачи. В ответ на мой слегка растерянный вид он призывно ведёт бровями, мол: «Давай, думай», и я практически сразу догадываюсь, в чём дело.

– Гермиона сказала тебе, - упираю руки в бока и недовольно вздыхаю, бросая красноречивый взгляд вглубь Большого Зала, Драко лишь тихо смеётся и поворачивает в сторону парадного выхода. Я не отстаю от него и никак не могу придумать, что сказать напоследок. Впрочем, Малфой освобождает меня от необходимости ломать голову: остановившись сбоку от высоких дверей, он прячет руки в карманах брюк и серьёзно произносит:

– Я пошёл бы за тобой, если бы знал, что этим поступком не подвергну опасности своих родителей.

– Но причём здесь я? Не я веду людей за собой…

Видя моё непонимание, Малфой качает головой, словно я - нерадивый ребёнок. Он заметно колеблется, решая, стоит ли объяснять, но быстро сдаётся. Вытащив одну руку из кармана, он легонько сжимает моё плечо и наклоняется так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне:

– Ты уже очень давно указываешь путь остальным. Странно, что ты до сих пор этого не заметил.

Он вглядывается в мои глаза несколько мгновений, а потом уходит, оставляя меня наедине с собственными противоречивыми чувствами.

Смотрю ему вслед, не моргая, и только потом стряхиваю с себя оцепенение, вспомнив, что есть ещё одно незаконченное дело.

Хедвиг сердито ухает, когда я осторожно приподнимаю густое оперение и привязываю к её лапке письмо: она недовольна тем, что я лишил её возможности поохотиться. Потом я долго глажу её по спинке, всеми силами подавляя ненужный приступ сентиментальности по отношению к собственной птице. С ней точно ничего не случится, чего не скажешь обо мне.

Сова срывается с моего предплечья, задев крылом волосы на макушке, и устремляется в сторону горизонта. Я провожаю птицу взглядом до тех пор, пока её силуэт не растворяется в синеве сумерек, а потом возвращаюсь к парадному входу, где меня уже ждёт Ремус.

– Готов?
– он плотнее кутается в мантию, неотрывно глядя на растущий месяц, поэтому мне приходится сказать вслух, что я совершенно не готов.

Мы обмениваемся грустными улыбками и начинаем спуск к воротам. Я замедляю шаг в самом конце тропинки и оборачиваюсь для того, чтобы ещё раз взглянуть на величественный замок. В его окнах мерцает тёплый оранжевый свет, и чувство убийственной тоски возвращается с новой силой.

Тогда я ещё не мог знать, что вернусь в Хогвартс уже свободным человеком, нет, тогда это знание было недоступно мне.

Холодный ветер обжигает лицо и лёгкие, когда я глубоко вдыхаю и решительно переступаю границу антиаппарационных чар.

Всего через несколько мгновений перед нашим взором вместо просторных школьных окрестностей появляется тёмный переулок Лондона. Я осторожно трясу головой, приходя в себя после стремительной круговерти трансгрессии, и только потом выхожу на широкую улицу вслед за Люпином. Город приветствует нас лёгким снегопадом и тихим карканьем двух ворон, разместившихся на электрических столбах. Хоть сейчас уже темно, много людей прогуливается вдоль витрин магазинов: счастливые и беззаботные, они вызывают кратковременное чувство зависти.

Всего через несколько минут мы подходим к неприметной двери, за которой скрывается «Дырявый Котёл». Натянув капюшоны до самых носов, мы незаметными тенями пересекаем шумный бар и попадаем в Косой Переулок. Остановившись в тени ближайшего здания, мы вопросительно переглядываемся.

– Альбус сказал, Кингсли и Сириус прибудут к восьми часам с портключом. Нам лучше не привлекать к себе лишнее внимание, поэтому дождёмся их здесь, - тихо произносит Ремус, а я замечаю, как осторожно он похлопывает ладонью по нагрудному карману пиджака под мантией, и понимаю: там спрятано кольцо.

Я смотрю на оранжевые круги света под фонарями, контрастирующие с холодной синевой неба и улицы, и вдруг произношу:

– Я немного прогуляюсь в одиночестве, хорошо?

Люпин моментально стягивает капюшон, чтобы я смог увидеть выражение крайнего изумления на его лице.

– Ты…что?

Он быстро моргает, явно не понимая смысл моих, соглашусь, безумных слов, но я не представляю, какая сила движет мною. Я словно знаю, что мне необходимо пройтись по узким улочкам прежде, чем покинуть Великобританию.